2 апреля 1989 года аудитория Гаутамы Будды, Индия

Возлюбленный Ошо,

Танка спросил Чоро: «Что есть самость прежде пустого эона?» Как только Чоро собрался отвечать, Танка сказал: «Ты по-прежнему шумный — пока уходи».

Однако когда Чоро взбирался на пик Бол, его ум раскрылся в просветление. Он спустился короткой дорогой и возвратился, чтобы встать рядом с Танкой, который ударил его и произнес: «Я думаю, ты узнал, что оно существует».

Чоро радостно поклонился.

На следующий день Танка вошел в зал и сказал:

«Солнце освещает зелень одинокого пика; луна сверкает в холодном ручье долины. Не кладите чудесный секрет родовых учителей в свое маленькое сердце». Затем он поднялся с сиденья.

Чоро вышел прямо вперед и заявил: «Твое сегодняшнее обращение не может обмануть меня больше».

Танка сказал: «Попробуй пересказать его». Чоро безмолвствовал.

Танка сказал: «Я думаю, у тебя был проблеск». Тогда Чоро удалился.

Друзья,

Ожидание было долгим, но такова сама суть дзен — ждать, ждать ничего. Нет Бога, нет окончательного смысла.

Жизнь — вот все, что есть.

Те, кто нашел, не нашли ничего, кроме того, что нечего находить.

Дзен есть окончательный манифест не-нахождения, радости без всякой причины, смеха, любви и танца без всякого повода.

В мире есть верующие многих разновидностей. В мире есть неверующие; они никоим образом не отличаются, просто их убеждения негативны. Кто-то верит в Бога, а кто-то верит, что Бога нет, и они в равной степени фанатичны.

Только позавчера я читал манифест Гуманистической группы интеллектуалов, небольшой, очень элитарной группы американских интеллектуалов. Но их манифест рассмешил меня. Каждое утверждение начинается: «Мы верим...» А вера это всегда невежество. Кто-то верит в Бога — он невежествен. Кто-то верит, что Бога нет — он настолько же невежествен, как и тот, кто верит, что он есть.

Каждое предложение всего манифеста начинается:

«Мы верим, что Бога нет». Но на каком основании? Наконец, они дают свое основание: «Мы считаем нашей верой причинно-следственную связь. Поскольку Бог недоказуем, мы не будет верить в Бога». Это самые интеллектуальные люди Америки, и весьма почетно быть принятым в члены этой группы.

Я обращаю это заявление к некоторым моим друзьям, намеренным предложить группе принять меня как почетного члена на ближайшем собрании. Я рад возможности дать им понять свою позицию. Во-первых, я не стану членом никакой партии, никакой организации, потому что всякое членство это тонкое рабство.

Истина может жить и процветать только в свободе. Любовь может цвести и благоухать только в свободе.

Всякое членство есть уступка и компромисс. Саньяса это не движение и не организация. Напротив, это декларация независимости от всех организаций, всех партий и всех церквей.

Я смеялся над Гуманистическим манифестом, потому что, в конце концов, они говорят: «Мы верим в причинность». Но если у вас есть вера, всякая вера беспричинна. И это так просто увидеть. Иметь веру в причинность означает, что вы не будете допускать ничего беспричинного в жизни.

Любовь беспричинна. Какова причина любви? Какова причина самого существования? Какова причина самой причины? Если не окажется причины, кому вы будете жаловаться? Если бы не было жизни, разве можно было бы пожаловаться какому-то суду, какой-то высшей власти? Если нет ничего, значит, нет ничего; если есть все, значит, есть все. Причина сама по себе беспричинна. Чтобы явление было всеобъемлющим, оно должно включать в себя противоречия. Причина с одной стороны, и беспричинность с другой — обе они должны быть признаны.

Манифест дзен не предназначен для чего-то особенного. Он просто для этой жизни, для этого существования, этого момента. Он не требует никакого источника, и он не требует никакой цели. Каждый источник будет создавать ограничение, и каждая цель будет создавать еще одно ограничение, а существование беспредельно. Оно не ограничено причиной.

Поэтому если Гуманистическая группа хочет принять меня в члены, ей придется изменить свой манифест. Я ни во что не верю, и я не требую, чтобы все имело причину. Меня все совершенно устраивает так, как оно есть. Если бы этого не было, меня бы устроило и это.

Потому я и сказал вам, что вы должны долго ждать меня, но это часть игры.

Дзен принимает все противоречия: присутствие и отсутствие, жизнь и смерть. Дзен достаточно широк, чтобы вместить все противоречия.

Возможно, дзен — это единственный путь, который вмещает противоречия и который не отвергает ничего. Он наслаждается всем безо всяких условий. Он принимает все, как есть, не предъявляя никаких требований. У него нет заповедей: «Ты должен...» или «Ты не должен...».

Дзен ничего не знает о заповедях.

Дзен знает только безграничную жизнь, которая вмещает все виды противоречий в глубокой гармонии. Ночь в гармонии с днем, жизнь в гармонии со смертью, земля в гармонии с небом. Присутствие в гармонии с отсутствием. Эта бесконечная гармония, эта синхронность и есть сущность Манифеста дзен. Это единственный путь жизни, который уважает, любит и не отрицает ничего, не осуждает ничего.

Всякая другая религия, всякая другая философия зависит от выбора: «Осуди это, откажись от того, признай это, уважай это...» Но это всегда выбор. И человек, который выбирал, всегда выбирал часть, а часть никогда не бывает живой, только целое живо. Ваша рука не была бы живой отдельно от вас, и ваши глаза не смогли бы видеть отдельно от вас. Вы есть органическое единство.

Дзен это декларация органического единства всех противоречий жизни. И поскольку существование принимает все, кто вы такой, чтобы выбирать? Кто вы такой, чтобы судить? Дзен не знает суда. Никто не грешник и никто не святой. Оба разыгрывают игру по своему выбору, и оба получат свои награды соответственно.

Если вы сделали что-то не то, что-то не то произойдет с вами. Если вы были благословением для других, существование будет благословением для вас... простая арифметика. Дзен не верит в сложности, это очень простое принятие тотальности, которая окружает нас.