дзирики — «самопомощь», духовный тренинг, зависящий исключительно от личных дисциплинарных способностей человека. См. шарики.
дзэн— буддийское учение, заимствованное Японией из Китая и игравшее здесь важную роль после XII в. Оно было популярным в высшем классе японского общества — среди правителей и самураев — и до сих пор очень отличается от больших буддийских сект с их шарики и огромным количеством адептов.
дзюдзицу — японская борьба.
дзюдо — вид дзюдзицу; японская борьба.
донэн — одногодки.
жэнъ (китайское слово) — хорошие отношения между людьми; благожелательность.
инкё— формальный уход на отдых от активной жизнедеятельности.
иссин — реставрировать, восстановить прошлое. Лозунг реставрации Мэйдзи.
иссэй — американец японского происхождения, родившийся в Японии. См. нисэй.
йога (санскрит) — форма аскетической философии и практики, широко распространенная с древнейших времен в Индии.
кабуки — народная драма. См. но.
кагура — традиционные танцы, исполняемые при синтоистских храмах.
коми — глава, источник. Синтоистский термин для божества.
камикадзэ— «божественный ветер». Ураган, отбросивший от берегов Японии и опрокинувший в море флот Чингисхана. Во время Второй мировой войны летчики-самоубийцы назывались отрядами камикадзе.
катадзикэнай — спасибо; «я обижен».
кино доку — спасибо; «это ужасное чувство».
кинсин — раскаяние. Период ухода от мира с целью удаления «ржавчины с тела».
ко — сыновняя почтительность.
коан — вопросы, не имеющие рационального ответа и установленные сектой дзэн для тех, кто проходит обучение.
ко-он — обязанность перед императором и государством.
магокоро — искренность
макото — искренность
мокса — растертые в порошок листья определенного растения, сжигаемые в лечебных целях в конусе на поверхности тела. Ею лечат от болезней и от непослушания.
муга — исключение наблюдающего я; состояние, достигаемое теми, кто прошел специальную подготовку.
Мэйдзи, эра- период царствования императора Мэйдзи, 1868–1912. Он символизирует начало современной эпохи в Японии.
нарикин — нувориш, «пешка, прошедшая в ферзи» (японские шахматы).
нирвана (санскрит) — конечное освобождение души от превращений; состояние не-бытия; растворение в божестве.
нисэй — американец японского происхождения, родившийся в Соединенных Штатах. См. иссэй.
но — классическая драма. См. кабуки.
он — категория неизбежных обязанностей. См. Таблицу-схему, с. 84–85.
оя — родители.
ронин — в феодальные времена самураи-вассалы, лишившиеся по немилости сюзерена или из-за его смерти или его бесчестия своего господина.
сакэ — рисовая водка, являющаяся главным алкогольным напитком японцев.
самураи — в феодальные времена класс воинов, носивших два меча. Ниже их находились простолюдины: крестьяне, ремесленники и торговцы.
сатори — буддийское просветление.
сёгун — в домэйдзийские времена реальный правитель Японии; его власть передавалась по наследству до тех пор, пока правящая семья могла оставаться у власти. Сёгуна всегда облекал полномочиями император.
сонно дзёи — «Восстановить власть императора и изгнать варваров (западных людей)». Лозунг реставрации Мэйдзи.
сумимасэн — «спасибо»; «извините»; «это никогда не кончится».
сутра (санскрит) — небольшие собрания диалогов и изречений. Ученики Гаутамы Будды записали такие сутры на разговорном языке своих дней (пали).
сэппуку, или харакири — самоубийство через вспарывание живота. В феодальные времена было исключительной привилегией аристократии и самураев.
сюё- самодисциплина; духовный тренинг. тай сэцу — высший дакон.
тарики — «помощь другого». Духовное благоволение как следствие молитвы.
тонари гуми — маленькие соседские группы, состоящие из пяти — десяти семей.
тю — верность императору.
хадзи — стыд.
харакири, или сэппуку — самоубийство согласно самурайскому кодексу чести. Сэппуку более благородный термин, чем харакири.
хистэри — нервозность и неуравновешенность. Обычно употребляется женщинами.
эта — класс париев в домэйдзийские времена.
Михаил Корнилов
О Рут Бенедикт и ее книге «Хризантема и меч»
Имя американского культур-антрополога Рут Фултон Бенедикт (1887–1948) вызывает постоянный и большой интерес как у ее коллег — антропологов, так и у ученых-японоведов. Ее теоретические исследования в области культурной антропологии принесли ей славу одного из виднейших (наряду с А. Кардинером, Р. Линтоном, Э. Сепиром, М. Мид и К. Дюбуа) представителей этнопсихологического направления («Культура и личность») в американской антропологии. Ее единственный труд по Японии — книга «Хризантема и меч» — стала той основной работой, от которой отталкиваются как современные ученые-японоведы в своих исследованиях о японском народе и его культуре, так и сами японцы в своих самооценках. Творчество Бенедикт интересно еще и потому, что она стала поздно (только в 30 лет) заниматься культурной антропологией, а книгу о японцах написала, не зная японского языка, не побывав в Японии и не будучи японоведом.
