— Где на голове?

— Нет, дурак! Под мышки я ему полез! — ощетинился второй. — Конечно, на башке! К его бороде я просто побоялся прикасаться! Бубнил только, мол, просто шел той же дорогой, пердун старый! А то я не знаю, когда «на хвост» садятся. Сам в «наружке» оттоптал…

Сергей закрыл влажные глаза и глубоко вдохнул. Нет, он ошибся, не умел, оказывается, Петр Иваныч квалифицированно вести слежку. Раскрылся и так нелепо погиб. А ведь его это совсем не касалось… «Я тебя доведу, а там уж выпутывайся сам…» Или что-то вроде этого? И подставил его именно Сергей. Всех, с кем его сталкивала судьба, начинали преследовать несчастья. Да уж себя-то не обманывай! Общение с тобой оборачивалось не просто несчастьями, а заканчивалось смертью! Прости, Петр Иваныч, сам прощенный когда-то, старый хитрый странник. Но недостаточно хитрый для таких игр…

Он пошевелил рукой и закусил губу от нестерпимых уколов миллионов иголок в онемевших суставах. Стрелять с такими руками…

— Ладно, потопали, а то босс заждался!

Простучали по каменным ступеням пустые банки, вслед за ними, тихо переговариваясь, спустились оба парня.

Дождавшись, пока они скроются за углом, Сергей резво вскочил и невольно охнул от разлившейся по ногам сладостной слабости. Пока он взбрыкивал ими, пытаясь загнать колкие «пружины» в ступни, мозг напряженно работал над проблемой, что же так насторожило хозяина. В поведении этих парней было нечто такое, чего Сергей не мог пока классифицировать. Необыкновенная проницательность этих парней? Да в принципе, не заметить бомжа… Что же тогда…

Сам факт охоты за ним городской шпаны? С трупами и взорванными квартирами? Но с какой стати?! Даже если Сергей по незнанию и «наехал» на кого из местных, то уж больно круто все получается. Не бывает таких разборок по пустякам! Так ведь даже и пустяка-то даже не было! На пустом месте все возникло, вот ведь в чем дело…

Весь путь через ночной город он мучительно ломал голову, сам не зная над чем, попутно пытаясь догадаться, куда они идут. Не стыковался как-то весь этот бардак. И мозг, как будто нарочно, отказывался «переваривать» информацию. Ответ-то был где-то рядом…

И тут внезапно перед глазами возникло видение его семьи. Десять лет профессионализма научили задвигать боль глубоко в себя, не отвлекаясь на нее во время акции. Все будет потом — переживания, горечь, слезы и отчаяние. Но во время акции мозг должен подчиняться. Иначе — гибель. Он сморгнул и врезал голым кулаком в ствол дерева. Содранная кожа окончательно сожгла видение, и он снова сосредоточился на тех двоих.

Пройдя несколько кварталов в сторону центральной площади, они юркнули в предпоследний перед ней дворик, да так неожиданно — Сергею пришлось почти бегом преодолеть до поворота метров тридцать. Силуэты мелькнули в конце «хрущевки» и протянулись тенями к торцу следующего дома. Кратко взвизгнула решетка, закрывающая вход в подвальные помещения. Раньше там располагалась лыжная секция…

Приблизившись, Сергей осторожно потрогал остывшую и влажную решетку, которая с легким знакомым скрипом подалась. Он преодолел шесть ступеней, стесанных до мраморной скользкости, вышел к массивной бронированной двери. Потянул на себя колесо, запирающее дверь, и она плавно раскрылась. Длинный коридор с тускло мерцающими лампочками. По бокам несколько дверей. А чуть поодаль, метра через два большое ярко освещенное окно в стене.

Есть! Он понял причину своего беспокойства. Организация! То-то он никак не мог учуять криминал в милицейском понимании этого термина от этих парней. От них так и несло слаженной организацией, никак несовместимой с «братвой» подобного городка. И внешний вид этих парней, их поведение никак не подходили под общепринятые нормы провинциальных крутеньких ребяток, предел мечтаний которых — десятилетняя «БМВуха». Их поведение… несуетливое для мелкой шпаны… «Наружка!» Он же, мать его, бросил что-то про «наружку», тогда на стадионе!

