Никодим, наконец, нашел на столе пачку "Явы" и нервно закурил. Женщина смотрела на своего мужа с надеждой во взгляде. Глубоко затягиваясь он сказал:

– Да, Настенька, видать не зря деда нашего, Тимофея, еще до смерти в морозильник отправили и велели слез понапрасну не лить, хоть и не жилец он уже был на этом свете, совсем не жилец. Верно врач сказал, лет через сто разморозим и тогда вылечим и будет дед Тимофей еще лет триста жить. – Вдавливая окурок в хрустальную пепельницу, Никодим спросил Джейн – А сгожусь я для истребительных кораблей-то? В армии, правда, я танкистом был, механиком-водителем на тэ семьдесят втором и хоть образование у меня десятилетка, школу я закончил через пень колоду, все больше в тайге учился, да, и когда это было, мне ведь уже пятьдесят два стукнуло.

Джейн успокоила охотника:

– Сгодитесь, Никодим. Один мой очень хороший друг, Френки Уэст, которому сейчас семьдесят три года, пошел на эту службу без обеих ног, но сейчас вы не дадите ему больше тридцати и обе ноги у него на месте. Ну, а об образовании вам тоже беспокоиться не придется, лишь бы вы имели желание служить Земле, не были отягощены предрассудками и не боялись, что среди нас живут совершенно удивительные существа, которые ничем не отличаются от нас кроме того, что они в сотни раз умнее, мудрее и добрее нас, а мы являемся, по сути, их детьми. Все, что они делают для этой планеты, происходит от их доброго сердца и все те люди, которые были задержаны Антикриминальным Трибуналом, кроме самых жутких выродков, и сейчас живы и здоровы. Это я могу утверждать лично, так как являюсь главным контролером Трибунала и как раз зорко слежу за тем, чтобы этим людям дали возможность начать жизнь сначала.

Вскоре прилетел Элвис. Китайский переселенец Ли Вэнь Минь уже был в курсе того, с чем столкнулся его русский друг и, вбежав в дом, принялся тормошить и поторапливать Никодима и его жену. По-русски он говорил не очень хорошо и потому яростно жестикулировал. Охотник-сибиряк и его жена принялись собираться и сборы эти непременно затянулись, если бы Ли не принялся втолковывать им, что брать нужно только самое дорогое и необходимое, а все остальное можно будет забрать и потом, с какой-нибудь оказией. Спустя час сборы были закончены. Никодим созвонился со своим братом и сказал ему, что покидает Кедровое. Возможно навсегда и лишь пообещал писать и просил не поминать лихом. Заодно он наказал брату, чтобы тот объяснил землякам, что заезжие люди пригласили его жить в Аргентину, где Анастасии сделают такую операцию, после которой она сможет родить ребенка.

Спустя сорок минут они были в Москве, на базе возле Истринского водохранилища, откуда они нуль-трансом добрались сначала до Луны, а еще спустя пять минут космос-майор Григорий Зотов и космос-капитан Лао Чанг встречали взволнованных и восхищенных новобранцев на Плутоне. Узнав, что ее подруга Присцилла уже находится лаборатории клеточной регенерации, Джейн снова заторопилась в Москву. На вечер у них были куплены билеты в Большой театр, где давали балет "Лебединое озеро" и она стала говорить о том, что ни за что на свете не хотела пропустить его.

Впрочем, это была лишь отговорка. Джейн не хотела встречаться с космос-адмиралом Гордоном, который хотел лично поблагодарить ее за успешную вербовку. Успешной же вербовка считалась уже потому, что телепат, мимо которого прошли все трое жителей Сибири на лунной базе, отметил их положительный эмоциональный фон без малейших признаков ксенофобии, что он счел, однако, не мастерством работы вербовщиков, а результатом разговоров этих людей между собой.

В Москве Джейн интересовали не только театры и ночная жизнь города. Она успела бегло просмотреть множество русских газет и посмотреть телевизор. И если газеты и журналы ее мало заинтересовали, так как почти ничем не отличались от всего того, что издавалось во всем мире, хотя и здесь девушка профессиональным взглядом отметила некоторые детали, то телевидение ее изрядно удивило. Прежде всего тем, что с экранов телевизоров практически исчезла реклама. Объяснялось это просто, создание передач, даже очень необычных, можно сказать авангардистских, финансировалось государством и многочисленным телевизионным компаниям просто запрещалось получать деньги от рекламодателей.

Те пилотские передачи, которые принимались аудиторией и которые смотрели не менее трех тысяч зрителей, получали стабильное финансирование и телевизионные каналы ставили их в эфирную сетку. Это вовсе не означало, что реклама окончательно исчезла с экранов телевизоров, просто она была собрана на двух каналах и была построена на тех же принципах, но готовили рекламные ролики уже другие телекомпании. Обо всем этом ей рассказал Элвис и, похоже, что его такой подход совершенно не удивлял.

Джейн, которая уже слышала об этом раньше и даже частенько пользовалась в своей работе дайджестами, составленными ее коллегами по программам русского телевидения, лишь уточнила для себя некоторые детали и у нее окончательно сформировалось мнение, что русское телевидение, хотя и было интересным, все-таки могло отнять слишком много свободного времени. Его главной отличительной особенностью являлось высокое качество передач.

Другой отличительной русского телевидения было то, что в эфире полностью отсутствовали передачи на внутренние политические темы и даже политические события вне России освещались весьма своеобразно. Почти по всем каналам шли передачи новостей, но это были только репортажи, в которых достаточно подробно освещались различные политические события, но все они происходили за пределами России и почти никак не комментировались.

Внутри же этой огромной страны, политической жизни просто не было. То, что на многих каналах постоянно шло освещение деятельности администраций всех уровней не шло в счет, хотя репортеры очень дотошно выясняли их планы и затем внимательно следили за тем, как администраторы выполняли ими же и предначертанное. Эти планы составлялись с учетом требований жителей административных округов и деятельность гражданских администраторов подвергалась строгой оценке. Но политикой здесь, по большому счету, даже и не пахло.