— Видите, — радостно указал он Ни—лии и Ми—диону. — Земля. Наша Земля!

Что могли ответить фаэты? Перед ними впервые предстал иной, незнакомый мир. И они подолгу с любопытством, как зачарованные, смотрели на него. С Землей будет связана их дальнейшая жизнь, их судьба, будущее.

Ми—дион и Ни—лия обменивались между собой короткими восклицаниями. Всегда молчаливый Ги—дион оживился, задавал вопросы Дубравину и о чем—то долго говорил с Ни—лией. В его словах и интонации уже не слышалось былой грусти.

Космонавты не только любовались родной планетой. Им необходимо было завершить большой объем научных наблюдений, связанных с изучением космоса, и, как всегда, произвести замеры магнитного поля Земли и ее гравитационных сил. Даже в свободные от вахт часы члены, экипажа продолжали делать записи, дополнять их вычислениями электронных машин и обобщать свои наблюдения.

А желанная Земля с каждым часом, с каждой минутой росла в своих размерах. Космонавты еще издали заметили обращавшуюся вокруг планеты «Комсомолию». Как празднично она была иллюминирована! Множество огней, сотни прожекторов — все было включено и заставило ее сиять ярче любой звезды.

— Торжественно же нас встречают! — не без удовольствия произнес Хачатуров.

Когда «К. Э. Циолковский» причаливал к межпланетной станции, во все стороны полетели тысячи разноцветных фейерверков, мощный салют оповестил мир о благополучном возвращении космического корабля.

Трудно описать встречу космонавтов на межпланетной станции, этом передовом островке земной жизни во Вселенной. Встреча была необычайно восторженной и бурной. По—праздничному встречали и фаэтов. С Земли на «Комсомолию» прилетели представители пяти стран света. В национальных ярких костюмах они тепло приветствовали фаэтов и вручили им роскошные подарки.

Музыка, цветы, смех, речи, объятия, дружеские рукопожатия — это запомнится навсегда.

Все происходившее на «Комсомолии» транслировалось по радио и телевидению. Сотни миллионов людей с помощью беспроволочной техники стали свидетелями торжественной встречи космонавтов и прилетевших с ними фаэтов. Во всех странах этот день объявили праздничным. Население городов высыпало на площади, где были установлены большие экраны супертелевизоров.

Наутро газеты вышли под огромными заголовками:

«ОДЕРЖАНА ВЕЛИЧАЙШАЯ ПОБЕДА!»

«КОСМОС ЗАВОЕВАН!»

«СПАСЕНЫ ЖИТЕЛИ ДЕСЯТОЙ ПЛАНЕТЫ!»

«НА „КОМСОМОЛИЮ“ ПРИБЫЛИ ПОСЛЕДНИЕ ЖИТЕЛИ ФАЭТИИ!»

«СЛАВА СОВЕТСКИМ КОСМОНАВТАМ, СПАСШИМ ФАЭТОВ!..»

Почти все страницы газет и журналов были заполнены материалами о благополучно завершившейся космической экспедиции. Портреты космонавтов и фаэтов чередовались со статьями и очерками, дополнялись фотографиями поверхности Цереры и видами развалин ее городов. Снова приводились обстоятельства гибели планеты, подробно рассказывалось о всех пережитых космонавтами опасностях. Большинство опубликованных снимков запечатлело прибытие «К. Э. Циолковского» на межпланетную станцию и встречу фаэтов.

Глава двенадцатая

ЛУНЭТИЯ

Трудности и невзгоды межпланетного путешествия, казалось, меньше всего отразились на Медведеве. Он по—прежнему был бодр, энергичен и деятелен. В столовой Виктор встретил Грачева. На голове биолога знакомо топорщились рыжеватые волосы, под глазами и на переносице обильно расцвели веснушки. Из нагрудного кармана выглядывала его неизменная спутница — записная книжка, а сосредоточенный вид свидетельствовал, что его голова до отказа наполнена всевозможными проектами.

— Ты все такой же неугомонный, — одобрительно произнес Медведев. — Сдается, что за время нашего отсутствия ты вывел массу новых растений?

— Есть кое—что, — Грачев загадочно улыбнулся.

— Наверное, до сих пор жалеешь, что из—за болезни не мог лететь с нами?

