Свисток Оорку вручала Вирати, которая, в отличие от всех остальных интар, была одета не в парадный мундир, а в роскошное бальное платье. Моя сестренка была просто великолепна. Пожалуй, только теперь я увидел, как она расцвела и какой стала красавицей. Она вела себя, словно светская дама, и когда я представил Вирати Оорку, протянула ему свою руку с такой царственной грацией, что тому ничего не оставалось, как поцеловать её.

Обычай целовать интарам руки был несколько более сложным, чем на Земле и носил скорее характер церемонии, чем просто дружеского расположения и Оорк проделал все как и полагалось, сначала поцеловал кончики пальцев, а затем и запястье девичьей руки. Глаза Вирати так и сияли от счастья, а все ее няньки разразились веселыми выкриками, улюлюканьем и еще более громкими аплодисментами.

Оорку пришлось взять Вирати под руку и сопроводить ее к нашему столику, накрытому на троих, поставленному на возвышение и повернутому лицом к залу адмиральской кают-компании. Во время ужина Вирати тароторила не умолкая и явно хотела произвести на Оорка впечатление. Вместе с тем она очень внимательно слушала, когда говорил Оорк и к месту задавала уточняющие вопросы. Словом вела себя так, будто меня рядом и вовсе не было.

Когда Оорк попытался было рассказать нам о своей жене и двух детях, дочери и сыну, которому было уже за пятьдесят, эта хитрая бестия в две минуты умудрилась заставить его умолкнуть и мечтательно глядя в потолок, рассказала ему о том, как должен влюбиться в нее смелый и отважный герой, который покрыл себя неувядаемой славой и для которого она станет самой главной его наградой. При этом она бросала на Оорка такие пылкие взгляды, что заставила его смутиться.

Вершиной ее безрассудств в этот вечер было то, что она заставила меня рассказать о том, как наш отец ухаживал за нашей мамой, какой нежной была их любовь и каким счастливым был их брак. Глаза Вирати увлажнились и она требовала все новых и новых подробностей, относящихся к тому, как отец заставлял нас с братом каждый день делать маме всякие маленькие подарки. Даже то, что Актар и Лоэ Клиот погибли во вспышке термоядерного взрыва, она считала последним аккордом их любви. Весь наш разговор шел под ее диктовку и эта маленькая плутовка даже заставила нас обоих читать стихи в ее честь. Хорошо еще, что весь вечер играл корабельный оркестр, а то бы она заставила нас и спеть. Когда же я, пытаясь заставить Вирати спуститься с заоблачных высот на твердую почву, сказал:

– Ви, сестричка, ты так прекрасна, что в тебя готов влюбиться почти каждый из космолетчиков и космодесантников флота. Тебе лишь стоит взять и отправиться на охоту в те места, где эта публика отдыхает.

То тут же получил мечтательно-язвительный ответ:

– Кай, братик, я выйду замуж только за того интара в которого влюблюсь без памяти сама и пусть он только попробует не ответить на мою любовь! Да, кстати, Кай, с чего это ты взял, что я мечтаю выйти замуж за флотского офицера? Это может быть интар, который не служит в космофлоте. Главное, чтобы это он был личностью и не был сопливым мальчишкой! Знаешь, Кай, я так устала в Сартуазе от всех этих юнцов с их липкими руками, дурацкими шуточками и отвратительными манерами. По-моему, у этих придурков не хватит ума затащить в постель даже синтетту. Нет, Кай, это вовсе не обязательно должен быть отважный космолетчик или какой-нибудь герой-космодесантник, я согласна, если это будет звездный торговец, космомонтажник или даже простой администратор.

Сказав это, Вирати с такой страстью взглянула на Оорка, что у меня пробежал холодок вдоль позвоночника, а руки задрожали. Мне захотелось взять в руки какую-нибудь папку, положить эту девчонку на колени и методично отшлепать ее по заднице, как это бывало тогда, когда ей было лет семь-восемь. Только теперь тот милый, маленький сорванец вырос в прекрасную молодую интару, способную вертеть нами обоими, как ей заблагорассудится. В этот момент, повинуясь жесту Вирати, оркестр перестал играть тихую, приятную мелодию и раздались первые аккорды бального танца. Моя шустрая сестричка радостно улыбнулась, глаза ее заблистали и она бросила на Оорка такой просящий взгляд, что тот не выдержал и сам предложил ей первый тур велиара.

Чтобы держать свою сестренку в поле зрения, я переместился к центру зала и пригласил на танец космос-полковника Джейлин Перто, командира отряда космодесантников и первую красавицу "Уригленны". Прижимаясь ко мне всем своим гибким телом, Джейлин чуть слышно шепнула мне на ухо:

– Что, мой адмирал, возникли проблемы? Мне кажется, что малышка Ви положила глаз на этого гражданского генерала? А он красавчик, скажу я вам, мой адмирал. Держу пари, что этот парень не устоит перед ее чарами и вскорости подаст на развод.

Радостно улыбаясь, я зло прошептал ей в ответ:

– Полковник, если я узнаю, что вы приложили руку к тому, кем стала Вирати, а похоже стала она самой отъявленной стервой и опытной искусительницей, настоящим демоном, крадущим души интаров, то вы будете чистить гальюны до своего выхода в отставку!

– Мой адмирал, а может быть она выучилась этому от какого-нибудь синтетта? – Тихо рассмеявшись, жарко выдохнула мне в ухо космос-майор Перто.

Опрокидывая Джейлин в танцевальном па, я прошептал:

– Джейлин, ты же знаешь что Ви никогда не ляжет в постель с синтеттом, она хочет во всем походить на свою мать. Она будет хранить себя для своего мужа и иначе быть не может, ведь именно это, вы все вдалбливали в ее очаровательную головку, чтобы вас всех демоны слопали!

– Значит ты должен признать выбор Вирати, мой дорогой Кайор и не делать попыток встать у нее на пути. – Ответила мне моя подруга, выгибаясь в моих руках своим сильным, отлично натренированным телом.

Закружив Джейлин в вихре велиара, я попросил ее:

– О, Господи, да, ты только взгляни на этого парня, Джейлин! Ведь он ей в деды годится, дорогая. Ты должна мне помочь и каким угодно способом выбить у нее из головы эту дурь, Джейлин.

В ответ я услышал то, чего слышать совершенно не хотел:

– Кай, твой отец был старше Лоэ на триста двадцать четыре года и это не мешало быть им самой счастливой супружеской парой во всей Гегемонии, уж я то это точно знаю.