14

Теофания успокоилась благодаря мисс Трент, которая, когда они остались одни в комнате, дала ей пищу для размышлений. Она весело сказала, что, конечно, понимает, что Теофания устала от поклонников, но она думала, что Теофания найдет лучший способ избавиться от них. Та непонимающе уставилась не нее.

– Ничто так не отпугивает мужчину, как серия истерик, но все же репутация женщины с дурным характером может тебе в дальнейшем повредить. А то, что ты так себя ведешь с тетей, – я не думала, что ты такая неблагодарная! Что ты будешь делать, если распугаешь всех своих поклонников?

– Я… я… это невозможно, – заикаясь, пробормотала Теофания.

– Это может случиться гораздо раньше, чем ты думаешь, – ответила Анцилла. – Ты уже добилась этого с лордом Линдетом, и, если я не ошибаюсь, мы не скоро увидим в Степлзе Артура Миклби. Твоя тетя сказала мне, что ты пренебрежительно отзывалась о его сестрах. Как это глупо, Фанни! И как невоспитанно! Как ты могла так поступить?

– Меня это не волнует! Я только сказала, что они зануды, а это так и есть! И на Артура мне тоже наплевать! И я не прогоняла Линдета! Он просто ревнует меня к своему кузену за то, что тот учит меня править каретой! Стоит мне улыбнуться ему… Почему ты не меня так смотришь? Говорю тебе…

– Не трать силы понапрасну, – прервала ее мисс Трент. – Поверь, у меня еще больше причин сердиться, чем у тебя. Не смотри на меня такими удивленными глазами! Когда твоя тетя Берфорд поручила мне быть своей компаньонкой, она особенно хотела, чтобы я научила тебя, как вести себя в обществе, и раз я не предупредила тебя, что своим поведением ты вызываешь у людей отвращение, значит, я не справилась со своим поручением.

– Отвращение? Я? Это неправда! – побелев от возмущения, воскликнула Теофания.

– Если ты перестанешь упиваться своей красотой и позволишь себе хоть на минуту задуматься, мне кажется, ты поймешь, что это правда, – ответила мисс Трент. – До того, как ты начала считать себя эталоном, не подлежащим критике, ты все-таки следила за собой, не позволяя себе срываться в присутствии посторонних, на за последние несколько недель ты, похоже, так выросла в собственных глазах, что считаешь, что можешь вести себя как угодно, даже разнуздано, и все по-прежнему будут тобой восхищаться! Ты очень ошибаешься! Это все, что я хотела тебе сказать, и я сказала это только потому, что не могу простить себе, что не предупредила тебя, что так вести себя нельзя!

Вслед за этим она открыла книгу и погрузилась в чтение, ни взглядом, ни жестом не выдав, что она слышала хоть слово из гневной тирады, обращенной к ней. Теофания, хлопнув дверью, вышла из комнаты и не спускалась до самого ужина; но, судя по тому, что вечером она была сама мягкость, даже ласково разговаривала с Шарлоттой и вежливо с тетушкой, мисс Трент с удовлетворением предположила, что ее слова возымели действие. По отношению к ней самой Теофания вела себя с холодным высокомерием, которое не растаяло и на следующее утро, когда та отвергла все предложения своей компаньонки, пытавшейся каким-то образом ее развлечь. Поэтому мисс Трент, ничуть этим не обескураженная, предоставив Теофании возможность действовать по собственному (а, скорее всего, мистера Кальвера) усмотрению, воспользовалась случаем навестить миссис Чартли и отправилась в дом священника, прихватив с собой рецепт маринования белых грибов. Шарлотта капризничала и отказалась ехать с ней, поэтому, заехав в «Корону» и оставив там большой пакет, который позже должен был забрать курьер, она направила двуколку во двор пасторского дома.

Миссис Чартли встретила ее в утренней гостиной как всегда очень радушно. Она поблагодарила ее за рецепт, справилась о здоровье Шарлотты и, когда Анцилла уже собиралась раскланяться, попросила ее присесть на пару минут.

– Я очень рада видеть вас, мисс Трент, – сказала она, – потому что, возможно, вы ответите мне на вопрос, который меня сильно беспокоит. – Она улыбнулась. – Довольно необычный вопрос, как вам может показаться, но я знаю, что могу рассчитывать на вашу рассудительность.

– Разумеется, мэм.

Миссис Чартли замолчала, не решаясь продолжать.

– Мисс Трент, я оказалась в затруднительном положении, – наконец заговорила она. – Вы в курсе, что лорд Линдет проявляет все большую заинтересованность в Пейшенс?

