Когда же она пришла в себя, то прошептала, увидев склонившиеся над ней встревоженные лица:
– Альмина была права… Лучше этого нет для женщины удовольствия…
– Тогда я следующая! – выкрикнула какая-то из эльфиек и тут же уселась на лицо Йаарха.
Он же блаженствовал, ведь исполнялись его самые дикие фантазии. Сколько раз он мечтал о подобном, о том, чтобы даже не видеть лиц садящихся на его лицо помочиться незнакомых женщин. И это, наконец, свершилось! Краем глаза Хранитель видел, что комната полна эльфийками, к тому же, кто-то уходил, но все время приходили новые и новые, в общей сложности их было тут более тридцати. Он с наслаждением погрузил свой язык в глубины естества севшей на него женщины, одновременно ощущая, что кому-то удалось, наконец-то, протолкнуть в себя его гигантский член и протолкнувшая тут же начала ерзать на нем вверх-вниз, насилуя его. Вновь в его рот хлынула моча, вновь он запустил клубок щупальцев в чьи-то влагалище и зад, вновь с него стянули почти потерявшую сознание женщину. А на его лицо уже садилась следующая… Затем еще одна. И еще много-много других. Йаарх уже потерял им счет, ему даже несколько раз пришлось резко ускорять свой метаболизм, чтобы освободить желудок от скопившейся там жидкости.
Совмещающий Разности наблюдал за происходящим и тихо хихикал про себя. Слава Творцу, глупый мальчишка расслабился, не напоминает собой больше до предела сжатую пружину. А такие ведь имеют свойство лопаться при малейшем растяжении… Все три последних месяца, с самого момента покушения на его подопечного, Меч, решив посмотреть на то, как будет действовать Хранитель без посторонней помощи, лишь коротко и не всегда отвечал на его вопросы, не предлагая ничего сам. И тот его не разочаровал. Столько сотворить за полгода удавалось на всей долгой памяти Серого Меча далеко не каждому из его носителей. Но у этого, из-за слишком уж большой интеллигентности и зацикленности на духовных проблемах, была слишком уж чувствительная совесть, мешающая ему жить и действовать. Вот и этот случай – прекратить общаться с женщинами из-за чувства вины перед какой-то служанкой? Так мучить самого себя без всякого смысла и толка? Но, кажется, прошло, дурень расслабился и оттягивается по полной. Тут Меч снова хихикнул – малый откровенно не понимал, что после сегодняшнего вечера слухи о любви Владыки к женской моче прямо оттуда и невероятном удовольствии, испытываемом женщинами во время оного процесса, пойдут, как круги по воде. И уже весьма и весьма скоро, насколько он, Меч, понимал человеческую природу, женщины Архра, освобожденные Владыкой же от диких и бесчеловечных законов, начнут требовать подобных ласк от своих мужчин. Смотри, и через пару поколений, мочиться в рот мужчине станет естественным правом женщины… Ведь сегодня Йаарх создал прецедент. Сам же Совмещающий Разности все это время продолжал заниматься тщательным изучением этого странного излучения, стимулирующего сексуальность. Ему даже удалось вычислить геоцентрические орбиты каждого из спутников, транслирующих его, но параметры и информационную насыщенность Меч определить так и не смог. Излучение ведь не было постоянным, оно шло короткими, сложномодулированными пакетами, причем, каждый из них отличался от предыдущего, хоть мелочью, но отличался. И уловить закономерности этих отличий, чтобы вывести формулу, Совмещающий Разности пока не мог, не получалось. Хранителю Меч ничего не сообщал о своих исследованиях, ожидая, что тот спросит его сам. Но Йаарх, увлеченный снаряжением армий и подготовкой к войне, не спрашивал, ему было не до того. «Да пусть себе мальчик потешится, – ухмыльнулся про себя Серый Меч. – Пускай повоюет, что-то приобретет, что-то потеряет, авось, да и избавится от своей инфантильности…» А он, Совмещающий Разности, поможет Хранителю от нее избавиться, в меру своих сил, конечно. Он давно уже ощущал беспокойство и недоумение Серого Дракона, но искренне считал, что Хранитель еще не дорос до Слияния, ему еще слишком многое нужно было понять и от слишком многих качеств избавиться.