До того, как в 1921 г. Бенедикт начала под руководством Ф. Боаса изучать культурную антропологию в Колумбийском университете (США), она испробовала свои силы в организации помощи бедным, преподавании английского языка, поэтическом творчестве (писала стихи под псевдонимом Энн Синглтон), изучала организацию общественных работ. В 1923 г., окончив университет, Бенедикт защищает докторскую диссертацию «Представления американских индейцев о духах-оберегах». С 1923 г. и до конца жизни Бенедикт преподавала в Колумбийском университете, где в 1936 г. сменила Боаса в должности декана отделения антропологии. В 1947 г. Бенедикт избирается Председателем Американской антропологической ассоциации. За несколько месяцев до смерти она стала полным профессором Колумбийского университета. Ее ученики — М. Мид, Р. Метро, М. Вольфенштейн — широко использовали и углубили разработанную Бенедикт технику «дистанционного изучения культуры».
Первый этап антропологической деятельности Бенедикт связан с полевыми исследованиями в резервации североамериканских индейцев, по результатам которых она опубликовала в 1935 г. монографию «Мифология зунзунии». Полученные во время полевых работ материалы часто использовались Бенедикт в ее работах в начале 30-х гг. Этнопсихологическое направление признавало первичным в каждой культуре личность и особенности ее психики (психологический детерминизм). Бенедикт, как и другие исследователи этого направления, широко использовала концепции 3. Фрейда. В статье «Конфигурации культуры» (1932) она воспользовалась ницшеанской дифференциацией культур на «аполлоновский» и «дионисийский» типы и утверждала, что межкультурные различия объясняются прежде всего различиями в индивидуальной психологии, поскольку культура — это «индивидуальная психология, отраженная на большом экране». В статье «Антропология и анормальное» (1934) Бенедикт, развивая идеи Фрейда, рассматривала культуры различных народов как проявления специфически присущих им психопатологий. В своем главном общетеоретическом труде «Модели культуры» (1934) Бенедикт вышла за рамки психологизма, предприняв попытку синтезировать антропологический, социологический и психологический подходы к феномену культуры. Она отстаивала культурно-релятивистский принцип, согласно которому каждое явление культуры может быть адекватно понято только в общем контексте данной культуры. Подчеркивая своеобразие каждой культуры, Бенедикт в то же время признавала, что между обществом и индивидом существует тесная взаимосвязь, и личность следует изучать в системе этой взаимосвязи. Концепция культурного релятивизма была использована ею для критики фашистских идей в работах начала 40-х гг. XX в. В годы войны по заданию Службы военной информации США Бенедикт занялась изучением японской национальной психологии, чтобы создать своеобразное руководство для американских военных и гражданских чиновников после оккупации Японии. Бенедикт широко использовала разработанную ею технику «дистанционного изучения культуры» (анализ научной и художественной литературы, дневников военнопленных, просмотр японских кинофильмов, интервьюирование проживающих в США японцев). На основе собранных материалов она написала книгу «Хризантема и меч» (1946). В ней с культурно-релятивистских позиций японская культура рассматривается как иерархическая по своей сути, что предполагает точное знание каждым членом общества своего места в нем и своей роли. Бенедикт типологизирует японскую культуру как «культуру стыда» с этическим акцентом на межличностных отношениях, противопоставляя её западной, прежде всего американской, «культуре вины», этическая основа которой заложена в Божественных заповедях. Бенедикт уделила в книге особое внимание японским концепциям «он» (милость, благодеяние) и «гири» (долг), воспитанию детей в семьях. Обратившись к культурным обыкновениям и банальностям и используя методы системного подхода, она пыталась объяснить поведение и национальную психологию японцев как целостные феномены, общие для разных слоев японского общества и отнюдь не противоречивые (несмотря на противоположное мнение западных наблюдателей) для самих японцев. Несмотря на то что «Хризантема и меч» получила неоднозначную оценку в Японии и на Западе (Бенедикт упрекали в антиисторизме, западном этноцентризме, а также в том, что она нарисовала портрет не японца, а японского военнопленного), она стала классической работой зарубежного японоведения и культурной антропологии в целом, работой, к которой до сих пор постоянно обращаются исследователи-культурологи.