Изменить стиль страницы

— Слуги заставляют его снять верхнюю обувь.

— Но это же премьер-министр и главнокомандующий целого княжества! Они не имеют права так с ним обращаться!

— Разве? Их-то он может заставить пресмыкаться перед собой, но сейчас они выполняют наш приказ. Он похож на забрызганного грязью павлина, вам не кажется? Его проведут через биллиардную. Скоро мы все и так узнаем. Довольно об этом — вы и вправду великолепно танцуете.

Он видел, что она встревожена, но больше она об этом не произнесла ни слова. Гул голосов снова усилился, а оркестр и не прекращал играть. Происшествие почти никак не сказалось на танцах — бал в канун Нового года в Бхованийском клубе был слишком важной церемонией, и изгнанники намеревались сыграть свои роли до конца.

Пятнадцать минут спустя, танцуя с Рэйчел Маейрз, он заметил, как в комнате для отдыха слуга склонился над креслом полковника Булстрода. Полковник поднял с кресла все свои двадцать стоунов веса,[12] осушил стакан бренди, облизнул его края языком и удалился вразвалку. Родни смотрел, как тот же самый слуга разыскивал майора де Форреста, смотрел, как он прошел в бальный зал и стал пробираться среди танцующих. Добравшись до Родни, слуга зашептал: «Поклон от комиссара-сахиба, и не были бы вы так любезны пройти в биллиардную?»

Родни ничуть не удивился — к этому моменту он вспомнил, что его рота на этой неделе дежурная. Он извинился, отвел Рэйчел к матери и выскользнул из зала.

гл. 3

Шесть человек столпились в тени у дальнего конца биллиардного стола. Мистер Делламэн, крупный мужчина лет за сорок, стоял лицом к двери. Он по поручению правительства управлял арендованной территорией Бховани, и поэтому неоспоримо был самым важным чиновником в комнате. Как будто полагая, что его превосходство нуждается в дополнительном подкреплении, он расположился в самом центре, приняв полную величавой напыщенности позу. Это был дородный мужчина с тяжелой челюстью и карими в крапинку глазами навыкате.

Полковник Булстрод оперился о биллиардный стол. Его обширные ягодицы, туго обтянутые голубыми брюками, выпирали над бортиком. Командовавший Шестидесятым полком Бенгальской иррегулярной кавалерии майор Суизин де Форрест, восседавший на высокой, обитой кожей банкетке для зрителей, взирал на всех, как покойник, скончавшийся от малярии. На банкетке пониже устроился белокурый и симпатичный Джеральд Пекхэм, майор штаба, державший на коленях раскрытый штабной блокнот. Немного поодаль, склонив набок узкую голову и нервно перебирая пальцами галуны на мундире, стоял командир Родни — Юстас Кавершем.

Шестым был тот, в ком мисс Лэнгфорд узнала девана Кишанпура. Он торопливо повернулся лицом к отворившейся двери, и Родни увидел, что смуглая кожа испещрена оспинками. Широко посаженные глаза изучали его с пристальным вниманием, вызвавшем в сознании Родни представление о нраве порывистом и неуравновешенном. Бурая грязь и струи дождя испортили лимонно-желтый кафтан и белые шаровары. На пальцах руки, поигрывавшей рукоятью сабли в унизанных драгоценными камнями ножнах, блестели кольца. В правой руке он держал башмаки. На голове у него была жесткая черная фетровая шляпа с широкими полями, сплющенная, как парус у дау[13] — один край вниз, другой вверх, и украшенная жемчугом и алмазами.

Кавершем всмотрелся в дверной проем.

— Это вы, Сэвидж? Ваша рота, кажется, дежурит по гарнизону?

— Так точно, сэр.

— Тогда присядьте и послушайте.

Мистер Делламэн ухватился пухлыми руками за отвороты фрака, и звучным, богатым оттенками голосом призвал всех к вниманию.

— Я буду краток, джентльмены. До меня дошло известие, что Его Высочество раджа Кишанпура был сегодня убит. Его выбросили с внутренней стены крепости во двор, и он тут же скончался.

Родни поглядел по сторонам, но все слушали с бесстрастными лицами.

— Как оказалось, существовал дворцовый заговор с целью свергнуть как раджу, так и его единственного законного наследника, сейчас пребывающего во младенчестве, и возвести на престол другого, старшего сына от наложницы — хотя ума не приложу, как заговорщики намеревались убедить генерал-губернатора признать его. Здесь присутствует Его Светлость Шиварао Бхолкар, деван Кишанпура, преданный слуга и верный друг покойного раджи. Он лично доставил мне это прискорбное известие.

