Начальник отделения, сам офицер Бундесвера в звании капитана, взял эти бумаги со стола и вместе со мной проследовал в свой кабинет. Мы встретились еще с двумя сотрудниками, которым он на ходу шепнул: – Вот чертова корова. Оба ухмыльнулись и молча склонились над своими чашками с кофе, как будто собирались спрятаться в каком-то блиндаже. Руководитель отделения был 1,80 м ростом, светловолосый, с обветренным и загорелым лицом. Он показался мне спокойным, независимым и знающем себе цену человеком.
Олльхауэр попросил его научить меня практике вербовочных подходов. Кроме того, он должен был передать мне на связь двух агентов под псевдонимами "Дайстер" и "Манске". Я сразу догадался, что не совсем вписываюсь в его расчеты. Хотя он и обсудил со мной планы на следующую неделю, но все время при этом напоминал, что у него есть и другие служебные дела и он не может постоянно заботиться обо мне. Кроме того, он постоянно ходил вокруг да около и ничего конкретного не рассказал.
Он был полной противоположностью капитана Целло. Тот всегда радовался, стоило ему лишь научить меня какому-то полезному трюку. Мой нынешний "учитель", напротив, всегда оставался застегнутым на все пуговицы, скрытным и недоверчивым. Он, похоже, считал себя самым компетентным в Службе и потому все время скатывался к напускной таинственности. К сожалению, я за время моей долгой службы в БНД познакомился с очень многими, которые нехватку собственной компетентности старались скрыть за преувеличенной "секретностью". По моему мнению, среди этих особенно "секретных" личностей, все равно на каком уровне, редко попадались хорошие специалисты, и никогда – лучшие в нашей Службе.
Выделенная для обучения вербовочному ремеслу неделя не принесла мне много пользы. То, что я там знал, я мог бы за один-два часа просто прочитать в учебнике "Стэй-бихайнд".
После нашего первого разговора я получил ключ от "Хайдехауса" и был проинструктирован, как пользоваться секретным архивом. Этот архив, закрывавшийся тяжелой бронедверью, размещался прямо перед основным служебным помещением. У каждого сотрудника там было несколько сейфов-ячеек, в которых он мог хранить свои досье и оперативную технику. Эти ячейки занимали вплоть до потолка все стены довольно узкого помещения архива, общая площадь которого составляла около десяти квадратных метров. Чтобы добраться до верхних ячеек, нужно было взять лестницу-стремянку, стоявшую в углу помещения. Мне было выделено два таких маленьких сейфа.
История возникновения "Хайдехауса" была довольно темной. Все работавшие в нем сотрудники были переведены туда из совсем другой службы. В середине 80-х годов у БНД в Ганновере была команда наружного наблюдения. Она дислоцировалась в армейской казарме на улице Шуленбургер Ландштрассе. Эта группа обеспечивала агентурные встречи, а также следила за своими собственными коллегами. Этот подход, при котором наблюдение устанавливалось за кем-либо лишь по причине никак не подтвержденных расплывчатых подозрений, давал прекрасное поле деятельности для интриганов внутри Службы.
Но эта команда наружного наблюдения "Север" однажды "засветилась" после очень неприятного провала и была распущена. Что же произошло? Один из ее сотрудников познакомился с некоей девицей, работавшей в ганноверском борделе. Одного этого проступка хватило бы, чтобы выгнать его с такой важной работы. Но ему не хватило обычных отношений. Так как "наружники" целыми неделями находились в движении, он страдал вдали от своей возлюбленной. Потому он решил брать ее с собой. Представьте себе: в служебной машине на передних сидениях два филера БНД, а на заднем сидении – проститутка. Все в команде это знали, и все его прикрывали. Само собой разумеется, что когда началось служебное расследование, все в один голос тут же заявили, что ничего не замечали.
Но не это было самое страшное. Когда эти обстоятельства стали известны, выяснилось, что сия представительница древнейшей профессии работала еще и на восточноберлинское Министерство госбезопасности. То есть, Штази постоянно следило за всеми тайными операциями БНД прямо с заднего сидения их автомобиля. Как это выяснилось? Восточногерманские шпионы однажды решили перевербовать этого нашего любвеобильного сотрудника, предложив ему тысячу марок. Тогда тот засомневался и рассказал все начальнику нашей внутренней безопасности. Так как случай был более чем пикантный, БНД даже не стало применять ни к кому никаких дисциплинарных наказаний. Любой ценой нужно было не допустить публичного скандала. И все "мобильные шпионы" однажды оказались в другом заведении – в "Стэй-бихайнд".
