А философ на слушание приглашает ли? Разве не подобно тому как солнце само по себе притягивает к себе свое питание 459 , так и он притягивает к себе тех, кто намерен получить пользу? Какой врач приглашает, чтобы лечились у него? Хотя я слышу, что в Риме теперь и врачи приглашают. Однако при мне 460 они приглашались. «Приглашаю тебя придти и послушать, что ты в плохом состоянии и ты заботишься обо всем, но только не о том, о чем должен заботиться, и что ты не знаешь блага и зла и ты злополучный и несчастный». Прекрасное приглашение! Да ведь если всего этого не внушает слово философа, значит, мертвы и само оно и говорящий его. Руф говаривал: «Если вы удосуживаетесь хвалить меня, значит, я говорю пустое» 461 . Потому-то он говорил так, что каждый из нас сидел и думал, что кто-то, конечно, наябедничал про него Руфу, – так проницателен был он, так выставлял перед глазами зло каждого.

Школа философа, люди, это лечебница 462 . Выходить оттудa должны не удовольствие испытав, но боль. Вы ведь приходите туда не здоровые, но кто с вывихнутым плечом, кто с опухолью, кто со свищом, кто с головной болью. И вот я усядусь и буду изрекать вам ноематишки и эпифонематишки 463 , чтобы вы выходили расхваливая меня, тот уходя с таким же плечом, с каким пришел, тот – с такой же головой, тот – с тем же свищом, тот – с той же опухолью? И вот ради того молодым людям уезжать из дому, оставлять своих родителей, друзей, родных, бренное имущество, чтобы говорить тебе «О!», изрекающему эпифонематишки? Это ли делал Сократ, это ли Зенон, это ли Клеант?

– «Что же, разве не существует особенности побудительной речи?» – Да кто отрицает? Она существует, как существует особенность опровергательной речи, как существует особенность наставительной речи. Так кто же когда-нибудь называл четвертой после них особенность эпидейктической речи? 464 Ведь в чем особенность побудительной речи? Уметь показать и одному человеку и всему собранию людей то противоречие, в котором они коснеют, и что они заботятся обо всем, но только не о тон, чего они хотят. Хотят ведь они того, что ведет к счастью, а ищут это в ином месте. Разве для осуществления этого тебе нужно, чтобы была расставлена тысяча скамей, были приглашены слушатели и чтобы ты, в щегольском облаченьишке или плащишке взобравшись на подушку 465 , описывал, как погиб Ахилл? Перестаньте, ради богов, осквернять прекрасные названия и дела, насколько это зависит от вас самих. Ничего побудительнее ‹…› 466 , когда выступающий с речью обнаруживает перед слушателями, что он нуждается в них. Или скажи мне, кто, слушая твое чтение или беседу, забеспокоился о себе или обратил свое внимание на самого себя, или, выйдя, сказал: «Метко задел меня философ. Больше не следует этого делать»? Разве, если у тебя чрезвычайный успех, не говорит он кому-то: «Изящным слогом изложил он про Ксеркса», другой: «Нет – сражение при Фермопилах»? 467 Это ли слушание философа?!