Глава 4

Когда он вышел из воды, Ленлани, как ни в чем не бывало, сидела возле его одежды. Красная майка лежала рядом на песке. Девушка была только в открытом купальнике, но держалась совершенно раскованно. Девлин сразу насторожился. Она выглядела рассерженной. У него не было никакого желания оказаться тем, на ком она сорвет злость. Не будь она столь красивой и притягательной, то, скорее всего, он вежливо извинился бы и вернулся в дом Крэнстона.

Девлин сел рядом, но благоразумно оставил между собой и девушкой несколько футов свободного пространства, спокойно посмотрел на океан и стал ждать, когда солнце высушит кожу. Он надеялся, что Ленлани Килау Крэнстон заговорит первой.

– Я совершенно не могу с ним разговаривать. Возможно, мне удастся поговорить более обстоятельно с вами?

– О чем?

– О моем брате. Сводном брате Билли.

– Гм-м...

– Гм-м? Что бы это могло означать?

Ее горячность очень удивила Девлина. Он взглянул ей в лицо, пытаясь определить, насколько решительно она настроена, и убедился, что намерения У девушки серьезные.

– Вероятно, сомнение. У меня возникло предчувствие, что с вами будет нелегко договориться.

– Понятно, – пробормотала она.

– И честно говоря, мне это не нравится.

– Нечто вроде предостережения?

– Я бы так не сказал.

– И что теперь? Вы тоже из крикливых? Или наоборот, молчун, от которого ничего путного не добьешься?

– Совершенно очевидно, что у вас с Билли разные матери. У вас были достаточно хорошие отношения?

Вопрос ей не очень понравился.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Вы хотели поговорить о Билли, не так ли?

– Мы были очень близки. Нам приходилось вместе переживать полигамию отца.

– У него было две жены одновременно?

– Мать Билли, Эдна, конечно, была законной женой. Моя же, Лили, была домработницей и жила У них в доме. Когда она забеременела, ни для кого не было секретом, кто является отцом ребенка. Особенно, после того, как я родилась. Но Эдна не вышвырнула нас из дома. Мы стали частью хозяйства. Мы с Билли росли в почти невыносимых условиях. Билли очень много для меня значил.

– Понимаю.

– Сомневаюсь.

Ее язвительный ответ прозвучал упрекающе.

Девлин повернулся к девушке и попытался парировать:

– Послушайте, мне очень жаль, что вы с отцом не ладите. Я сочувствую вашему горю. Но я нахожусь здесь не для того, чтобы выслушивать колкости. Ни от вас, ни от кого бы то ни было другого.

– Не кричите на меня.

– И не думал кричать, – повысил голос Девлин.

– Чем вы так взбудоражены? Вам что-то угрожает?

– Мое состояние и настроение – не предмет для обсуждения. Я не намерен препираться с вами и выяснять отношения. Вы хоть отдаете себе отчет, что случилось с вашим братом?

– Я видела, что с ним случилось. Именно я опознала тело.

– Вы видели все его тело?

– Да, все.

– Тогда вы можете понять, почему меня так беспокоит случившееся с Билли, вашим сводным братом. Не думаю, что стоит использовать это дело для выпячивания ваших чувств к нему. Мне уже надоело уверять членов вашей семьи, что смерть Билли и я воспринял болезненно. Однако не собираюсь бить себя в грудь кулаком. Не нуждаюсь в том, чтобы на меня оказывали давление. Ни вы, ни ваш отец, ни кто-то другой. Если вам кажется, что я резок, то прошу прощения. Но такой уж я человек. И прибыл сюда не в игрушки играть.

Раздражение Девлина только подлило масла в огонь.

– Я не шучу, – огрызнулась Ленлани, – Билли не мог значить для вас больше, чем для меня. Я знаю, что вы вместе сражались на этой проклятой войне, но вообразить себе не можете, какие битвы нам с Билли пришлось выдержать вместе. Представьте только, что значит, жить в расистском обществе, будучи незаконнорожденной, сестрой-полукровкой, имея брата-хаоле. При этом, отца практически не бывало дома, а две жены еле переносили общество друг друга. Билли относился ко мне лучше, чем можно было ожидать. Он всегда защищал меня, заботился, как, наверно, не заботится о сестрах ни один старший брат. То, что с ним случилось, доводит меня просто до сумасшествия. С тех пор, как это произошло, я не провела ни одной спокойной ночи. Не могу нормально работать. Так что, возможно, я тоже обхожусь с вами довольно резко.

