Принятое еще знаменитым аксумским правителем Эзаной в 30-х годах IV в. эфиопское христианство одно время было даже союзником и опорой первых мусульман времен пророка. Но после успешной исламизации Ближнего Востока для христианского Аксума наступило трудное время. Пытаясь сопротивляться натиску арабов-мусульман с востока и севера, Аксум терпел поражение за поражением. Нередко пустовало место назначавшегося александрийским патриархом митрополита, что обычно воспринималось аксумитами как одна из важных причин обрушивавшихся на них несчастий. В Х в. Аксум был разрушен, а власть перешла к династии, не исповедовавшей христианство (возможно, это были выходцы из числа эфиопских иудеев-фалаша). Период Х – XII вв. почти не отражен в эфиопских хрониках, это было время упадка Эфиопии. В XII в. христианское государство эфиопов возродилось, а с XIII в. престол заняла новая династия, претендовавшая на родство с древними правителями Аксума и именовавшая себя Соломоновой[37]. Негусы этой династии управляли Эфиопией вплоть до недавнего времени.

Правители новой династии в XIII в. начали энергичную борьбу за отвоеванные у христиан исламскими соседями территории. Эта борьба в XVI в. привела к резкому столкновению с восточноэфиопским султанатом Адаль, правитель которой Ахмад Грань (Левша) объявил христианской Эфиопии священную войну (джихад). Только благодаря помощи португальцев негус сумел одолеть Граня, но ослабленная войной Эфиопия подверглась в это же время натиску со стороны скотоводов-галла, заселивших многие районы страны (правда, со временем они были ассимилированы и христианизированы).

Хотя Эфиопия благодаря ходу событий сумела сохранить свое независимое существование и даже освободиться в конце XVI в. от навязывавших ей свою опеку католиков-португальцев, страна политически стала ослабевать, превращаясь в арену междоусобиц влиятельных феодалов. Феодальные клики возводили на престол недееспособных представителей Соломоновой династии и пытались управлять страной от их имени. Каждое из феодальных владений представляло собой полуавтономное княжество, правители которого жили за счет ренты-налога с крестьян, исполнявших к тому же многочисленные повинности. Одним из крупнейших феодалов-князей была церковь. Как и повсюду в Африке, в Эфиопии было много рабов. С середины XIX в. Эфиопия оказалась объектом усиленного внимания со стороны европейских держав, что вызвало рост сил внутреннего сопротивления и дало толчок усилению центральной власти и к необходимым реформам, связанным прежде всего с именем негуса Теодроса II. Хотя реформы из-за ожесточенного сопротивления феодалов потерпели неудачу, они все же заложили основу усиления Эфиопии, что сыграло определенную роль в последующих ее судьбах.

Восточная Африка. Побережье

Хотя географически этот район Африки, примыкающий к суданскому поясу, к территории Судана все же не относится, политически и в религиозно-культурном плане он с ним составляет некое единое целое: здесь тоже появление государственности тесно связано с исламизацией. Речь идет о довольно обширной зоне континента – от Африканского Рога (к юго-востоку от Эфиопии) до Мозамбика, включая сюда и прилегающие острова, в том числе крупнейший из них, Мадагаскар.

Первые арабские торговые колонии на восточном побережье Африки появились, видимо, еще в VIII—IX вв., быть может, и раньше. Арабы-мусульмане активно вторгались в заселенные бантуязычными народами районы, что сопровождалось, с одной стороны, метисацией новых поселенцев, бравших в жены местных женщин, с другой – массовым порабощением значительной части негроидного населения, тех самых аборигенов побережья, которых под именем зинджей арабы вывозили в различные страны, прежде всего на территорию халифата. XII—XIV века были временем расцвета арабо-мусульманской торговли и заселения арабами восточно-африканского побережья. Здесь сложилась языковая арабо-африканская общность суахили, в расовом плане много более негритянская, чем арабская. Ведущей религией стал ислам. Были построены многие прибрежные торговые города с дворцами, крепостями и мечетями. Возникали многочисленные государственные образования типа преимущественно городов-государств во главе с шейхами – Могадишо, Малинди, Момбаса, Килва и др. Важным центром арабо-африканской торговли, особенно работорговли, стал султанат на острове Занзибар.

