Готовые к бою двинулись войска: тяжеловооруженные всадники, одетые в панцири и железные шлемы – впереди, а [156] за ними – пешие, а за пешими снова множество // конников. И так грянули они на овсов. Овсы же заняли вершины скалистых гор и оттуда обрушили стрелы, словно потоки дождя.
Вахтанг с отборными всадниками находился позади своего войска, укреплял и воодушевлял воинов. Тяжеловооруженные конники, одолев скалистую дорогу, вступили на равнину. Вслед за ними двинулись и пешие и множество всадников. И произошла жестокая сеча. От разящих ударов Вахтанга справа – содрогались враги слева, от ударов слева – содрогались справа. И в этом сонме сражавшихся войск был слышен клич Вахтанга, подобный львиному рыку. В бою Вахтанга сопровождали два всадника: молочный брат Артаваз57, сын спаспета Саурмага, и царевич Бивритиан58. Они также сражались отважно.
Одолели тогда овсов и обратили в бегство лагерь их. Сокрушили и полонили. Большую часть бежавших овсов схватили заживо для обмена их на прежде полоненных овсами грузин. Как только вернулись из погони, собрались в собственном лагере. Передохнув три дня и вознеся богу благодарение, вторглись в Овсети, сокрушили там города, захватили огромную добычу и увели большой полон.
И вступили в Пачаникети59, так как Пачаникети граничила в ту пору с Овсети по ту сторону реки Овсетской, и [157] Джикети60 была там же. Спустя // много времени, турки61 потеснили пачаников и джиков. Пачаники ушли на запад, а джики осели у пределов Абхазии62. Вахтанг разорил Пачаникети и Джикети и на обратном пути вновь подступил к Овсети. Цари овсетские бежали и скрылись в крепостях Кавказа63. Вышли оттуда послы и заключили мир. Просили овсы в обмен на сестру Вахтанга тридцать тысяч овсов, наиболее отборных, названных овсами поименно. Вахтанг отдал им тридцать тысяч пленников в обмен на свою сестру и вернул ее себе.
Тех же пленников-грузин, что были захвачены овсами за шесть лет, (Вахтанг) обменял на равное количество. (Кроме того), он вытребовал у овсов заложника и отдал за него еще тридцать тысяч пленников. Пленных, выкупленных в Картли, было числом в триста пятьдесят тысяч, а помимо уже обмененных, пленных овсов оставалось еще числом шестьсот тысяч, не считая пачаников и джиков. Все это совершено было за четыре месяца64.
Тогда же царь отпустил своих союзников – персов и царей кавкасионов – с великими дарами; отправил сестру свою Мирандухт и пленников по Дарьяльскому пути, а сам во главе большого войска картлийского двинулся по Абхазской дороге65. Неустрашимо и стойко начал завоевывать он крепости Абхазии, ибо царь греков – великий Леон66 – в ту пору был занят в войне с персами, почему и не мог он отправить в Абхазию войско (против Вахтанга). За три года (Вахтанг) забрал все крепости Абхазии вплоть до самого Цихе-Годжи. Наконец, вернулся он в царственный свой град Мцхета. Приветствовали его мать и сестры его и множество горожан – мужчин и женщин – и склонялись пред ним и стелили // к стопам его полотнища и осыпали главу его [158] драхмами67 и драхканами68 и возвышенными голосами воздавали славу ему, ибо никому из царей не случалась столь жестокая битва.
Тут царь Вахтанг возблагодарил бога многочисленными молитвами и ночными бдениями и одариванием нищих. И роздал дары народу своему, сделал знатными всадников многоопытных, отважно сражавшихся против овсов. Да отправил подношения из собственной добычи брату своей матери Вараз-Бакуру: рабов – тысячу, коней вьючных – тысячу, кобыл – тысячу. Затем отправил персидскому царю: рабов – десять тысяч, коней вьючных – десять тысяч, кобыл десять тысяч. Все это поднес он царю Персии руками епископа Бинкарана69 и просил у персидского царя дочь его в жены себе; царь же персидский выдал ему в жены дочь свою по имени Балендухт70. И в приданое поднес Сомхити71 и всех царей кавкасионов, и отправил ему послание, в начале которого было начертано следующее: «Вахтангу, Варан-Хосро-Тангу – великому царю десяти царей, от Урмизда – Царя всех царей». И писал он о нужде в помощи в войне против кесаря, ибо кесарь выступил в поход на Персию.
И известил об этом Вахтанг все воинство свое и всех Царей Кавказа. Собралось до двухсот тысяч воинов и расположились по обе стороны Куры. По велению персидского царя примкнул // к нему дядя по матери – Вазар-Бакур, эри[159]став Рана, с войском Адарбадагана, Рана и Мовакана числом около двухсот тысяч всадников.