Девлин посмотрел на сверкающую поверхность океана, попытаясь немного успокоиться, потом примирительно поднял руки и сказал:

– Ну, хорошо, хорошо. Мир. Не будем тогда набрасываться друг на друга. По-моему, мы находимся по одну сторону баррикад.

Солнце начало припекать. Девлин провел руками по мокрым волосам, потер влажными ладонями лицо.

– Послушайте, мисс Крэнстон, я выслушаю все, что вы хотите сообщить и что, по вашему мнению, может оказаться полезным для следствия. Буду рад побеседовать с вами. Даже настаиваю на разговоре. Со вчерашнего вечера мы занимались этим с вашим отцом, но теперь мне надо время, чтобы переварить услышанное. Если вы хотите поговорить прямо сейчас, я готов. Но, честно говоря, у меня такое впечатление, что вы намереваетесь вмешаться в ход расследования, а это совершенно невозможно и недопустимо.

– Почему? Я не преследую каких-либо эгоистических целей. Почему же нет? Я знаю Большой остров лучше вас. Знаю городок, где обитал Билли. Знаю, что там творится. Вам разве не кажется, что я могла бы быть вам полезной?

– Так расследования не производятся.

– Женщина лишняя на корабле?

Девлин старался говорить спокойно, но слова его не звучали от этого более мягко или менее значительно.

– Мне безразлично, кто вы, женщина или марсианин. Представьте, что вы предлагаете свои услуги врачу, предположительно, женщине-врачу во время операции. Почему вы считаете возможным ассистировать мне?

– Потому что обязана вам помочь, – просто ответила она.

– А я утверждаю, что вы мне не нужны.

Девлин почувствовал, что спина начинает поджариваться, и повернулся, подставив грудь тропическому солнцу. Пошевелив плечами, ощутил, как соль стянула кожу. Но не только соль заставила его чувствовать некий дискомфорт. Ленлани неожиданно успокоилась, и теперь сидела рядом тихая и задумчивая. Агрессивность сменилась в ней женственностью. Девлина беспокоило то обстоятельно, что его неудержимо влечет к этой женщине. На ее восхитительном теле почти отсутствовала одежда, и это совершенно не поддерживало его духа в трудную минуту.

– Послушайте, официально я работаю на вашего отца. И обычно не отчитываюсь перед клиентом о своих действиях, пока расследование не завершено. Но и тогда информация, как правило, поступает не от меня лично, а от моего агентства. Но я постараюсь поддерживать с вами связь. И, уверяю вас, вы будете в курсе всего, что мне удастся обнаружить. Большего предложить не могу. Независимо от того, какими были ваши отношения с Билли. Так же все обстояло бы, если бы меня наняли вы. Я работаю либо один, либо с другими профессионалами, привлеченными агентством. Вот так это и делается.

– Понятно.

Ленлани кивнула головой, но у Девлина осталось впечатление, что она не смирилась с вынесенным ей приговором и имеет собственное представление о том, что нужно делать.

Он встал. Ленлани протянула руку, чтобы он помог ей подняться. Девлин помог, и какое-то время они стояли совсем близко, лицом к лицу. Ленлани была достаточно высокой и к тому же стояла на высоком месте. Их взгляды встретились. Карие глаза девушки были глубокими и живыми.

– Спасибо, – поблагодарила Ленлани и отступила.

Девлин молча наблюдал, как она затерла босой ногой след, оставленный на песке ее телом, потом они вместе повернулись и направились к дому. Он помогал ей идти, время от времени поддерживая ее, и вдруг решился спросить:

– Чем вы занимаетесь?

– Я скульптор. Работаю в основном с известняком. Но иногда, когда нужны деньги, балуюсь глиной.

– Работающая женщина, да?

– Ага. Я сильнее многих мужчин.

– Не сомневаюсь.