– Ну, что же, раз вы не хотите подписать, то придется лишить вас возможности когда-либо в жизни злоупотреблять именем Люперкати! Этьен, – прибавил говоривший, обращаясь к своему соучастнику, – приготовь-ка веревку! Скрути мне этого молодца, и, если он откажется подписать окончательно, тогда мы придушим его!

Этьен достал из кармана веревку и подошел к маркизу. Но тот инстинктивно отступил к стене и воскликнул:

– Мой труп доведет вас до эшафота!

– Твой труп, – возразил иронический голос, – на этот раз будет засыпан порядочным количеством земли, чтобы ты не мог еще раз потревожить нас из могилы! Выслушай меня и пойми же наконец свое положение и свою выгоду. Никому и в голову не придет искать тебя в этом доме, уже покинутом и нежилом, в этом саду, уже давно не возделываемом, и пройдут долгие годы, пока случайно не дороются до твоего иссохшего скелета. Твой труп зарастет травой, цветами; может быть, даже какое-нибудь деревцо примется на этом месте. Никогда – слышишь ли? – никогда не откроют того, что произойдет здесь. Подумай над этим, пока не поздно! Этьен, веревку!

Этьен ловким движением накинул свое лассо на шею маркиза. Последний хотел вывернуться, но Этьен затянул узел, и Люперкати задыхаясь сделал инстинктивное движение рукой.

– Ослабь, Этьен! – скомандовал второй голос.

Люперкати мог теперь перевести дух и крикнул:

– Вы убийцы, негодяи! Я не подпишу, и никакая сила в мире не будет в состоянии заставить меня отказаться от того, что я – маркиз Андреа Люперкати!

– Ну, так пеняй же на самого себя! – ответил ему голос.

В его бешеных интонациях Люси снова почувствовала что-то страшно знакомое: ведь и с ней кто-то говорил совершенно таким же образом… Ну, конечно! Это… это… это Мобрейль!

Она поборола свое волнение и робость, схватила пистолет, подбежала к окну и, высунувшись на улицу, выстрелила, закричав:

– Помогите! Убивают! Помогите!

Почти сейчас же выходная дверь хлопнула и на улице послышался шум чьих-то быстро удалявшихся шагов. Люперкати был спасен!

XXXIX

Пистолетный выстрел, обративший в бегство убийц и освободивший маркиза Люперкати, поразил последнего не менее, чем произведенное перед тем нападение. Он не мог понять, кто мог прийти ему на помощь в такой критический момент, и хотел собственными глазами увидеть этого таинственного спасителя. Поэтому он поднялся по лестнице на верхний этаж, закричав:

– Кто бы ни были вы, пришедшие ко мне на помощь, ответьте: где вы?

– Мы здесь! – ответила ему Люси, одеваясь на скорую руку.

– У вас есть свет? – спросил Люперкати.

Люси принялась зажигать лампу, и, когда маркиз вошел в комнату, она не могла удержаться, чтобы не вскрикнуть при виде изборожденного рубцами лица Люперкати.

– Не бойтесь, – сказал тот, – я-то не убийца! Но как могло случиться, что вы очутились здесь?

– Это мой дом, – ответила ему молодая женщина. – А вот вы скажите, каким образом вы забрались в чужой дом и что значит ваше присутствие здесь? Что вам нужно у меня?

– Тут безусловно какая-то тайна, – ответил Люперкати. – Но разве я не в доме маркизы Лидии Люперкати?

– Нет! Меня зовут Люси Элфинстон.

– И вы не знаете этой дамы?

– Я даже никогда не слыхала этого имени!

– Это ужасно странно! – пробормотал маркиз. – Я маркиз Люперкати!

– Вероятно, родственник этой дамы?

– Ее муж!

Люси даже вскрикнула от удивления – таким непонятным показалось ей, что муж явился к ней в дом искать свою жену.

– Видите ли, – сказал маркиз, – было бы слишком долго, если бы я стал рассказывать вам свою историю и приводить те основания, в силу которых я явился к вам в дом. Скажу только, что свидание здесь назначила мне жена, я и думал, что этот дом принадлежит ей или кому-нибудь из ее знакомых. Вижу, что я ошибался на этот счег. Во всяком случае ясно только одно, что в этом доме моя жена рассчитывала устроить мне западню. Но почему именно в этом доме? Почему именно у вас подстроили мне эту западню, когда вы даже не знакомы с моей женой?

