Одним словом в милицию никто о пропаже человека не обратился, а, следовательно, личность Ивана так и осталась неустановленной.

Смолин с Локиевым не верили своей удаче – 'Трехкружие' само себя обнаружило да еще таким неожиданным способом. Новиков в больнице полностью согласился с тем, что это было ритуальное самоубийство, но радости чекистов не разделил, объяснив, что те все равно не поверят в то, что он скажет. Когда же 'те' все же допытались у него, от чего он так расстроен, то Новиков пояснил, что самоубийство это было совершенно не от какой-то житейской безысходности, а с определенной целью, и что, несмотря на смерть Дольской (которую сам же Новиков не колеблясь назвал главой 'Трехкружия', так как лишь одна женщина могла быть в организации и та – только ее первым лицом), сила 'Трехкружия' не ослабла, а наоборот усилилась.

Смолин с Глебом внимательно выслушали Новикова, на которого смотреть было больно, послушно покивали головами, но поверить – не поверили. Перед ними сейчас стояла совсем другая задача – найти оставшихся членов секты и покончить с ней навсегда.

Кроме того, Новиков настаивал на том, что пропавшая из квартиры Львовой книга должна быть обязательно найдена.

На фоне относительных удач известие о самоубийстве Глеба Локиева, случившееся двумя днями позже, было подобно грому среди ясного неба…

Из трех возможных Эдуардов два, в качестве возможных кандидатов, отпали сами собой. Выложив выписанную в архиве информацию на стол, Олег понял, что единственно возможно живым может быть только один из них – Эдуард Палин. Два остальных элементарно не подходили по возрасту.

Найти адрес Эдуарда оказалось делом простым. Олег забежал в ближайшее к дому интернет-кафе, вбил в поисковик запрос на имеющиеся в открытом доступе телефонные базы и без промедлений вбил в нужные окошки фамилию и инициалы Палина.

Компьютер на несколько секунд задумался, а затем на экране появилось окошко, в котором был написан телефон и домашний адрес Эдуарда. Сохранив страницу, Олег попросил распечатать ее, и через пару минут листок с заветным адресом был уже у него в руках. Порадовавшись, что живет Эдуард совсем близко от центра, Олег решил, не теряя времени, направится прямиком на квартиру к Палину. До нужной ему улицы Олег доехал наземным транспортом, потом долго плутал среди одинаковых пятиэтажек из серого кирпича, пока, наконец, не обнаружил нужный ему дом. С облегчением обнаружив, что домофона в подъезде не наблюдается, он зашел внутрь и поднялся на второй этаж. Дверь Олегу открыла миловидная особа лет двадцати, которая оглядела его с ног до головы, впрочем, безо всякой цели.

– Вам кого? – спросила она, когда ее глаза зафиксировались на лице Олега.

– Мне Эдуарда Вольдемаровича.

– Кого? – переспросила девица.

– Эдуарда Вольдемаровича, – повторил Олег.

– Здесь таких нет.

Олег еле успел подставить ногу под закрывающуюся дверь.

– Подождите, – запротестовал он. – Как же нет? Вот – у меня именно этот адрес указан.

Олег сунул девице листок с адресом, в который она довольно долго всматривалась.

– Да, – наконец сказала она, – адрес этот.

– Ну и?..

– Что ну и? – огрызнулась девица. – Я же сказала: нет здесь таких.

– А вы здесь давно живете? – решил зайти с другого бока Олег.

– Послушай, мальчик, – если клиент – давай деньги и заходи. Если мент – ордер. – она зло усмехнулась и вдруг рявкнула что есть мочи: – Понял!?

– Понял. – ответил Олег, хотя ничего не понял.

– Вот и хороший мальчик. – дверь со свистом пронеслась в миллиметре от головы Олега и захлопнулась с такой силой, что он почувствовал, как штукатурка сыпется прямо ему на волосы.

Отряхнувшись, Олег потоптался на пяточке возле двери, рассматривая замысловатые картинки на коврике, лежавшим к его ног, а потом решил, что самым верным в данной ситуации будет позвонить к соседям и попробовать узнать что-нибудь у них.

Так он и поступил.

На сей раз дверь ему открыла старушка в домашнем халате. Впрочем, как только она увидела его перед собой, то тут же попыталась потянуть дверь в обратную сторону.

– Подождите, – взмолился Олег.

– Дверью не ошибся? – зло прошамкала бабка.

Олег решительно ничего не понимал.

– Я только хотел узнать, – начал было он объяснять, но старушка властно прервала его, окатив взглядом, полным призрения.

– Я тебе покажу, наркоман проклятый! Я тебе!

Олег в испуге отпрянул от двери и тут ему наконец стало ясно: в квартире, где по идее должен был бы проживать Эдуард находится какой-то притон, а соседка спутала его с посетителем сомнительных девиц, которые, видимо, заодно приторговывали и наркотой.

– Да что вы, бабушка! – рассмеялся он. – Какой я наркоман! Я хотел у вас узнать про вашего соседа Эдуарда Вольдемаровича.

Бабка насторожилась, выглядывая из проема между дверью и косяком.

– Чего узнать? – мнительно поинтересовалась она.

– Мне нужно найти вашего соседа, – принялся объяснять Олег. – Но вот в его квартире…

– Наркоманы и проститутки. – закончила за него бабка в халате.

– Да. – кивнул в ответ Олег.

Старушка тем временем вышла из-за двери и начала разглядывать Олега.

– Так вы, значит, не к ним? – подозрение все еще сквозило в ее тоне.

– Да ну что вы! – махнул рукой Олег. – Я думал, что там живет Эдуард Вольдемарович…

– Нет, – бабушка сокрушенно покачала головой. – Он там не живет.

– Умер? – у Олега похолодело в груди.

– Да ну Бог с тобой! – вытаращила глаза старушка – Жив! Переехал просто.

– Аааа… – протянул Олег, почувствовав облегчение.

– А тебе он зачем нужен, вообще-то? – вновь посуровела бдительная соседка.

– Да по делу… – Олег судорожно думал, что соврать. – Понимаете, я внук его фронтового друга. Дед умер недавно – и просил, вот, найти однополчанина перед смертью – сообщить…

– Ой беда..ой беда… – запричитала бабка – ну ты что ж на пороге-то стоишь, милый!? Проходи, проходи. Не стесняйся.

Поблагодарив, Олег прошел в квартиру, которая оказалась по старчески уютной, набитой старой советской мебелью и выцветшими фотографиями, бережно запрятанными в убогие рамки и развешанными по стенам.