Первым для меня был "наводчик" Корбах. Он был не из военных, а из обычных служащих. Корбах действовал преимущественно на Севере. Там среди местного населения он отыскивал людей, которые потенциально подходили для использования в системе "Стэй-бихайнд". Он собирал "наводки" на несколько сотен граждан ФРГ. Эти сведения переправлялись в Пуллах. где их просматривали и отправляли в архив. При необходимости, а она возникала постоянно, вербовщики получали оттуда двадцать – тридцать адресов и принимались за работу.
В "Хайдехаусе" было еще три групповода-связника. Тегтмаейр и Хипплер были капитанами, ведущими агентурные источники "Стэй-бихайнд". Коллега Урбан был штабсфельдфебелем. Тегтмаейру было лет сорок пять, внешне – классический тип полицейского. Блондин с серым лицом и чисто солдатской выправкой, он представлялся мне полнейшей противоположностью образа общительного и обходительного коллеги. Страстный велогонщик, Тегтмайер частенько брал с собой велосипед даже в служебные командировки. Для подкрепления "легенды", то есть, ради маскировки, как он всегда торжественно заявлял.
Он был, пожалуй, единственным в "Хайдехаусе", кто все еще поддерживал контакт с армией. Время от времени, особенно по воскресеньям, он со своей семьей приходил обедать в офицерскую столовую. У Тегтмаейра был важный недостаток. Сам он во время активной службы в Бундесвере был военным полицейским, и это осложняло ему сейчас жизнь среди бывших десантников. Над ним постоянно подтрунивали. Агентурист Арнштайн, к примеру, всегда титуловал его не иначе, как "вооруженным школьным лоцманом". ("Школьным лоцманом" называют человека, обычно ученика старших классов, который переводит детей возле школы через дорогу).
Полной его противоположностью был Удо Хипплер. До черноты загорелый, веселый, настоящий хороший товарищ. Кроме всего прочего, он учил всех желающих играть в теннис и часто приходил с целым подносом пирожных, угощая всех сладостями. Хипплер много ездил и прекрасно находил общий язык со своими источниками. Настоящий фонтан хорошего настроения, он был любим всеми.
Роланд Урбан, 1,85 м ростом, довольно худой, всегда излучал добродушие и открытость. При нашей первой встрече я непроизвольно подумал об актере Чарльзе Бронсоне. Урбан был мастером рукопашного боя и парашютистом, получил прекрасные навыки в боевых искусствах. Никто не удовлетворял требования "Стэй-бихайнд" лучше его.
Представив меня всем сотрудникам, начальник отделения попрощался и уехал – был пятничный вечер, начинался уик-энд. В понедельник утром мне предстояло отправиться с ним в мою первую командировку в район Эмсланда. В первую очередь, он снял свой личный багажник с крыши служебного автомобиля. – Знаете, господин Даннау, – пояснил он, – я порой беру с собой в командировки доску для серфинга. Она мне пригождается как "легенда", если меня спрашивают, что я тут делаю. Потому время от времени мне нужно заниматься серфингом. Я улыбнулся и вспомнил о Тегтмаейре с его велосипедом. Во время поездки шеф рассказывал мне о своих вербовочных успехах и о том, что его вскоре переведут в реферат, занимающийся ГДР.
У нас было время, потому он, наконец, подробно рассказал мне о деталях деятельности "Стэй-бихайнд". Отдел 12 СС вербовал по всей ФРГ людей в качестве источников и помощников по получению информации. В случае военной интервенции со стороны государств Варшавского пакта эти люди образовывали бы в тылу противника агентурную сеть, которая снабжала бы (сбежавшее) западногерманское руководство информацией о ситуации на оккупированных территориях ФРГ. Эти полупрофессиональные группы должны были также наносить ущерб противнику путем диверсий и саботажа, а также переправлять людей. Наше задание состояло в том, чтобы в мирное время организовать и курировать эту сеть законспирированных "спящих" агентов.