В ту пору было Вахтангу двадцать два года72. И был он превыше всех людей своего времени и прекраснолик и столь обилен мощью, что пеший с оружием настигал оленя и ловил его за рога; коня оседланного взваливал на себя и из Мцхеты мог тащить его до крепости Армази. И был он единородным сыном своего отца73, и сестра его Хуарандзе также была мощью сильна и прекрасна. И из колена благочестивого царя Мириана остались только Вахтанг и сестры его: восходили они к Бакару74, сыну Мириана.
А Мириан и Григол происходили из колена Рева, сына того же Мириана, и во владении их была Кухети и проживали они в городе-крепости Рустави, ибо были ущерблены усобицей.
От царя Мириана до царя Вахтанга прошло восемь колен и десять царей, а лет – сто пятьдесят семь, а присно-праведных епископов истинной веры преставилось восемь, а прочие были возмутителями канонов75.
Отправился Вахтанг походом в Грецию. И достигли они Армении, и в Перож-Кафе76, где прежде упомянутым Перозом была выстроена крепость, примкнули к нему правители армянские: сюнийский Арев, аспураганский Джуаншер, таронский Амазасп – из воздвигнутого Григорием города, Трдат – из рода великого Трдата. И подступили к городу-крепости, который именовали Карахпол, а ныне именуют Карну-калак77. // И стали против него воевать, но не сумели захватить, ибо был он трижды опоясан высокими сте[160]нами. И оставил для осады двух правителей с двенадцатью тысячами воинов.
Вахтанг же отправился в Понт и попутно разорил три города: Андзорети78, Эклеци79 и Стери80. И приступили воины его к великому прибрежному граду Понтийскому81; и воевали три месяца, и достигла рать его града Константина. А персы вырезали всех церковнослужителей, каких только настигали. Но царь Вахтанг уведомил воинов армянских и всех персов, чтобы не убивали никого из монахов, но брали их в полон, и затем сказал им: «Когда отец отца моего Мириан выступил совместно с царем персидским, племянником своим*, в поход против греков, они также обходились с монахами и церковнослужителями и потому были люто побиты неисчислимые их рати силой немногочисленного ополчения. Тогда же и отторгли греки от нас, грузин, эти пределы к востоку от моря. А битва первых царей произошла в Андиадзоре, где ныне находится могила великого учителя Григория82. И бежали оттуда цари наши. Мы же, пройдя десятидневный путь, обращены на север. И мы также пребываем в исповедании веры греческой в Христа, который есть единственно истинным из богов.
Неужто неведомо вам о чудесах, свершенных царем Константином водительством креста83, либо о тех чудесах, которые имели место в стране греческой с царем-язычником Юлианом? – как поразило его копье небесное и собрались воины греческие и поставили царем Иовиана84, а он не принял этого, покуда не сокрушил идолов и не воздвигали кресты и лишь после этого возложили на него царский венец. // То ангел небесный вознес венец и возложил его на главу [161] Иовиана – истинного государя. И звучал глас небесный, который вещал царю персидскому Хосро-Тангу85: «Прекратите войну против Иовиана, ибо мощью креста он неодолим»86. И с тех пор стали друзьями царь и Хосро до скончания дней их.
Или же памятны вам, наследникам оных Аршакунианов армянских, питиахшей Бивритианов, деяния Григория Парфянина и супротивника его Трдата Аршакуниана87 – как пал он от гордыни своей и превратился в вепря? Однако Григорий обратил его и с той поры сделался он тружеником церкви. И потому как был Трдат герой, плечами своими воздвиг он великую церковь88. Вы же исконные жители Картли – родичи царей картлийских, ныне поставленные правителями от нас, царей в родстве восходящих к Неброту, что явился на земле прежде других царей и мощью своею укрощал льва, словно агнца, и на бегу ловил онагров и диких козлов. И потому как возросла мощь его – покорились ему все колена Ноевы, доколе не воздвиг он град, камень коего он сделал камнем золотым и основой серебро и оградил его кирпичом и известью, а перемычки врат и окон создал из яхонта и изумруда, и от света их в бессилии отступала ночь. А внутри воздвиг он храмы и башни, кои трудно вам представить, да и немыслимо припомнить всю премудрость его, которая далась ему, прежде чем воздвиг он лестницу в трехдневный путь и которую он водрузил на стене для восшествия ввысь. И пожелал он вознестись // в небеса и узреть обитателей небесных. Но как только преступил рубежи воздушные и вступил в пределы звездные, – не выдержало строение его, ибо плавились золото и серебро, потому что с тех пор и поныне, сила огня в эфире мощно разгорается от вращения мира сего. И послышался ему оттуда зов семи сонмов небесных, от коего смутились люди. И стал человек в племени своем говорить всяк на своем языке и не стал человек внимать устам ближнего своего, и разбрелись.