– Они, скорее всего, в библиотеке, – предположил он и через холл направился в переднюю часть дома.

Адам молча последовал за ним.

Они вошли в просторную комнату, стены которой сплошь занимали стеллажи с книгами в дорогих переплетах.

Гренби сидел в большом кожаном кресле, выпрямившись, с высоко поднятой головой, но с безжизненно-бледным лицом и пустым, остановившимся взглядом. Он был похож сейчас на одну из холодных, мраморных статуй, стоявших в холле этого дома.

Напротив брата, в кресле-качалке, сидел Анандейл, лицо которого было перекошено страдальческой гримасой.

Когда Адам и Эдвард вошли, оба старика, как по команде, обернулись.

– Я прикрыл Тэлбота одеялом, – сказал Анандейл. – Я подумал, что так будет лучше.

– Спасибо, дядя Хьюго, – отозвался Эдвард. – Я послал Бенсона за доктором. Он должен констатировать смерть.

Дядя откинул голову на спинку кресла.

– Боже мой, неужели, в этом была такая срочная необходимость?

– Да, к сожалению. Во-первых, врач должен осмотреть лорда Шеритона. Он в тяжелом состоянии.

– Шеритон?! – встрепенулся Гренби. – А он-то здесь как оказался? Что, черт возьми, он здесь делал?!

Эдвард скривился.

– Оказывается, Каролина с девочкой и подругой ехали в экипаже Шеритона, когда их похитили. В общем, хозяин экипажа, узнав о похищении, бросился в погоню, в результате чего он и оказался здесь.

У Анандейла от удивлении вытянулось лицо.

– И кто же в него стрелял?

– Колборн, денщик Тэлбота. Он отвел подругу Каролины и ее дочь в охотничий домик и охранял их там. Вероятно, Шеритон догадался, что женщины могут быть спрятаны именно там, и бросился на выручку. А Колборн отреагировал на это, как на вражеское вторжение.

– Боже мой!

– А где сейчас Колборн? – сурово спросил Гренби.

– Все еще там, в домике. Он тоже ранен, но не слишком серьезно, в руку. Его подстрелил друг Дьюарда, Пламб, который тоже бросился спасать женщину с ребенком.

Только тут старики заметили, что и Адам присутствовал здесь. До сих пор они реагировали только на голос Эдварда.

– Я также послал и за сэром Роджером.

Сэр Роджер Нелкин, как рассказал Фарнвуд Адаму по дороге, был местным судьей и старым другом их семьи.

У Гренби испуганно расширились глаза.

– Неужели, в этом была такая уж необходимость? – спросил он.

Эдвард вспылил:

– Господи, отец, конечно же! Или ты ожидал, что мы выкопаем яму и зароем убитого, как собаку?!

– Эдвард! – возмущенно воскликнул Анандейл. Но тот не обратил на окрик никакого внимания.

– Или ты хотел, чтобы мы сделали вид, будто ничего не произошло? Чтобы вели себя так, будто такого человека, как Тэлбот Раули и вообще никогда не существовало? Однако мы не можем так поступить! Не надейся! Так или иначе возникнет много вопросов, его станут разыскивать. Человек – не иголка. Тэлбот не может просто так взять и испариться с лица земли. И, хочешь ты того или нет, он всегда будет присутствовать среди нас. Он всегда будет с нами. Как тень, как память, как призрак – но он будет продолжать жить среди нас, что бы ты там себе ни думал.

Его гнев как-то сразу иссяк, и Эдвард без сил опустился на стул, словно ноги его вмиг ослабели и подкосились.

Гренби закрыл глаза.

– Ты прав. Беда в том, что Тэлбот всегда был чересчур импульсивен и не умел контролировать себя. Я знал, что мне не удастся его остановить, и потому позволил состояться этой немыслимой дуэли. Но когда он вознамерился выстрелить в Каролину… Я не мог допустить этого. Я не мог!

– Да, отец, ты не мог.

Все замолчали, погрузившись в печальные размышления. Лишь было слышно, как часы тикали над камином.

Гренби сидел, отрешенно глядя прямо перед собой. Адам смотрел на него, и в голове его звучали предсмертные слова Тэлбота, которые вдруг пролили свет на кое-какие неясные моменты.

Дьюард приблизился к старику настолько, чтобы тот хорошо мог видеть его.

– Лорд Гренби, вам было все известно, не так ли? – спросил он. – Вы с самого начала знали обо всем! С того самого момента, когда было предъявлено обвинение Джереду. Как это произошло? Тэлбот пришел к вам и сознался в своей причастности к этому делу?

Старик посмотрел на него отсутствующим взглядом. На его лице не отразилось никаких эмоций.

– Да, именно так все и было! – продолжил Адам. – Тэлботу было необходимо, чтобы Лейтон молчал, ему было выгодно, чтобы для всех главным виновником оставался Джеред. Потому что, если бы докопались до вашего сына, то вышло бы наружу, что его вина намного тяжелее, чем вменялась Джереду. Разразился бы страшный скандал. Поэтому вы постарались замять эту историю, и вы преуспели в этом, сэр. Благодаря вашему влиянию, Лейтон тихо-мирно ушел в отставку, а чтобы он помалкивал и впредь, вы платили ему. Анандейл встал с кресла.

– Дьюард, – неуверенно сказал он. – Вы понимаете, что вы говорите?

– Вполне. Лейтон сам говорил мне, что Тэлбот платил ему все это время – ежеквартально на банковский счет этого прохвоста поступала кругленькая сумма. Однако кое-что он умолчал. Мне сразу показалось, что тут он кое-что не договаривал, но я не осмелился давить на него, чтобы он не передумал говорить дальше. Но теперь я понимаю, что скрыл от меня Лейтон. У Тэлбота не было столько денег, чтобы оплачивать молчание этого бесчестного человека. Вы, лорд, Анандейл, тоже не пошли бы на это. Значит, остается лорд Гренби. Скорее всего, это именно он снабжал деньгами Лейтона.

– Нет! – Анандейл снова опустился в кресло. – Я отказываюсь верить вам.

Эдвард все это время сидел молча и внимательно смотрел в лицо своему отцу, который оставался все так же бледен, недвижим и бесстрастен.

Адам тоже не сводил с Гренби своего пристального взгляда.

– Вы оплачивали покой, внешнюю благопристойность и добропорядочную репутацию семейства Раули. Честное имя сына в обмен на купленное молчание бесчестного человека. Но это еще не все! С этим еще можно было бы смириться. Все это было бы не столь страшно, если бы не одно неприятное обстоятельство. Вы тоже знали о деяниях лорда Силбари, не так ли? В этом-то и заключалась главная проблема. Государственная измена – это ли не ужасно? Нельзя было допустить, чтобы сотрудничество вашего сына с этим человеком запятнало вас, вашу репутацию, ваше семейство. И тут понадобилось все ваше дипломатическое искусство, ваши связи и влияние на политических деятелей – все было пущено в ход!