– Я не знала этого, мэм. Я все время была с Шарлоттой. Но я нисколько не удивлена. Она всегда ему нравилась, и мне часто приходило в голову, что, возможно, они созданы друг для друга. Я надеюсь, вы не относитесь к этому отрицательно? Я очень уважаю лорда Линдета – насколько я его знаю, он может относиться к мисс Чартли только с самыми чистыми побуждениями.

– Нет, я не отношусь к этому отрицательно, хотя вначале, должна признать, я испытывала некоторые сомнения. Мне казалось, что он был влюблен в Теофанию, что свидетельствует о непостоянстве, а я этого не люблю.

– Я бы сказала, что он был ослеплен ей, как и многие другие. Он мог бы полюбить ее, если бы ее характер соответствовал ее красивому личику, но, увы, это не так! Вы думаете, что изменения в его чувствах произошли внезапно, но мне кажется, что он очень рано начал освобождаться от иллюзий, вскоре после из знакомства. Несколько раз возникали ситуации… Но я лучше не буду о них говорить!

– Не обязательно вдаваться в подробности: если судить хотя бы по ее поведению в Лидсе, я легко могу понять разочарование Линдета. Но меня беспокоит, что он уже слишком быстро повернул от Теофании к Пейшенс! Пастор, однако, не придает этому большого значения. Наоборот, он считает абсолютно естественным, что молодой человек, когда он созрел для того, чтобы влюбиться (говоря его словами), обнаружив, что он неправильно понял свое сердце, переносит свою привязанность на другую даму. Мне все это кажется странным, но я прекрасно осознаю, что мужчины сами очень странные создания, даже самые лучшие из них!

– А что сама мисс Чартли, мэм? – улыбаясь, спросила Анцилла.

– Я боюсь, есть опасность, что она сильно привяжется к нему, – со вздохом ответила миссис Чартли. – Она не отличается непостоянством, и если он опять обнаружит, что неправильно понял свое сердце…

– Простите, – перебила ее Анцилла. – Я так понимаю, вы считаете лорда Линдета ветреным. Но я часто бывала вместе с ним в одной компании и у меня было много возможностей быть свидетелем его страстной влюбленности. Как я уже сказала, она могла бы перерасти в любовь, но этого не случилось. И – я уверяю вас, мэм, это замечательно, что пылкий молодой человек, не испытывавший в тот момент какой-либо серьезной привязанности, не поддался чарам Теофании, несмотря на авансы, которые она ему давала.

Лицо миссис Чартли немного просветлело.

– Вот так же и пастор говорит. Должна признать, что о страстной влюбленности здесь речь не идет. Я даже не оставляю их наедине; но если бы я даже предоставила своей дочери ту свободу, которой пользуется Теофания, я уверена, Линдет не стал бы флиртовать с Пейшенс. Он меня приятно удивляет. Под внешними легкими, веселыми манерами у него обнаружился сильный серьезный характер. Он разбирается во всех основных серьезных вопросах, и его склад ума мне симпатичен.

– И, несмотря на все это, мэм, вы против их союза? – спросила немного озадаченная Анцилла.

– Дорогая моя, я была бы странной матерью, если бы не хотела для своей дочери такого выгодного брака! Если он настроен серьезно, для меня нет большей радости, чем увидеть ее так хорошо устроенной. Но, хотя они равны по рождению, они не равны по положению. К тому же Пейшенс не является богатой наследницей. Она получит что-то около четырех тысяч фунтов, но для семьи Линдета это просто мелочь. Из того, что он иногда говорил о том, что он не любит светские приемы, что он расстраивает свою матушку – как обычно, в своей шутливой манере! – у меня возникли подозрения, что его семья стремится устроить ему что называется блестящий брак, и ей может совсем не понравиться его женитьба на дочери сельского священника. – Она замолчала, машинально переложила лежащую рядом с ее локтем на столике какую-то книгу с места на место, затем вновь заговорила: – Я думала, что сэр Уолдо является его опекуном, но теперь понимаю, что это не совсем так. В то же время, не вызывает сомнений тот факт, что он долгое время занимал такое положение. Безусловно также, что его влияние на Линдета очень велико. Вот почему, моя дорогая мисс Трент, я так хотела поговорить с вами. Если есть хоть малейшая вероятность того, что сэр Уолдо будет препятствовать этому браку, даже если он просто будет относиться с неодобрением, я буду категорически против того, чтобы Линдет продолжал свои визиты в наш дом. Ни пастор, ни я не мыслим этот союз, если он не будет одобрен семьей Линдета. Я думаю, вы поймете и мои сомнения, и то, почему я решила посвятить вас в мои размышления. Скажите мне, что думает сэр Уолдо по этому поводу?