Не мешкая, Девлин бросился на «биллиардиста», вытолкал его из ванной и припечатал к противоположной стене коридора. Удерживая мужчину правой рукой, размахнулся и со страшной силой ударил кулаком в левый висок. Глаза коротышки закатились, он задергался в судорогах. Не позволив обезвреженному противнику опуститься на пол, Девлин еще раз от всей души ударил его локтем в лицо и отпустил. Потом подобрал валявшийся тут же кий и швырнул его в холл. Повернувшись, вновь вошел в ванную. Китаец стоял на коленях и безуспешно пытался подняться на ноги, явно находясь в глубоком нокдауне. Девлин осмотрел комнату, разыскивая «Моссберг», увидел его возле ванны, прошел мимо китайца, чтобы подобрать оружие. Но китаец неожиданно выпрямил руки, схватил Девлина за штаны и потянул назад. Он снова вцепился в детектива, тот недовольно и брезгливо поморщился. Гигант не умел драться, он мог лишь хватать.

Где-то за стенами дома, похоже, на заднем дворе, раздались выстрелы дробовика, истошно закричал мужчина, запричитали женщины. Девлин два раза резко и быстро ударил китайца в лицо, выбив ему зубы. Кровь обрызгала большое зеркало, укрепленное на стене. Гигант рухнул на раковину и своей тяжестью вырвал ее из стены. Водопроводные трубы лопнули, вода потекла из них неудержимым потоком. Девлин повернулся, чтобы подобрать ружье, и в этот момент по коридору мимо двери пронесся человек. Девлин бросился следом за ним в холл, он боялся упустить Ангела. Но неожиданно получил удар в спину. И не успел Девлин распластаться на полу, как тот, кто ударил его, резко развернулся и, подхватив его, с силой припечатал к стене холла. Этот человек оказался самым ловким и полностью выключил Девлина, пережав ему горло предплечьем. Здоровяк прижал детектива к стене, оклеенной обоями в цветочек. Его напарник подскочил справа и стал наносить Девлину болезненные удары кулаками по ребрам и почкам. Оба родственника Ангела оказались достаточно сильными. Правой рукой Девлин пытался блокировать удары. Более высокий из противников отпустил его шею и замахнулся для удара в лицо. Но Девлина вовсе не устраивала роль боксерской груши. Он нанес левый хук в грудь, сломав здоровяку два ребра и отбросив того назад. Ударив двумя прямыми левой в лицо, Девлин выполнил идеальный кросс справа. У противника хрустнула кость нижней челюсти, он взревел от боли. Последний удар был настолько сильным, что кость проткнула мягкие ткани ротовой полости и погрузилась в гортань. Рот противника наполнился кровью, тот опустился на пол, сраженный болевым шоком.

Его товарищ, который вытолкнул Девлина в холл, не дожидаясь своей очереди, повернулся и выбежал из дома. Что ж, тем лучше. Девлин и так потерял слишком много времени. Оставалась надежда на то, что Тули никому не позволит ускользнуть через заднюю дверь.

Девлин ринулся в коридор и глазам своим не поверил. Китаец снова надвигался на него огромной необъятной тушей.

– Ты что, совсем идиот? – злобно заорал Девлин.

Ответом была очередная попытка заключить детектива в медвежьи объятия. На этот раз было не до нежностей, Девлин цепко ухватил противника одной рукой за разбитый подбородок, а другой нанес быстрый удар по горлу неугомонного великана. Тот заскулил от боли, вытянул вперед руки с растопыренными пальцами и рухнул на спину, словно подрубленное дерево, не ослабляя хватки. Девлин повалился на него.

Китаец потерял сознание. Девлин вскочил и посмотрел в дверь разгромленной ванной комнаты, надеясь все-таки подобрать «Моссберг». Перешагнув через тело, вошел в ванную.

Ружье лежало в луже воды, смешанной с кровью. Девлин поднял его, отер о рубашку и направился в холл. Выйдя в коридор, услышал грохот еще одного выстрела. Инстинктивно вжавшись в степу, он успел заметить силуэт стрелка в дальнем конце коридора. Это был Ангел. Он стрелял с левой руки, правая была на перевязи. Рассеянный свет, выбивающийся из кухни, делал его хорошо различимым в темноте. После выстрела опять послышался испуганный женский крик.