Вторжение в Африку португальцев, которые стремились в Индию и потому старались прежде всего закрепиться на восточно-африканском побережье, привело на рубеже XV—XVI вв. к разрушению многих процветавших суахилийских городов и к упадку арабо-африканской торговли. Но господство португальцев на побережье продолжалось сравнительно недолго: уже в середине XVII в. они отступили к югу, к Мозамбику, очистив большую часть восточно-африканского побережья. Впрочем, эти территории сразу же были оккупированы маскатскими арабами из Омана, к которым обратились за помощью против португальцев сами суахилийцы.

Султаны Маската-Омана с XVIII в. оказались фактическими хозяевами восточно-африканского побережья, а торгово-политическим центром их господства стал Занзибар, одно время даже политически объединенный с маскатским Оманом в единый султанат. Занзибар с начала XIX в. был центром выращивания завезенной туда гвоздики, на 200 плантациях которой работали сотни тысяч африканских рабов. Вплоть до запрещения в 1873 г. работорговли Занзибар оставался ее центром в Восточной Африке, особенно при оманско-занзибарском султане Сеиде Сайде (1804—1856), многое сделавшем для укрепления омано-маскатского влияния на восточно-африканском побережье.

Что касается северной части побережья, то на территорию Сомали ислам проник где-то между IX и XIII вв. Эти пустынно-степные районы (возможно, именно здесь была загадочная страна Пунт, куда древние египтяне совершали экспедиции за ладаном, ибо именно на сомалийском побережье он произрастает) длительное время были мало заселены. Перемещения племен в Сомали были обычным делом, так что закрепление тут сомалийского населения началось сравнительно поздно, в XVI—XVIII вв. Смешанное бантуязычное и кушитоязычное население проживало в Сомали в XIX в. – на севере кочевое, на юге земледельческое. Между XII и XVI вв. здесь существовали различные мусульманские султанаты, центры которых подчас были вне Сомали, к западу от Африканского Рога. Торговые города типа Могадишо в те времена, да и позже, практически не имели политического отношения к основной части территории Сомали. Могадишо, как и другие города сомалийского побережья, политически с XVIII в. зависели от Омана, позже от Занзибара. Только в XIX в. во внутрисомалийских землях возникли два султаната, Оббия и Миджуртини.

Несколько слов о Мадагаскаре. Он рано стал объектом арабо-суахилийской мусульманской экспансии (XI—XIII вв.), хотя более древней популяцией здесь была тоже пришлая – из Индонезии (мальгашская). Арабские фактории были разрушены в XVI в. появившимися на острове португальцами, а с XVII в. на Мадагаскар стали часто наведываться голландцы, англичане, французы. Первые государственные образования на острове возникли на местной этнической основе (она была в основном метисной по происхождению), видимо, не ранее XIV—XVI вв. Трудно сказать, какую роль при этом сыграл ислам, но не следует забывать, что влияние мусульманской цивилизации и тесно связанных с ней государственных институтов и всей политической культуры мадагаскарцы испытывали с начала нашего тысячелетия. Развитие острова под сильным внешним воздействием привело к созданию на рубеже XVIII—XIX вв. в центре Мадагаскара большого государственного образования Имерина, по отношению к которому остальные княжества частично признали вассальную зависимость. Правитель государства был обожествленным высшим собственником земли, которую от его имени получали земледельцы, платившие налоги и несшие повинности. Существовало немалое количество зависимых и рабов, частично являвших собой замкнутые общности типа каст (особенно это относилось к привезенным на остров неграм). Губернаторы областей подчинялись центральному правительству; знатные аристократы имели наследственные владения.