Йаарх, тем временем, настолько устал, что уснул прямо во время процесса. Его некоторое время потеребили и вскорости разочарованно оставили в покое. Он уже не видел, как через некоторое время после этого многие эльфийки, не успевшие попробовать странных ласк с ним, начали с осторожностью присматриваться к своим партнерам. А потом начали уговаривать их на то, что только что делал Владика. И уговорили, конечно… Ведь если женщина чего-то всерьез хочет, она всегда, правдами или неправдами, добьется этого от мужчины. Впрочем, некоторые из девушек занялись тем же самым между собой. Некоторым это не понравилось, но большинство было в восторге. Так и получилось по предсказанию Серого Меча, что за какой-то месяц волна пиетета к женской моче уже выплеснулась за пределы Молаарна. Какая-то из эльфиек гостила у своих подруг в Морнфиде и рассказала им о столь изумительном наслаждении, практикуемом самим Владыкой. А, поскольку она бывала уже и в пассивной роли, то предложила храргианкам помочиться в рот ей в качестве примера. Те, весьма и весьма заинтересовавшись, согласились. Процесс доставил им такое удовольствие, что несчастные немногочисленные храрги-мужчины уже через неделю не знали отдыха от требований своих повелительниц подставить рот и про себя яро проклинали Владыку с его заскоками вместе. Но вскорости они попривыкли, и многие даже начали находить в этом своеобразную прелесть. Позже всего пришли к подобным взаимоотношениям люди, но это уже особый рассказ, и в этом повествовании ему совсем не место. На Земле, конечно, подобное было бы попросту невозможным, но на Архре, где излучение давно смело все и всяческие психологические барьеры, это произошло.
Утром Йаарх проснулся радостным и каким-то облегченным, давно таких пробуждений уже не случалось в его жизни, обычно он просыпался злым и срывал эту свою злость на ком попало. Глянув в большое окно с зеленым стеклом, он заметил, что солнце уже высоко, и досадливо поморщился. Видимо, телохранители решили дать ему поспать и не пускали к нему никого. Но дела ведь не стояли на месте, и за него их никто переделать не мог. Ведь сегодня после обеда, как он помнил, нужно было отправляться на Соухорн, где и должен был состояться предпоследний военный совет. Приподнявшись, Хранитель увидел, что на огромном ложе рядом с ним спят только Ниеллень и Альмина, все остальные куда-то исчезли. С удовольствием потянувшись, Йаарх встал ноги. Его движение разбудило его секретаршу, и девушка, почти что и не проснувшись, встала и, протирая кулачками заспанные глаза, неспешно потопала в сторону туалета.
– Альмина! – окликнул ее Йаарх.
– Сейчас я… – пробормотала она, не открывая глаз, и продолжила идти туда, куда направлялась.
– Неужели же ты хочешь вылить утреннее вино зря, а не напоить им меня? – деланно удивленным тоном, с некоторой ехидцей спросил он ее. – Ты меня обижаешь…
– М-м-м-р-р… – промурлыкала девушка, поворачиваясь к нему и с трудом приоткрывая один глаз. – Только быстрее, а то я уписаюсь…
Хранитель поспешил к ней, предвкушая удовольствие. Альмина поставила одну ножку на весьма кстати подвернувшуюся табуретку и Йаарх, присев около нее, просунул голову ей между ног. Он с наслаждением втянул в себя нежный запах еще теплой со сна молодой женщины, накануне вдоволь позанимавшейся сексом. Какой из запахов в мире может быть прекрасней? Девушка нетерпеливо прижала его голову к себе, и Йаарх только успел найти своими губами ее половые губки, как хлынула теплая и тугая струя мочи. Пахучие струйки потекли по его лицу, затекая за уши и стекая на грудь. Он открыл рот пошире, прижался к ней изо всех сил и принялся глотать горько-соленую жидкость. Утром у Альмины было там так много, и струя была такой сильной, что он едва справился и все равно пролил немного. Вновь превратив по окончании свой язык в пучок щупальцев, Хранитель заставил ее пару раз кончить и, с трудом оторвавшись от столь притягивающего к себе лона, встал на ноги. Сияющая Альмина прижалась к нему и без всякого отвращения начала целовать его залитое ее мочой лицо, затем попыталась направить его член в себя, но Йаарх отстранился, ласково погладил ее по голове, поцеловал и сказал: