Когда человек напуган, я вижу его эмоциональный фон фиолетовым, когда он взволнован каким-нибудь приятным известием – ярко-зелёным, но это не является единственной цветовой гаммой для всех. Каждый телепат видит это в своей цветовой гамме, да, и форма зрительного образа бодрствующего сознания для каждого телепата своя. Эд, например, видит его в виде луковицы, состоящей из тонких, радужных пленок, а Костас в виде шара, сложенного из крохотных, разноцветных бусинок. Каждый телепат видит это по своему и именно видит прямо перед собой, а не представляет мысленно.

Мысли человека я вижу не в виде слов, напечатанных буквами, а как бы в виде звуков-символов человеческой речи, понятных только мне одному. При этом совершенно не имеет значения на каком языке этот человек думает, так как в результате телепатической трансляции ко мне приходит квинтэссенция мысли, которая рождает в моем собственном сознании нужный лингвистический эквивалент. Мне не приходится даже напрягаться для того, чтобы понять о чем думает человек разговаривающий на неизвестном мне языке. Мыслят, Джейн, все одинаково, хотя думают, как правило, на одном, ну, в крайнем случае двух-трех языках. Самое главное это то, что человек, когда он что-то обдумывает, не может врать. Ложь видна мгновенно в виде тонового колебания и довольно яркой вспышки цвета и поверьте, Джейн, это не очень приятно видеть, когда человек думает одно, а говорит совершенно другое.

Ну, это все происходит в том случае, когда я читаю чужие мысли. Когда же я сканирую чье-то сознание, то я как бы рассматриваю плотный комок тонких, цветных нитей, но все происходит гораздо быстрее, чем в реальном времени. Насколько я могу предположить, Джейн, Элвис уже рассказал тебе о виртуальном пространстве, это очень похоже на него по скорости восприятия. В четверть секунды я могу впитать в себя то, что происходило с человеком в течении целого дня или даже недели и даже успеваю выделить самые главные и ответственные моменты. Жаль только, что я не могу перенести все что я воспринял на какой-нибудь носитель, кроме бумаги или наговорить эту информацию на диктофон. Это значительно сократило бы процесс дознания. Правда, для этого существует ментоскоп, но он действует не так быстро, как хотелось бы.

Сканируя сознание человека, я как бы открываю файлы на экране компьютера. Сначала я выхватываю весь блок информации, тонкую ниточку, окрашенную по всей длине в разные цвета. Как правило, эта ниточка содержит все то, что происходило с человеком в период бодрствования от пробуждения до сна, хотя очень часто события одного дня оказываются разбитыми на несколько фрагментов. Тебе это кажется довольно необычным, так как люди думают, что за исключением сна их мыслительный процесс идет непрерывно. На самом же деле в течении даже одного часа сознание человека может отключиться несколько раз, каждый раз на какие-то доли секунды. В эти мгновения человеком управляет подсознание.

В такие мгновения, как это ни странно, подсознание способно выдать самые гениальные решения, так как мыслительный процесс ускоряется в сотни тысяч раз и человек успевает перебрать и осмыслить множество вариантов и выбрать из них самый приемлемый, который далеко не всегда бывает правильным. Просканировать эти провалы сознания чертовски трудно, но все-таки можно. Гораздо легче сканировать всю цепочку событий, навсегда зафиксированную сознанием человека, ты словно бы входишь в пережитое, в память человека и можешь просмотреть все, кадр за кадром в любом порядке.

Хотя сканирование можно вести с огромной скоростью, это довольно тяжелый и долгий процесс и для того, чтобы ускорить его, опытный телепат применяет методику зондирования, когда он в ускоренном темпе, как бы перелистывает страницы книги, ища знаковые символы. Это возможно благодаря тому, что в сознании человека, начиная с момента формирования личности, возникают мотивировки его поведения. В моей телепатической транскрипции, – прозрачном хрустальном шаре, наполненном радужными нитями, они похожи на разноцветные и очень яркие узелки-сгустки.

Поведенческие мотивировки постепенно растут и изменяются под влиянием жизненных обстоятельств и накопленного опыта и это здорово облегчает мою задачу, как телепата-аналитика. По ним мне легко проследить за тем, как менялся человек, взрослея и набираясь ума-разума. Но, как телепату-розыскнику, это не приносит мне особого облегчения, ведь некоторые мотивировки заложены очень глубоко в подсознание и потому бросив беглый взгляд на какого-нибудь типа, сразу не поймешь кто перед тобой, нормальный человек или маньяк.

Хотя, если признаться, маньяка я вычисляю чуть ли не мгновенно, у меня на них действительно особый нюх. Я даже затрудняюсь сказать, как это у меня получается. Просто у маньяков сознание светится немного по другому, иногда ярче, иногда тусклее, но все же по другому. Находясь на Корфу, я могу осматривать чуть ли не половину Греции, но там, по большей части, я уже всех маньяков вычислил, хотя иногда еще попадаются типы, которые готовы совершить преступление. По отношению к ним у меня сложилась определенная методика ненавязчивой, незаметной психокоррекции.

Вот как раз всего лишь несколько месяцев назад был интересный случай. На Корфу прибыл из Аргентины один тип, эдакий моложавый, латиноамериканский плейбой, которому надоело ухлестывать за красотками в Буэнос-Айресе и он решил сменить антураж. У этого малого был неплохой бизнес, который он мог вести с борта своей яхты, он был здоров, как бык, довольно молод, ему еще не исполнилось сорока лет и он вряд ли привлек чье-либо внимание, если бы не одно обстоятельство. Прибыв на наш остров, этот повеса моментально включился в ночную жизнь курорта и развлекался чуть ли не сутками напролет.

Этот мачо пользовался успехом у женщин, но как раз это он имел и у себя в Буэнос-Айресе. Вскоре этот тип стал искать острых ощущений. Поскольку с наркотиками в Греции сейчас напряженка, их попросту нет, он стал экспериментировать с различными транквилизаторами. Вот тут-то его и подстерегала опасность. Однажды, он опытным путем смог составить особо гремучую смесь, которая повергла его в глубокий психоделический транс и тут в нем что-то надломилось. От невинных, в общем-то, садомазохистских игр ему захотелось перейти к жесткому садизму и он стал обдумывать, как бы ему испытать кайф от садизма с переходом в некрофилический акт. Тут-то я и перехватил его куцые, поганые мыслишки.