— Конечно, Виктор. Страшно завидую вам! Побывать на Церере — это что—нибудь да значит! Хорошо бы мне посмотреть, как росли в подземелье без солнца хлебные кустарники. За привезенные хлебцы и семена растений, некогда произраставших на десятой планете, очень вам благодарен. Они представляют огромный интерес для науки. Думаю, многие из них сохранили свою всхожесть.

— А где ты посадишь их?

— Часть здесь, в оранжерее, остальные семена отправлю на Землю. Есть возможность опробовать их и на Луне, только с этим я не хочу спешить. Не занести бы туда вредные микроорганизмы.

— Интересно, что успели сделать на Луне? — оживился Медведев.

— О—о! Сделанному там ты поразишься. Наша молодежь здорово отличилась — во много раз сократила все сроки работ. Может, относительно всей площади Луны преобразования пока невелики, но настолько грандиозны, что кажется, будто все сооружения построены руками мифических титанов.

— Понятно. Меньшая сила притяжения на планете позволяла строителям легко поднимать такие камни, которые на Земле и десять человек не сдвинули бы.

— Да, это во много раз умножало силы строителей и всех механизмов, — подтвердил Грачев.

— Помнится, раньше горячо спорили о том, какой продолжительности желательно создать на Луне сутки, недели и месяцы.

— Как же! Особенно ожесточенно отстаивала тогда свои взгляды группа «десятников». Они требовали разделить год по круглым десяткам дней в месяцах и часов в сутках. Но вскоре после вашего отлета было решено уподобить лунный календарь земному.

— И правильно поступили, — убежденно сказал Медведев. — Так надо было сделать даже потому, чтобы жители Луны всегда ощущали свою близость к матери Земле.

— Я уже выздоравливал, когда заканчивали очищение атмосферы Луны от радиоактивной пыли и дезактивацию ее поверхности. Мощными электромагнитными фильтрами из разреженной атмосферы быстро уловили все радиоактивные частицы пыли. Зато при дезактивации почвы возникли непреодолимые трудности. Горные цепи, чередуясь с бездонными пропастями, в большинстве мест оказались непроходимыми. После гибели экипажа вездеходной танкетки, которая провалилась в глубокую трещину, заполненную лунной пылью, пришлось отказаться от обезвреживания всей лунной поверхности. Дезактивацию решили проводить только в районах освоения и в первую очередь обработали так называемые моря Изобилия, Ясности и Спокойствия, где предполагалось основать первые поселения людей, Грачев передохнул и продолжал:

— Разведки этих районов с помощью сейсмических и радиолокационных способов помогли геологам найти скрытые в недрах планеты огромнейшие газохранилища и целые моря обыкновенной пресной воды. Эти открытия значительно ускорили работы по созданию лунной атмосферы и крупных водоемов. Пробурили скважины. И вода под огромным давлением верхних слоев почвы забила из скважин мощными стометровыми фонтанами. На поверхности Луны как бы выросли колоссальные белые грибы, а от них во все стороны устремились бурлящие потоки воды. Это было потрясающее зрелище! Кое—кто опасался даже наводнения.

Вода заполнила две больших впадины и превратила их в первые лунные озера. Значительно сложнее оказался выпуск газов. Зачастую бурильщики, каждую секунду рискуя жизнью, лишь с громадным трудом сдерживали и обуздывали грозно ревущие газовые фонтаны. Малейшая оплошность могла повлечь за собой взрыв. От свиста и рева выходящих газов стояла такая дикая какофония, что можно было сойти с ума, если бы на миг остаться без шлема и скафандра. Но постепенно газы обволакивали лунный шар, и шум утихал. Непрерывно работавшие автоматические станции мощных дозаторов и регуляторов приблизили лунный воздух по своему составу к земному, а по плотности — к условиям жизни на Памире. Расщепляя минералы и соединения, представлявшие собой перекиси и окиси, лунную атмосферу насытили кислородом. С этого времени для первых поселенцев исчезла необходимость ходить в изолирующих костюмах. Освободившись от них, люди уже могли работать на Луне в обычной одежде. Каждый день приносил все новые и новые открытия — были найдены залежи различных руд и странный минерал, который по извлечении его из недр на поверхность до десяти раз увеличивался в объеме, превращаясь в легкие, пористые камни. Его широко использовали как строительный материал. За его свойство жадно впитывать воздух этот минерал назвали аэроскопичным.