Он мысленно чертыхнулся — да они, падлы, вели себя так, словно находились на вражеской территории! И ему было прекрасно знакомо это ощущение гораздо большей раскованности по сравнению с тем, когда нелицеприятничаешь в родном месте. А раз так, то…

Волосы зашевелились на голове Сергея. Он выхватил пистолет, но рука словно сломалась от пронзительной жгучей боли, а в следующую секунду невидимый ботинок явно возымел желание пройти сквозь его живот.

Сергей рухнул на пол, и его вырвало.

— Какие мы, б…, нежные! — раздался насмешливый голос, в котором Сергей узнал того, кто несколько раньше резал Петра Иваныча. — А мне говорили, крутой парень! Терминатор, блин, хренов! Мы чуть со скуки не подохли, ожидая, когда же ты нас «засечешь» во дворе. А уж за твою вонищу Костяну следовало бы орденок привинтить «За работу в экологически небезопасном месте»… Оклемался чуток? Встать, козел вонючий!

Сергей поднял глаза. В тусклом освещении поблескивал автомат. Конструкция неизвестна, но, наверняка, имеющая красочное название, типа «скорпион», «бизон», «соколиный хрен»…

— «Вал». Под пистолетный патрон. Бесшумная модель! — улыбнулся парень, угадав ход мысли Стоцкого. — Я тоже неравнодушен к этим игрушкам. И вставай что ли, наконец? А то, сейчас, Костик подойдет, неча его лишний раз раздражать…

Сергей, кряхтя, поднялся на ноги и, получив указание, в каком направлении двигать поршнями, побрел вдоль коридора, вынашивая и всячески лелея нехитрую мысль — чем дальше он удаляется от двери, тем дольше он ее не увидит. Если увидит вообще…

Миновал окно. Дежурного вида мужик лениво скосил взгляд в его сторону и вновь с видимой скукой уставился в огромный экран телевизора, на котором развеселые молодые люди самозабвенно занимались любовью «а труа» на некоем секс-снаряде, напоминающем как за тренажерный, так и пыточный агрегат. Развязки Сергей не увидел, почувствовав недвусмысленный ощутимый толчок в спину. Ох уж эти эффектные действия! Толчки в спину, руки за голову…

Сергей молниеносно развернул корпус, проскальзывая боком вдоль ствола и нанося сверху удар руками. Сразу же правая рука распрямилась в сторону лица противника, в то время как левая цепко вцепилась в автомат. От удара по рукам, пусть и не сильного, но совершенно неожиданного, парень опешил, а уж выпад против носа воспринял и вовсе крайне болезненно — со стоном ручонки взметнулись к лицу, моментально залившемуся кровью, и Сергей стал счастливым обладателем бесшумной игрушки.

Быстрый взгляд на автомат, и от души веером по «дежурке». Как и предполагалось, стекло не было ни бронированным, ни даже просто мало-мальски противоударным — брызнуло фонтаном «дружбы народов». Вскочившего с пистолетом охранника швырнуло обратно на стул, на пол, где и замер в нелепой позе — только нога поверх стула еще подергивалась.

Обернулся к мычащему сопровождающему, и по полу звякнули еще несколько отработанных гильз — оружие было чертовски скорострельным.

Нагнулся, выхватил у того из-за пояса свой пистолет, прихватил выпавшую из кожаного кармана «зипповскую» зажигалку и стал быстро отступать обратно к массивной двери, держа под прицелом длинный коридор.

Тошнило от мысли, все это происходит в ИХ городе… вне рамок задания… «Не свои… не свои… они — не свои…» упрямо стучало в висках. Пока все было тихо. Даже если и была поднята тревога, никто не спешил показываться в узком проеме.

Сергей выскочил на свежий воздух и изо всех сил принялся крутить колесо. Смешно, конечно, но тем не менее… Сделал гигантский прыжок вверх по лестнице и схватил замеченный накануне изогнутый отрезок арматуры с болтающимся на конце увесистым куском пупырчатого бетона. Через полминуты колесо на двери было прочно блокировано. До первого мальчишки поутру… По крайней мере, сейчас за ним погони точно не будет — где бы они ни расположили запасные выходы.

Казалось, гул шагов способен разбудить всех жителей домов, мимо которых он мчался. Мысли в голове метались, словно кошка с прищемленным хвостом. Но дыхание было ровным, это вошло в рефлексы, и никакие переживания не смогут их заглушить — два шага вдох через нос, два шага выдох через рот… два шага — вдох, два шага выдох… И не рассуждать… не думать… просто бежать и производить диктуемые навечно заложенной программой синтеза Лэнгли[2] и практического оперативного опыта.