Мелик Джумшуд Мелик-Шахназарян и мелик Абов Мелик-Бегларян со своими силами укрепились в крепости Шуши и вместе с Ибрагим-ханом начали защищать крепость.

Осада крепости продолжалась сорок дней. Мужество армянского и тюркского войска, сочетавшееся с естественной неприступностью крепости, свели на нет все усилия Ага-Мамат-хана и не позволили взять крепость приступом.

В рядах армии Ага-Мамат-хана находились также заклятые враги Ибрагим-хана – мелик Межлум Мелик-Исраелян и гандзакский Джавад-хан со своими войсками.

Поведение мелика Межлума нуждается в объяснении.

Мелик Межлум был благородным молодым человеком, но крайне мстительным и неразборчивым в средствах в борьбе с врагами. Мы помним о той угрозе, которую он, покидая оскорбленным Тифлис, передал через грузинских возчиков царю Ираклию: «Передайте вашему царю, что мелик Межлум не забудет его гостеприимства…».

Постоянный обман и предательства ожесточили его. После смерти отца он на протяжении многих лет воевал с Ибрагим-ханом. Ему давали обещания, сулили помощь, но всякий раз обманывали… Наконец, большие надежды он связывал с приглашением в Тифлис, но Ираклий вместо того, чтобы выполнить свои обещания, намеревался арестовать гостя и передать в руки его врага Ибрагим-хана…

Из предшествующих глав мы знаем, что обманутый, отчаявшийся мелик Межлум нашел прибежище у своего давнего друга – гандзакского Джавад-хана. Его подданные покинули Карабах и поселились на земле того же хана. Изгнанный с родины князь Джраберда жил вместе со своими людьми на чужбине в качестве временного гостя, а на его собственной земле хозяйничал Ибрагим-хан…

Мелик Межлум был умен. Он хорошо понимал, что если его предки имели и сумели сохранить в горах Карабаха независимое армянское княжество, – то это удалось им благодаря помощи не христианских монархов, а персидских шахов. Поэтому, когда Ага-Мамат-хан, переправившись через реку Ерасх, обратился к армянским меликам с призывом объединиться против Ибрагим-хана, только мелик Межлум, несмотря на отказ других меликов, последовал его призыву.

Надо признаться, что, помимо общих интересов, мелик Межлум преследовал и свои собственные цели. Он издавна враждовал с Ибрагим-ханом, теперь же его врагом стал и царь Ираклий – с помощью Ага-Мамат-хана он хотел покарать и того, и другого.

Но осада крепости Шуши продолжалась долго. В этой крепости, ставшей причиной разложения меликств Карабаха, теперь те же мелики сражались против персидского шаха, который обещал восстановить их власть и права, если они покинут Ибрагим-хана и перейдут на его сторону.

Мелик Межлум, чтобы не терять времени, посоветовал шаху снять осаду крепости Шуши и двинуться на Тифлис, а Шуши, считал он, позже сдастся сама собой, Ага-Мамат-хану совет мелика Межлума показался разумным, и он, оставив часть войск у крепости Шуши, с основными силами направился к Тифлису. Предводительствовали ими мелик Межлум и Джавад-хан.

(1) Гукас (Гукас Карнеци, 1730-1799) – католикос всех армян с 1780 г, неоднократно обращался к русскому правительству за помощью, хотя вел очень осторожную политику, чтобы не повредить интересам Эчмиадзинского престола.

XXX

Ага-Мамат-хан еще не покинул пределов Гандзака, а Тифлис был объят ужасом. Ираклий призвал своих дворян и приказал им подготовиться к встрече с врагом. Но на его призыв никто не обратил внимания. Дворяне были заняты своими пирами. На помощь ему пришел лишь царь Имеретии Соломон с несколькими тысячами своих воинов.

Но следует сказать, что робость Ираклия привела в отчаяние его войско. Он отправил свою семью в глубь Грузии. Увидев это, военачальники, и воины стали требовать, чтобы и им разрешили до начала сражения увезти свои семьи в безопасное место. Но уехавшие более не возвращались. Таким образом, еще до встречи с противником большая часть войска рассеялась.

С оставшейся частью армии Ираклий выступил из Тифлиса и, расположив свой лагерь у реки Инджа близ Казаха, стал ждать противника. Однако когда он услышал, что Ага-Мамат-хан миновал Гандзак, оставил свои позиции, вновь возвратился в город и начал по возможности укреплять его. Но пришедшие ему на помощь имеретинцы еще до появления противника начали грабить горожан.

12 сентября 1795 года Ага-Мамат-хан подошел к деревне Соганлуг и, расположив здесь лагерь на ночь, ранним утром напал на Тифлис. Ираклий выступил ему навстречу, но после короткой схватки грузины были разгромлены и бежали обратно в город. В это время часть персидских войск под предводительством мелика Межлума вступила в город со стороны Сололак, а другая, возглавляемая Ага-Мамат-ханом, – со стороны бань. Ираклий с одним из погонщиков мулов бежал через Авлабарский мост в Кахетию и затаился в горах. А его трусливое войско было рассеяно.

Беззащитный город был отдан в руки жестоких персов. Целых восемь дней продолжались избиения и погромы. Ага-Мамат-хан, захватив с собой 12 тысяч пленных, покинул разоренный город. Мелик Межлум отомстил князю Ираклию, но его жестокость нельзя оправдать ничем. До сих пор из уст авлабарских женщин можно услышать следующее проклятье:

Да превратится мелик Межлум в собаку,

Джавад-хан – в маленького щенка,

Пусть из рода мелика Межлума

В Шуши не останется ни одного… (1).

Поскольку Ага-Мамат-хан своими победами в значительной степени был обязан мелику Межлуму, то на обратном пути, во время первой же остановки, он приказал своим военачальникам отдать часть добычи его людям, сказав при этом: «Принадлежавшее христианину отдайте христианину». Всадники мелика Межлума расстелили попоны по земле, и персы высыпали на них кресты, церковные сосуды и одеяния, награбленные в тифлисских храмах. Мелик Межлум повелел отправить все обратно в Тифлис, но этот его поступок не смягчил сердца тифлисцев…

Шах пожаловал мелику Межлуму три привилегии:

1) право беспрепятственно входить к нему в любое время; 2) любое его желание должно выполняться; 3) неограниченное право пользоваться шахской сокровищницей.

Но мелик Межлум был человеком столь гордым и бескорыстным, что, отказавшись от всех милостей, попросил шаха только помочь ему уничтожить крепость Шуши и восстановить права меликов Карабаха. Шах решил немедленно отправиться в Карабах, взять приступом крепость Шуши и выполнить пожелание мелика Межлума. Но, к сожалению, в это время возникли волнения в Кандагаре и Герате, и он вынужден был поспешно вернуться в Персию, чтобы подавить вспыхнувшие восстания. Джавад-хану и мелику Межлуму он наказал ждать его скорого возвращения.

Джавад-хан и мелик Межлум направились обратно в Гандзак, а шах другим путем вернулся в Персию.

Спустя 25 дней после захвата Тифлиса Ираклий вступил в испепеленный город.

(1) Приведенные Раффи строки взяты из стихотворения «Элегия на взятие Тбилиси Ara-Магочет-ханом», принадлежащего армянскому поэту, очевидцу разорения Тбилиси Шамчи-Мелко (см. Л. Меликсет-Бек «Шамчи Мелкон и его армянские песни», Ереван, 1958, с 56-59, на арм. яз.). Полный русский подстрочный перевод стихотворения см. в книге В. Налбандяна «Тбилиси в армянских литературных памятниках древних и средних веков», Ереван, 1961.