Что ему до моих угрозок, до кровавых моих стишат,

Принцы, если ты отморозок, успокаивать не спешат.

Маленький мальчик, могли бы спеться, эх, такая пошла бы жисть.

Было пресно, прислали специй, вот поди теперь отдышись.

Для тебя все давно не ново, а для прочих неуловим

Тот щелчок: не хотел дурного, а пришелся под сход лавин.

Маленький мальчик, жестокий квиддич, сдохнем раньше, чем отдохнем.

Бедный Гарри, теперь ты видишь, что такое играть с огнем.

Как уходит в смолу и сало тугоплавкий и злой металл.

Нет, я этого не писала.

Нет, ты этого не читал.

25-29 апреля 2007 года.

@@@

Чего они все хотят от тебя, присяжные с мониторами вместо лиц?

Чего-то такого экстренного и важного, эффектного самострела в режиме блиц.

Чего-то такого веского и хорошего, с доставкой на дом, с резной тесьмой.

А смысл жизни – так ты не трожь его, вот чаевые, ступай домой.

Вот и прикрикивают издатели да изводят редактора.

Но еще не пора, моя девочка.

Все еще не пора.

Страшно достает быть одной и той же собой, в этих заданностях тупых.

Быть одной из вскормленных на убой, бесконечных брейгелевских слепых.

Все идти и думать – когда, когда, у меня не осталось сил.

Мама, для чего ты меня сюда, ведь никто тебя не просил.

Разве только врать себе «все не зря», когда будешь совсем стара.

И еще не пора, моя девочка.

Все еще не пора.

Что за климат, Господи, не трави, как ни кутайся – неодет.

И у каждого третьего столько смерти в крови, что давно к ней иммунитет.

И у каждого пятого для тебя ледяной смешок, а у сотого – вовсе нож.

Приходи домой, натяни на башку мешок и сиди, пока не уснешь.

Перебои с цикутой на острие пера.

Нет, еще не пора, моя девочка.

Все еще не пора.

Еще рано – еще так многое по плечу, не взяла кредитов, не родила детей.

Не наелась дерьма по самое не хочу, не устала любить людей.

Еще кто-то тебе готовит бухло и снедь, открывает дверь, отдувает прядь.

Поскулишь потом, когда будет за что краснеть, когда выслужишь, что терять.

Когда станет понятно, что безнадежно искать от добра добра.

Да, еще не пора, моя девочка.

Все еще не пора.

Остальные-то как-то учатся спать на ветоши, и безропотно жрать из рук, и сбиваться в гурт.

Это ты все бегаешь и кричишь – но, ребята, это же – это страшное наебалово и абсурд.

Правда, братцы, вам рассказали же, в вас же силища для прекрасных, больших вещей.

И надеешься доораться сквозь эти залежи, все эти хранилища подгнивающих овощей.

Это ты мала потому что, злость в тебе распирающая. Типа, все по-другому с нынешнего утра.

И поэтому тебе, девочка, не пора еще.

Вот поэтому тебе все еще не пора.

4-5 мая 2007 года.

@@@

Звонит ближе к полвторому, подобен грому.

Телефон нащупываешь сквозь дрему,

И снова он тебе про Ерему,

А ты ему про Фому.

Сидит где-то у друзей, в телевизор вперясь.

Хлещет дешевый херес.

Городит ересь.

И все твои бесы рвутся наружу через

Отверстия в трубке, строго по одному.

«Диски твои вчера на глаза попались.

Пылищи, наверно, с палец.

Там тот испанец

И сборники. Кстати, помнишь, мы просыпались,

И ты мне все время пела старинный блюз?

Такой – уа-па-па… Ну да, у меня нет слуха».

Вода, если плакать лежа, щекочет ухо.

И падает вниз, о ткань ударяясь глухо.

«Давай ты перезвонишь мне, когда просплюсь».

Бетонная жизнь становится сразу хрупкой,

Расходится рябью, трескается скорлупкой,

Когда полежишь, зажмурившись, с этой трубкой,

Послушаешь, как он дышит и как он врет –

Казалось бы, столько лет, а точны прицелы.

Скажите спасибо, что остаетесь целы.

А блюз этот был, наверно, старушки Эллы

За сорок дремучий год.

8 мая 2007 года.

@@@

Совпали частотами, Костя, бешеный резонанс; запели вчера – так слышно на полквартала. Похожи просто нюанс в нюанс, одно и то же на лбу у нас десница божия начертала.

Так вычисляют своих – на раз, без предисловий и прочих вводных. Слишком старые души сослали в нас, простых, тупых молодых животных.

Оба ночные, норные звери, обоим довольно зло, мех дыбом, глаза по блюдцу, ну - две шиншиллы. Обоим везло чуть реже, чем не везло, у обоих неблагодарное ремесло, симметричная дырка в черепе, в жопе шило.

Костя, как бы нас ни ломало тут по весне, ни стучало бы по башке на любом углу нам, с какой бы силой – счастье есть: вот я позвоню, ты откроешь мне и напоишь лучшим своим улуном. Или текилой.

Я люблю тебя слушать, Костя, в тебе миры и галактики, ты глядишь молодым джедаем. Мы оба с тобой не знаем правил игры, но внимательно наблюдаем и выжидаем. Умеем чуть-чуть заступать за Матрицу, видеть со стороны, слышать то, чего не секут другие; одиноки, сами себе странны – но проницаем дальше четвертой стены и немножко рубим в драматургии.

Костя! Меня жестоко разобрало. Я прячусь от всех и думаю, что соврать им. Ты, пожалуйста, не устань пускать меня под крыло и давать тепло. Как положено старшим братьям.

11 мая 2007 года.

@@@

Игорю

Из какого дерьма, мой друг, из какого сора.

У меня тут безденежье, грязь и менторы - табунами.

А у тебя золотые искры из-под курсора.

Вот и, пожалуй, разница между нами.

В этом городе все свои через две постели.

Никого невозможно слушать без пары рюмок -

Сводит скулы. Пока бокалы не опустели,

Уходи, чтоб не оказаться среди угрюмых

Привидений. Весной так хочется врать без пауз:

"Выйдешь на Тверскую - свернешь к Монмартру".

Каждый раз, когда я тут просыпаюсь,

Я пою себе "I Will Survive" как мантру.

Мне, конечно, пора пахать на попсовых нивах, -

Я подъебка небес, а вовсе не делегат их -

Перелагая классику для ленивых,

Перевирая истину для богатых, -

Буду крутая: в прищуре неохотца,

В голосе металлическая прохладца.

Из какой безнадеги, милый мой, это шьется -

Лучше даже и не вдаваться.

14 мая 2007 года.

@@@

- Выйди в скайп, пожалуйста, и камеру включи. Мужик должен быть в доме.

***

Хватаю кота и приношу его в комнату, где убирается мама.

- Ма, смотри, я нашла крысу-мутанта. Это они от грязи, наверное, заводятся. И сырости.

Мама глядит скорбно.

- Сразу по двое?..

14/05/07

@@@

Результаты спонтанного шоппинга неутешительны: я самка Гулливера, в этом городе живут любезные, гостеприимные лилипуты, которых удобно сгребать в охапку сразу штук по пять и обниматься, и сажать на колени, и кормить с рук - но когда я прошу для себя одежды, а тем более обуви, они округляют глаза, мотают испуганными головенками и виновато пожимают плечами.