– Хм, –Кирк задумался. – А транспортаторы? У них есть что-то подобное? Возможно, они просто ограждают ценности от воров?

– Я так не думаю. У них действительно есть эта технология, но она находится еще на ранней ступени развитая, и потому очень дорога. Любой, кто может позволить себе доступ к Римиллианскому транспортатору, не имеет нужды красть.

Кирк слышал о множестве богатых воров, но вынужден был признать, что даже они редко тратили больше на кражу, чем получали от нее. Кроме того, участков всего пятнадцать – слишком мало, чтобы это были действительно владения людей, защищающих свои ценности. Учитывая слова Джорай, тогда была бы ограждена вся медиана.

– Вы, вероятно, правы, мистер Спок, однако все-таки есть шанс, что эти установки законны. Мы должны все проверить. Не хотелось бы вмешаться в какой-нибудь секретный правительственный проект. Кроме того, может, удастся сузить их количество. Мне не очень нравится идея одновременной атаки пятнадцати участков. –Он повернулся к Ухуре. – Откройте канал Джорай.

Она протянула руку к передатчику, но капитан неожиданно остановил ее.

– В чем дело, сэр? –спросила Ухура.

– Безопасность, –ответил он. – Наш сигнал можно защитить от перехвата, но мы не знаем, каково оборудование Джорай. Держу пари, что Хэйдар ее прослушивает, и если она действительно за всем этим стоит, совсем излишне информировать ее о наших намерениях.

– Мудрая предосторожность, –заметил Спок.

Кирк кивнул. – Дайте мне координаты этих участков, и я лично спрошу о них Джорай.

Спок записал информацию на изолинейный чип и вручил его Кирку; однако, подумав, перезагрузил координаты в трикодер, поместив туда же и карту планеты. Недостаток информации действовал в обе стороны: Отвергатели не знали о возможностях "Энтерпрайза", но и он понятия не имел, сможет ли римиллианский компьютер прочитать изолинейный чип.

Кирк взял трикодер, сказал Ухуре "передайте координатору, что я спускаюсь", и вошел в турболифт.

Глава 6

Скотти, возвращаясь на поверхность, был куда менее счастлив. Он поднялся на корабль только чтобы забрать трикодер и портативный анализатор, и тотчас вернулся обратно, чтобы начать долгий процесс восстановления системы импульсных двигателей.

Новый руководитель проекта, мужчина намного моложе профессора Костаса, встретил его на первой посещенной им установке, на расстоянии в несколько десятков километров от Края, около того места, где у нормальной планеты должен был быть экватор.

– Я Дорби Нерон, –сказал он, протягивая левую руку. – Рад встрече.

Несмотря на молодость, на лбу его были озабоченные морщинки, а синяки под глазами показывали, что он не спал нормально уже неделю. Скотт пожал протянутую руку.

– Не беспокойся, парень, мы восстановим это, ты и оглянуться не успеешь. Покажи, что сделали с ним вредители, и мы начнем работать.

Нерон скептически взглянул на него, но сказал: – Конечно. Сюда, пожалуйста.

Они вошли в обширный ангар, в котором размещался двигатель: внушительных размеров механизм на еще более массивном бетонном основании. Он был установлен горизонтально, так, что основная нагрузка приходилась тангенциально поверхности, а чтобы он не упал, инженеры поместили переднюю упорную плиту на бетонную стену метров двадцати толщиной, от которой под углом отходили арматурные пластины.

– Закреплено на основании, я полагаю? –спросил Скотт.

– Да, –ответил Нерон. – И, хотя это визуально не определишь, мы сдвинули его вниз на три градуса, так что напряжение будет немножко меньше. Компонент сжатия вектора тяги достаточен, чтобы упор был динамически замкнут на планету, когда заработают двигатели.

– Очень хорошо, –сказал Скотт, постепенно увлекаясь. После того, что он видел в конференц-зале, он ожидал обнаружить утыканные гвоздями доски или даже угольную топку, но, похоже, эти люди таки понимали инженерию. Нетрадиционное решение вовсе не означает плохое решение, напомнил он сам себе.