– Ничего не могу сказать вам на это, – ответила Люси. – Я не только не знаю этой женщины, но и вообще только что вернулась после продолжительного отсутствия.

– Ах, так вас не было здесь? Это уже начало некоторого объяснения! Очевидно, было известно, что дом покинут, однако о вашем возвращении эти господа еще не были осведомлены. Но все-таки мало ли покинутых домов? Почему выбран именно ваш дом?

– Отчасти это понятно. Мой отъезд в Англию был вызван надеждой разыскать ребенка, похищенного у меня тем самым негодяем, который только что собирался лишить вас жизни. Я узнала его по голосу; это граф де Мобрейль.

– Мобрейль! – вскрикнул маркиз. – Так это был Мобрейль, брат моей жены, маркизы Лидии Люперкати!

– Ее брат? Но тогда здесь безусловно должна быть какая-то связь!

– Разберемся, – сказал Люперкати. – Что вы знаете о графе де Мобрейль?

– Я знаю только, что он грозил мне похищением моего сына и что это похищение удалось ему. Ночью, во время моего отсутствия, он забрался сюда и похитил маленького Андрэ.

– Но для чего ему это было нужно?

– Он затеял подлую махинацию. Мобрейль хотел воспользоваться моим ребенком для того, чтобы устроить нужный ему брак. Как и что – это я не могла себе уяснить. Но он хотел во что бы то ни стало женить моего друга, моего мужа по английским законам, отца моего ненаглядного Андрэ, на другой женщине.

– Вы знаете имя этой женщины?

– Нет, маркиз.

– А этот брак уже состоялся?

Люси залилась слезами и ответила:

– К сожалению, да, маркиз! Сегодня!

– Сегодня! – вздрогнув, воскликнул Люперкати. – Вы уверены в том, что вы говорите?

– Увы, совершенно уверена, маркиз! Я была сегодня в доме родителей моего мужа Шарля Лефевра и узнала от швейцара, что он сегодня утром женился на другой.

– Шарль Лефевр! Боже мой! – воскликнул Люперкати. – Теперь все ясно, все понятно! Ведь та самая маркиза Лидия, о которой я говорил вам, которая хотела убить меня… Разве вы сами все еще не догадываетесь? Разве вы не поняли уже, что на ней-то и женил Мобрейль вашего мужа?

Люси отчаянно вскрикнула и с ужасом заговорила, схватив маркиза за руки:

– Я все еще сомневалась, я все еще надеялась, что тут какая-то ошибка. Неужели же все кончено? Неужели же бедный Андрэ навсегда потерян для меня?

– Как знать? – мрачно ответил ей маркиз. – Но, – сказал он после короткой паузы, – замешан ли сам Шарль Лефевр в этом заговоре? Находится ли он в курсе всех ухищрений Мобрейля и его достойной сестрицы?

– Я ничего не знаю, маркиз. Я еще не видала Шарля и не получала от него писем.

– И вы даже не пытались увидать его, потребовать от него объяснений?

– Но ведь я уже сказала вам, что мне пришлось сломя голову броситься в Англию на поиски сына, и я вернулась только сегодня.

– Ну что же! – сказал Люперкати. – Возможно, что еще не все потеряно ни для меня, ни для вас! Скоро и для нас взойдет солнце!

После этого он обратился к Люси с просьбой снабдить его оружием, а затем, попросив молодую женщину быть готовой последовать за ним, когда это окажется нужным, осторожно, на цыпочках вышел из дома.

Едва-едва занимался день, когда маркиз добрался до улицы Сен-Доминик, где находился дом Лидии Люперкати. Она еще жила там в ожидании церковного брака, но благодаря совершению гражданского обряда венчания официально именовалась уже женой Шарля Лефевра. Последний сейчас же после гражданского брака отправился в Комбо, чтобы подготовить там все к торжественному приему гостей и пребыванию с женой после венчания в церкви.

Люперкати прошел вдоль стены дома, дошел до места, где выпавшие кирпичи давали некоторую опору для ног, и с помощью свисавших сучьев деревьев кое-как взобрался на вершину стены, а затем осторожно соскочил в сад и внимательно огляделся по сторонам.

Весь дом был погружен во мрак, и только в комнате Лидии горел огонь. Маркиз взглянул на окна ее комнаты, и в его глазах засверкал огонь бешенства и мести, когда он пробормотал: