Оптовый индекс цен промтоваров Госплана на 1 февраля 1924 года составлял 2,269 (цены 1913 года = 1), а на 1 декабря 1925 года 1,952. Общий индекс цен на те же даты составил 1,865 и 1,682. Стабилизировались и розничные цены. Вольный рыночный курс золотой десятирублевой монеты в червонцах равнялся в Москве к 1 февраля 1924 г. 14 руб. 10 коп., а на 1 декабря 1925 года 9 руб. 60 коп. Курс доллара в Москве составлял: на 1 февраля 1924 года — 2 руб. 39 коп. и на 1 декабря 1925 года — 2 руб. 20 коп.

Эмиссия была использована в качестве ресурса краткосрочного кредитования народного хозяйства. На базе эмиссии денег и аккумуляции в банках денежных накоплений и кассовых резервов быстро росло кредитование народного хозяйства, что в свою очередь было одним из важнейших факторов ускорения темпов развития хозяйства.

С 1 октября 1923 года по 1 октября 1925 года балансы банков, вклады и текущие счета и учетно-ссудные операции выросли в 5 раз, что было связано с общим развитием хозяйства, развертыванием товарооборота, усилением позиций государственных и кооперативных организаций в их борьбе на рынке с частным капиталом.

Денежная реформа была проведена в СССР после Первой мировой войны значительно раньше, чем в капиталистических государствах (Германия, Франция и др.). Советская власть стремилась возможно скорее избавить народ от тягот расстроенного войной денежного обращения и падающей валюты.

Методы проведения советской денежной реформы основывались на преимуществах социалистической экономической системы, обеспечивающей сосредоточение в руках государства больших товарных масс, плановое регулирование цен, монополию внешней торговли, централизацию всего кредитного дела и возможность проведения жесткого режима экономии, при одновременном значительном расширении объема производства и торговли.

Тем самым в трудных условиях восстановления хозяйства — без помощи иностранных капиталов, без значительного хлебного экспорта, как это имело место накануне и во время проведения денежной реформы 1897 года — был обеспечен успех установления стабильной советской валюты.

Крепкая советская валюта способствовала укреплению социалистического хозяйства и усилила позиции СССР перед капиталистическим миром.

Еще раз обратим внимание на следующее. Всего за три года сложнейшей работы с финансами большевики безо всяких займов и кредитов сумели настолько стабилизировать рубль, что их бумажка с надписью «1 червонец» стоила дороже золотой монеты такого же номинала — дороже золота!

Глава 3

РАЗВИВАЮЩИЙ РУБЛЬ

Обращение твердой валюты успокоило производителей, и начался резкий рост производства товаров, что потребовало роста массы денег. И теперь СССР, а не американцы со своим долларом или англичане с фунтом, начал получать чистую прибыль от эмиссии — от работы печатного станка. Эти деньги шли на зарплату строителям, возводившим заводы и электростанции, на эти деньги закупались товары для экспорта и на выручку от их продажи закупались за границей станки и оборудование для заводов и фабрик.

Но в конечном итоге все строительство шло за счет «ножниц цен» — за счет того, что цены на товары промышленности были очень высоки, а на товары сельского хозяйства — очень низки. Если говорить открытым текстом, то большевики не давали крестьянам (а это 80 % населения СССР) справедливую цену за продукты, а промышленные товары продавали им очень дорого. Вы видите, что Зверев приводит индекс цен только по промышленным товарам — они были в 1,7 раз выше, чем при царе. Но Зверев молчит о ценах на продовольствие, а они, судя по всему, были раза в полтора ниже, чем при царе.

