Когда Адам приблизился к Каролине и заглянул ей в лицо, его первоначальная радость сменилась гневом. Гневом на самого себя за то, что это он дал начало событиям, приведшим женщину к такому исходу; гневом на Джереда, заставившего ее приехать за ним в этот ад, и на нее саму, оказавшуюся настолько безумной, чтобы последовать сюда за мужем. Лицо, грезившееся ему по ночам, было опалено солнцем, посмуглело и обветрилось, исхудало и вытянулось. Неимоверно худым выглядело также и ее тело, то самое тело, которое он так пылко ласкал в своих мечтах.

В прошлый раз на Каролине было роскошное платье и драгоценности, ее волосы были мягкими и шелковистыми, а на щеках горел нежный румянец. Она пришла тогда к нему ради спасения своего мужа, ради того человека она сначала рисковала честью, а потом и жизнью, в то время как Адам желал ему только зла, а значит, желал того же и самой Каролине.

– Миссис Раули, – обратился он официальным тоном, – ваш муж достаточно здоров, чтобы отправиться в путь?

Она с недоумением посмотрела на него.

Глядя ей в глаза, Адам не заметил маленького существа, шевелившегося за ее спиной, откуда вдруг раздался детский голосок:

– А папа умер.

Маленькая девочка выглянула из-за юбки Каролины и с любопытством посмотрела на мужчину. Чертами лица она очень походила на мать. Это было неожиданно для Адама, так как ни лиссабонские чиновники, ни офицеры полка Джереда, ни местные жители, показавшие ему хижину миссис Раули, даже не упомянули о ребенке. И никто не сказал, что мужа миссис Раули уже нет в живых.

Голос дочери вернул Каролину к реальности.

– Это мистер Дьюард, Эмили, – произнесла она, положив руку на плечико девочки. – Когда-то твоя мама встречалась с ним в Англии. А сейчас мне нужно с ним поговорить. Подожди меня в другой комнате, дорогая. Это не займет много времени.

Малышка кивнула, внимательно оглядела мужчину и направилась за перегородку.

– Надень шаль, керида, – добавила Каролина. – А то замерзнешь.

Адам проследил взглядом за маленькой фигуркой, и когда та скрылась за дверью, снова обернулся к женщине.

– Приношу свои соболезнования по поводу смерти Джереда. Мне очень жаль его.

– Прошу тебя, Адам, лицемерие никогда не было одним из твоих грехов.

Каролина села на стул, стоявший у стола, за которым они с дочерью обычно обедали. Женщина понимала, что означал этот неожиданный визит, но твердо знала, что доверять Дьюарду ни в коем случае нельзя.

– Что ж, пусть так, – сказал он. – Не будем проливать слезы о том, кто уже в этом не нуждается. Сколько времени тебе понадобится, чтобы подготовиться к отъезду?

– К отъезду? – этот вопрос удивил Каролину не меньше, чем этот неожиданный визит.

– Да. Для этого я сюда и прибыл, – мрачно добавил он. – Или ты думаешь, что я проделал сюда такой путь, чтобы насладиться здешней деревенской жизнью? Поверь, за последние годы я видел столько бедствия и страданий, что хватило бы на несколько жизней.

Каролина не сводила с него немигающего взгляда. При тусклом послеполуденном свете, проникавшем в хижину, лицо Адама казалось более суровым и жестким, губы были плотно сжаты, а глаза смотрели пристально и неумолимо. Он совсем не походил на того мужчину, которого она помнила. Когда она видела его в последний раз, глаза его горели страстью, а губы были нежны и горячи.

– Ты хочешь сказать, что преодолел такой путь, чтобы найти меня? – недоверчиво спросила она.

– Тебя и Раули, – поправил он. – А также Эмили, хотя я узнал о ее существовании лишь минуту назад.

Женщина отметила про себя, что его голос был совершенно спокоен. Наверняка Адам даже не подозревал, что та единственная ночь, которую они провели вместе, наполнила смыслом все существование Каролины.

– Зачем? Тебя послало Британское Посольство? От недоверчивой насмешки, прозвучавшей в ее голосе, Адаму стало горько. Даже пять лет разлуки, после которых, как он уверял себя, ничто не смогло бы поколебать его душевного равновесия, Каролина, оказывается, все еще имела власть над ним и по-прежнему была способна играть его чувствами.

– Можешь считать и так, если тебе это доставит удовольствие.

В сущности, Адам обращался к сэру Чарльзу Стюарту, британскому послу в Лиссабоне, чтобы тот дал ему разрешение на поиски Каролины.

– Мелкие детали мы обсудим позднее, – добавил он. – Когда ты будешь готова?

То ли из-за бесцеремонности, с которой все это было сказано, то ли из-за внезапно нахлынувших воспоминаний о его предательстве или еще более мучительных воспоминаниях об их страстном порыве пятилетней давности, но она приняла твердое решение, что не сможет принять его помощь, даже несмотря на то отчаянное положение, в котором она оказалась.

– Неужели ты был настолько глуп, Адам, что надеялся, будто я соглашусь последовать за тобой через всю Испанию, охваченную войной? – ответила она.

Он подошел к столу и встал напротив женщины, чтобы получше рассмотреть ее лицо.

– Черт побери, Каролина! Здесь две армии. С наступлением весенней оттепели, возобновятся военные действия. Ты англичанка, причем очень красивая. Не смейся, но это похуже, чем суровая испанская зима. Ты будешь лакомым куском для любого французского солдата, впрочем, и для английского тоже. Нет времени на глупые капризы!

– Ты ожидаешь, что я предпочту глупым капризам твои мудрые советы?

Каролина встала, и их взгляды встретились.

– Почему нет? Я лучше тебя знаком с обстановкой. Ты должна это признать.

Она расхохоталась.

– Не пытайся сбить меня с толку своими россказнями, Адам! Я уже не ребенок.

– Знаю. И надеюсь, что ты уже достаточно взрослая, чтобы поставить судьбу своей девочки выше своего гнева.

– Как ты смеешь?! – Каролина терпеть не могла, когда ее критиковали, будто она недостаточно заботится о своей дочери. Она уже не задумывалась о взвешенности своих слов. – Если ты считаешь, что в моей жизни бывают такие минуты, когда я не думаю о своей дочери, то, может, ты вспомнишь, почему Эмили здесь оказалась?

Неожиданно по щекам Каролины потекли слезы. Ноги ее подкосились, и она оперлась ладонями о стол.