Деван облизнул губы и отвесил неуверенный поклон, как будто сомневаясь, правильно ли он понял английскую речь. Булстрод, посасывая пустую трубку, спросил:

— Когда произошло убийство, комиссар?

— Около трех часов дня.

Родни быстро прикинул в уме. Кишанпур лежал в сорока семи милях к востоку, на противоположном берегу Кишана. Вестнику надо было пересечь реку и к тому же проделать часть пути после захода солнца. Вряд ли он отправился в путь сразу после убийства. Родни вытащил часы — скоро полночь. Неплохо!

Мистер Делламэн тем временем продолжал:

— К счастью, Ее Высочеству рани удалось схватить убийц на месте преступления и тем самым спасти своего малолетнего сына и наследника. После чего она приняла — э… — решительные меры. Она приказала, не медля, удавить зачинщиков — тридцать пять человек, кажется. Вы говорили, их было тридцать пять, деван?

— Тридцать пять мужчин, сахиб, и три женщины.

Булстрод в свою очередь извлек из жилета тяжелые часы луковицу и открыл крышку. Он пробурчал:

— М-м-м, чистая работа. И концов не сыскать.

На мгновение темные, как сливы, глаза девана вспыхнули. Родни скорее почувствовал, чем услышал глухие звуки: забренчали лампы на цепях, задребезжали окна. Полночь. В бальном зале все, взявшись за руки, запели «За дружбу старую до дна…», отбивая ритм ногами. Он взглянул на Юстаса Кавершема — тот побледнел. Каждый год, по традиции, Кавершем давал себя уговорить пропеть первый куплет соло. Теперь самый важный для него момент в году был упущен, и все полоскания горла оказались ни к чему — придется ему дожидаться следующего, 1858 года.

Комиссар искоса предостерегающе взглянул на Булстрода.

— Три женщины, Ваша Светлость? Весьма прискорбно — но мы не можем подходить к событиям со своей собственной меркой, не так ли, джентльмены?

Склонив голову и поглаживая рукой подбородок, он принялся расхаживать по комнате. Булстрод не спускал с него проницательного взгляда. Маленькие глазки полковника, похожие на голубые камешки, прятались в складках жира, а в рыжей с проседью буйной бороде притаилась легкая усмешка. Деван дергал себя за ус.

Наконец, мистер Делламэн остановился и подвел итог своим размышлениям.

— Мой прямой долг — действовать в соответствии с договором девятого года. Мы обязаны поддерживать в Кишанпуре спокойствие, пока не проведем расследование, не признаем нового раджу, и не убедимся, что он надежно сидит на престоле. Армия замешана в заговоре, деван?

— Кое-кто. Я доверяю только личной охране.

— Понятно. Полковник, сколько на ваш взгляд, потребуется войск? Я сам собираюсь в Кишанпур, так что мы должны быть достаточно сильны, чтобы избежать каких-либо … э-э… непредвиденных осложнений.

Булстрод вынул трубку изо рта.

— Княжество-то крохотное. Роты пехотинцев и кавалерийского эскадрона за глаза хватит. Я отправлю в Гондвару посыльного — попрошу генерала поднять по тревоге кое-какую артиллерию. Кишанпуру запрещено иметь пушки со снарядами весом больше шести фунтов, так? Батареи двенадцатифунтовых пушек довольно, чтобы разделаться с ними, если дело дойдет до драки.

Делламэн погладил подбородок.

— Мне кажется, полковник, что бригадный генерал Джоунз распорядился бы послать побольше сил.

Булстрод нахмурился:

— Джоунз труслив, как заяц, к тому же состоит на королевской службе, и не черта не разбирается в индийских делах! Я здесь уже тридцать девять лет, и можете мне поверить — две сотни сипаев Компании без всякого труда справятся с толпой оборванцев, именуемой армией раджи. Де Форрест, немедленно отправляйте своих людей — эскадрон Мервульо, так? Отлично. А вы, Кавершем, наверное, пошлете Сэвиджа? Ну и хорошо. Если он выступит на рассвете, то на следующий день будет на месте. Сэвидж, все подробности обговори с Джулио сами. Когда прибудешь в Кишанпур, возьмешь командование на себя. Все ясно? Еще вопросы есть, комиссар? Пошли ужинать — нас ждет утка под соусом карри.

вернуться

12

Полковник Булстрод весил около 127 киллограмм.

вернуться

13

Одномачтовое морское судно.