Девлин шумно выдохнул, направил ствол ружья в потолок и выстрелил. Сверху дождем посыпались штукатурка и куски деревянной опалубки. Джек Девлин двинулся в сторону Ангела, перезаряжая ружье и паля в потолок. Ангел поднял руки, прикрываясь от сыплющегося на голову мусора, потом попятился. Девлин вновь передернул затвор и выстрелил.

Вспышки и грохот выстрелов полностью парализовали перепуганного филиппинца. Он выставил вперед оружие, намереваясь открыть ответную пальбу наугад, но было слишком поздно. Девлин выбил пистолет из его рук и ткнул Ангела в лицо раскаленным стволом «Моссберга». Филиппинец чуть не опрокинулся на спину, детектив приказал:

– Стоять, мать твою!

Лицо Ангела исказила гримаса ужаса. Тули находился прямо за дверью черного входа. Увидев, что Ангел находится в руках Девлина, он вошел в кухню, водя стволом дробовика из стороны в сторону, готовый пристрелить любого, кто осмелится попасть ему на глаза.

– Чем это вы здесь так долго занимались, босс? – поинтересовался Тули.

– В следующий раз ты пойдешь с парадного и разберешься быстрее. Давай... – подтолкнул он Ангела ладонью в лицо, поручая того заботам Тули, который, стукнув филиппинца по затылку, обхватил его рукой вокруг талии и забросил себе на плечо, словно ребенка.

Самоанец вышел из дома и бодрым шагом направился к пикапу. Тело Ангела безвольно свисало у него с плеча. Девлин последовал за ними, внимательно осматриваясь вокруг на тот случай, если кто-то вздумает устроить им засаду. Он держал «Моссберг» обеими руками, готовый в любой момент открыть огонь. Человек, удравший через центральный вход, бесследно исчез.

Тули сбросил Ангела на сиденье машины. Уложив на пол оружие, мужчины устроились в кабине, подперев беспомощного филиппинца с обеих сторон своими телами.

Девлин вытащил из кобуры «ЗИГ-зауэр», взвел курок и спросил:

– Сильно ты ему дал?

– Голова же не отвалилась, – спокойно ответил Тули.

– Он сможет разговаривать?

Тули запустил мотор и осторожно, не включая фар, выехал на дорогу.

– Будет. Тули поиграет с ним в My. Разговорится. Еще придется останавливать, чтобы помолчал немного.

– Что еще за My? – поинтересовался Девлин.

Тули усмехнулся.

– Увидишь, босс.

Девлин и Тули доставили Ангела в убежище. Тули свалил филиппинца на крепкий деревянный стул в столовой. Девлин направился в ванную. Руки, лицо и одежда были заляпаны кровью, слизью, грязью.

Через несколько минут он вышел из ванной чистый и отмытый настолько, насколько это возможно сделать, не принимая душ. Принимать душ не было времени. Он надеялся, что все закончится довольно быстро и безболезненно. Может быть, удастся обойтись без неприятной процедуры интенсивного допроса, хотя, впрочем, он в этом очень сомневался. Выбора, однако, не оставалось.

Сейчас он играл роль доброго полицейского. Тули же не составляло никакого труда изображать из себя злодея, тем более что он почему-то с первого взгляда возненавидел филиппинца и не испытывал к нему ни жалости, ни сострадания. Тули угрожающе смотрел на Ангела и не видел никакой причины быть с ним более милосердным, чем со сторожевыми псами, которых он пристрелил час назад. Он считал, что Ангел достоин более жестокого обращения, нежели собаки, так как гораздо опаснее их. Тули чувствовал это инстинктивно. И Девлин, и Тули прекрасно понимали, что их пленник относится к категории людей, которые, не раздумывая, пустят в вас пулю или всадят нож, стоит буквально на миг повернуться спиной. Девлин также ни минуты не сомневался, что в случае необходимости Тули в одно мгновение перережет Ангелу глотку.

Он сварил для филиппинца кофе и предложил ему четыре таблетки болеутоляющего. Ему было наплевать, страдает Ангел или нет. Однако Девлин понимал, что против методов Тули, должно быть, не поможет никакое лекарство. Необходимо было заставить Ангела ожить и почувствовать страх.

Когда Девлин протянул таблетки, Ангел глумливо усмехнулся. Трогательную заботу он расценил по-своему, словно речь шла о милосердии или гражданских правах обвиняемого.