– Я иду не домой, - выпалила я.

– Почему же, Джейн?

– Собираюсь повидать Египтию.

– О-о. - Лица у них вытянулись. Кажется, я сделала удачный ход, но уверенности в этом не было. - Ты хочешь сказать, что собираешься смотреть эту идиотскую пьесу, в которой она занята?

– Она не устает повторять, - сказала Медея, - Джейн должна прийти ко мне на премьеру. Джейн придет, или я умру. Не может же она вот так меня бросить. - Медея слегка нахмурилась. - Но ты и не собираешься ее бросать, не правда ли?

Медея произнесла все это очень похоже на Египтию, только не ее прекрасным голосом. К моей панике примешалось чувство вины. Египтия поступила со мной так благородно, а я даже не позвонила ей, не поблагодарила ее, не пожелала, чтобы у нее все было хорошо. Думаю, что она потеряла интерес ко мне и моему любовнику, который был для нее безделушкой, я выбросила ее из головы, как будто все это сделал для меня добрый волшебник. Но она не затаила на меня злобы. Она осталась славной, нежной, доброй. А сегодня ее первый выход в роли Антекры, которая спрашивает у павлина о прахе своих братьев. Преодолевая свой собственный ужас, я представила себе ее мучения.

– Ну, хорошо, - сказал Джейсон, - мы все-таки пойдем с тобой. Мы и так хотели. По крайней мере, на Остров.

Мы отправились втроем. У него на шее, у нее на запястье посверкивали полицкоды. Как бы я хотела, чтобы этих штучек не было - я бы их убила. Районы, не отстроенные после толчка, завалил снег. С неба, как снежинки, сыпались звезды. Сильвер! Сильвер!

Египтия, прости меня, но для меня это лишь шанс ускользнуть от этих тварей, до тебя мне дела нет... о Господи, дай мне шанс!

– Пойдем в Южный Арбор к флаеру, - сказал Джейсон.

Над разрушенными зданиями поднялся Астероид. В ледяном воздухе он выглядел более крупным, чем обычно, и в его свечении лица молодых конвоиров казались сине-зелеными, - оптическая иллюзия, не более того.

Со мной они больше не разговаривали, но то и дело перекидывались словами между собой, иногда обо мне.

– Все актеры жутко глупые.

– Да, вечер предстоит неприятный. Но раз так хочет Джейн...

– Как она похудела. Совсем не по схеме.

– Интересно, что скажет мать.

Они знали, что они - мои конвоиры. Но все же по большому счету они просчитались. Я увела их в другую сторону. Да еще придумала для этого вполне разумное обоснование, и теперь они не могли быть уверены, что я кого-то или что-то от них скрываю. Не вполне уверены.

Мы добрались до платформы флаера как раз в четыре тридцать. Когда они втаскивали меня в ярко освещенную тыкву, я попыталась ускользнуть, но они не позволили.

– Идем же, Джейн.

– Я только что вспомнила, что мне нечем платить.

Джейсон заколебался. Они жуткие скряги, несмотря на свои богатства и вороватость, и я надеялась, что это заставит их отступиться от меня, но он сказал Медее:

– Ты ведь можешь за нее заплатить?

И Медея, без всякого выражения на лице, затаив ненависть, ответила:

– Да, я заплачу за нее. И за паром тоже. Джейн ведь теперь бедненькая.

– Помнишь, - сказал Джейсон, - как она предложила оплатить наш счет в Джеггиде и не оплатила, а они добрались до папочки и стрясли с него деньги. Вот смеху-то было.

Мы уселись. Флаер, золотой пузырь с шампанским, медленно поднялся в городское небо, а я готова была заплакать от отчаяния и боли в оттаивающих пальцах.

Сильвер ждал меня. На улицах опасно. У меня не было полицкода. За себя он бояться не может, а за меня?

– Интересно посмотреть отсюда на здания внизу, - сказал Джейсон. Ты только представь, если бы у нас были маленькие бомбочки, можно было бы кидать их туда. Бац. Бац.

– Тогда бы они выглядели куда привлекательнее, - благодушно отозвалась Медея. - В горящем виде.

Будьте вы прокляты. Вот был бы на свете ад, отправить вас туда навсегда, и визжите там, сколько душе угодно.

В ожидании парома собралась большая толпа, и Джейсон взял меня за руку. Он был чуть выше меня. Я подумала, не столкнуть ли его с пирса в воду. Но он ведь выплывет.

Прибыл паром, и мы поднялись на него. Огибая деревья, он поплыл к Острову.

– Спектакль начнется не раньше полуночи, - пожаловался Джейсон. Джейн знает. Больше шести часов придется слушать излияния Египтии.

– Как ты думаешь, - произнесла Медея, - чем мы могли развлечь Египтию? Напустить, например, в коробки с гримом тараканов?

– Тсс, - прошептал Джейсон. - Ты скажешь Джейн, Джейн скажет Египтии. И не будет сюрприза.

– Или налить в колготки клея.

– Какая задушевная мысль. Интересно, что такое задушевные отношения с Египтией?

– О, Джейсон, пожалуйста, поцелуй мне палец на ноге, - простонала Медея, - это такой экстаз, это заставляет меня чувствовать себя женщиной.

Я стояла у поручней, смотрела на водовороты, образуемые паромом, и почти их не слушала. Наконец, мы добрались до пирса, сошли с парома, и на лифте поднялись наверх.

Положение было безвыходное.

Джейсон говорил с дверью Египтии, называя себя и Медею и не упоминая обо мне, а мне было уже все равно.

Мертвые растения вокруг протягивали к нам свои окаменевшие когтистые лапы. Этот ужасный вечер был каким-то странно сверкающим. Я вспомнила, как приходила сюда в последний раз и прикусила язык, чтобы сдержаться. Если бы к двери опять подошел Лорд, это был бы конец.

Дверь открылась, за ней не было никого, кроме наших собственных отражений в зеркалах, когда мы вступили внутрь. Там было очень тихо, и я ощутила запах ладана и сигарин, а также теплый смолистый аромат горящих сосновых шишек.

Никого не было, казалось, и в огромной гостиной, хотя повсюду горели желтые свечи. Все выглядело уютно, роскошно и гостеприимно, и мне стало легче. И тут я едва не вскрикнула.

В камине пылал огонь, а над одним из массивных кресел повернулась голова, и языки пламени образовывали малиновый нимб вокруг темно-рыжих волос. Это был Сильвер. Это был...

– Если вы по дороге сперли что-нибудь, - сказал Кловис, - то, пожалуйста, положите на место. Ради вашей же пользы. Египтия, которая в эту самую минуту накладывает на лице последние мазки, может сама превратиться в Антектру или - хуже того - впасть в истерику. О Боже Всемогущий, если бы нашелся благодетель, который прикончил бы вас обоих.