Он подошел ближе, чтобы рассмотреть сам двигатель. На первый взгляд он был больше похож на варп-привод, чем на импульсный двигатель – из-за размеров цилиндрического реактора вещества-антивещества. Он указал на узкий подающий трубопровод между камерой антиматерии и конвертерами Шеффилда.

– Мы называем это сцеплением Сильва, –извиняющимся тоном сказал Нерон.

Скотти глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул воздух. На самом деле ему было все равно, как они это называли; гораздо больше его интересовало, будет ли работать это хитроумное изобретение Руба Голдберга.

Хотя они ведь уже проводили тестовые испытания, напомнил он себе. Вопрос не в том, будет ли работать этот конкретный двигатель. Вопрос в том, будут ли они работать все вместе.

Он отвернулся. – Так, давайте посмотрим, что сделали вредители, – сказал он.

Нерон провел его еще через четыре пролета. Скотти тяжело дышал, когда они наконец взобрались на вершину: если бы нужно было подняться еще выше, ему бы потребовалась кислородная маска, чтобы скомпенсировать недостаток кислорода.

Когда они достигли верхнего уровня, повреждение было немедленно определено: вся контрольная секция была расплавлена в шлак.

– Хм, без сомнения, они знали, что делают, –сказал Скотти, увидев это. Вместо того чтобы пытаться повредить оборудование, которое было предназначено, чтобы преодолевать реакцию аннигиляции и выдерживать огромную тягу, они обратились к самым хрупким, и, в то же время, самым необходимым приборам. Некогда сложный, тщательно разработанный, хотя и несколько необычным способом, компьютер, теперь был бесполезной грудой железа и пластика.

Некоторые внутренние части были не столь сильно повреждены, но сам модуль был похож на тост. Скотти предположил, что повреждения были нанесены скорее лучевым оружием, нежели бомбой. Скорее всего, злоумышленники стояли внизу, вероятно, в двери.

– С остальными то же самое? –спросил он.

Нерон кивнул. – Да. На северном полюсе находится центральная контрольная станция…Они направили на нее аэрокар, – он устало махнул рукой.

– Да, изобретательно, –сказал Скотти. Затем внезапно осознал жест Нерона. – Погодите минутку. Север там?

– Да, –недоуменно ответил Нерон. – А почему вы спрашиваете?

Скотти уставился на массивный двигатель, чьи выхлопные сопла указывали налево. Он прокрутил в мозгу картинку компаса. Если север был позади него, то…

Он рассмеялся. Хотя это в действительности не имело значения, но на самом деле – Римиллия отличалась – и, похоже, будет отличаться – от девяноста девяти процентов планет в галактике.

– Почему вы смеетесь? –спросил Нерон.

Скотти покачал головой. – Нет, вы понимаете, – спросил он, вытирая выступившие слезы, – что когда мы запустим все эти двигатели – ваша планета будет единственной планетой в этом секторе, которая вращается назад?

В этот раз координатор Джорай встретила Кирка в куда менее формальной обстановке. Она пригласила его спуститься прямо к ее квартире на третьем этаже дома Администрации, куда она удалилась для отдыха после их встречи.

– Сожалею, что прервал ваш отдых, координатор, –сказал Кирк, когда она встретила его в передней.

Теперь она была одета в доходящее до полу бирюзовое платье с черным поясом, свободно завязанным спереди. Он почувствовал слабый аромат пряности, что-то вроде корицы, но не мог определить, исходит ли он от нее, или еще от чего-то в комнате.

– Не извиняйтесь, капитан, –улыбнулась она. – Когда вы обращаетесь к кому-нибудь на Римиллии, вы с равным успехом можете застать его бодрствующим либо спящим. На Римиллии нет смены дня и ночи; люди ложатся спать, когда устают, и встают, когда достаточно отдохнут. – Она провела его в гостиную и махнула рукой на небольшие диваны с высокими спинками, стоящими напротив друг друга, недалеко от камина, в котором весело потрескивал огонь. – И поверьте мне, я не возражаю против разговора с вами. Будьте как дома. Как вы относитесь к тому, чтобы что-нибудь выпить?