Правда, для тех же 80 % населения цена на продовольствие не имела особого значения — оно у них было свое, а вот высокие цены на промтовары заставляли донашивать уже ношеное-переношеное. Надо отдать должное большевикам — они мало что скрывали от народа. На апрельском 1929 г. пленуме ЦК ВКП(б) И.В. Сталин говорил: «Кроме обычных налогов, прямых и косвенных, которые платит крестьянство государству, оно дает еще некий сверхналог в виде переплат на промтовары и в виде недополучек по линии цен на сельскохозяйственные продукты…

Можем ли мы сейчас уничтожить этот сверхналог? К сожалению, не можем. Мы должны его уничтожить при первой возможности в ближайшие годы. Но мы его сейчас не можем уничтожить… Это есть „нечто вроде дани“ за нашу отсталость. Этот сверхналог нужен для того, чтобы двинуть вперед развитие индустрии и покончить с нашей отсталостью…

Посилен ли этот добавочный налог для крестьянства? Да, посилен. Почему?…У крестьянина есть свое личное хозяйство, доходы от которого дают ему возможность платить добавочный налог, чего нельзя сказать о рабочем, у которого нет личного хозяйства и который, несмотря на это, отдает все свои силы на дело индустриализации» (Куняев С. Поэзия. Судьба. Россия. М., «Наш современник», 2002, с. 16–17).

Итак, за счет крестьян в СССР ввозились станки для строительства станков для производства товаров народного потребления — строились заводы тяжелой промышленности. В этот период товаров на рынке не было и единственным путем выжить было тугое затягивание поясов. И терпение.

Но вот оборудование в СССР было ввезено, нужно было его устанавливать и запускать. Но где взять рабочих? Основная масса граждан ССС — это крестьяне, более того, с очень низкой производительностью труда. К началу 30-х годов товарность сельского хозяйства СССР упала до 37 %, т. е. двое крестьян едва могли прокормить одного горожанина. И вызвано это было, между прочим, и тем, что революция ликвидировала помещичью собственность на землю, а за счет этого резко увеличилось число крестьянских хозяйств: с 16 млн. в 1913 г., до 25 млн. в 1929 г. Как возьмешь рабочих из деревни, если там едва себя кормят?

Нужно было увеличить производительность труда в сельском хозяйстве, и развитие техники уже позволяло это сделать — можно уже было начинать механизацию сельского хозяйства. Но кому технику дать?

Крестьянский двор трактор купить не сможет.

Крестьяне могут организовать кооператив, сброситься деньгами и купить трактор, скажем, на 10 дворов. Дневная производительность их труда резко возрастет, но годовая останется та же. Ведь от земли крестьянин все равно не сможет уйти, следовательно, промышленности от кооперации сельского хозяйства нет никакого толку: притока рабочих рук в город все равно не будет.

Идеологически неприемлемый выход — вернуть землю помещикам — был неприемлем не только по идейным, но и по государственным соображениям. Да, помещик, забрав у крестьян землю и купив трактора, оставил бы у себя только одного крестьянина из 5, а остальных выгнал бы в город. А куда их здесь, в городе, деть? Ведь рабочие должны поступать на предприятия в строго необходимом количестве — в таком, которое требуют уже построенные предприятия. А они от помещика повалят валом — ведь помещику плевать на то, построены в городах заводы или еще нет.

У нас разные Говорухины блеют, что, дескать, если бы не было революции, то Россия была бы богатой и счастливой. Черта с два! Даже если бы не было Первой мировой войны, то уже году к 1925-му в России был бы такой бунт, что Гражданская война показалась бы всем детской забавой. Ведь Генри Форд уже в 1922 г. начал выпускать свои трактора «Фордзон» с темпом более миллиона штук в год и по такой «смешной» цене, что их в России покупали бы не только помещики, но и средней руки кулаки. Из деревни в города России ринулась бы такая масса голодных безработных, что она снесла бы и царскую власть, и помещиков с капиталистами еще чище, чем это сделали большевики. Ведь царь работал без плана — он не развивал экономику России осмысленно, для него ход научно-технического прогресса был бы абсолютно неожиданным.

А посмотрите, как осмысленно действовали большевики! Они сначала развили промышленность в городах, т. е. создали рабочие места, а уж потом начали повышать производительность труда в сельском хозяйстве, заполняя рабочие места в городе высвободившимися крестьянами.