Рон, с трудом поднявшийся сегодня с третьей попытки (Гарри пришлось заколотить в дверь так, что из нее посыпались щепки) недовольно рассматривал Глориана и угрюмо следил за взглядами, которые он бросал то на мисс Эвергрин, то - а это уже интересно, подумал Гарри, - на Гермиону. Деликатность Рона Уизли была потрясена тем фактом (он только вчера обнаружил его), что его профессор по Защите от сил зла, опекун его друга, и этот большеухий волосатый лилипут, оказывается, ночуют в одной комнате! Он нервно заглатывал овсянку и придерживал свою гитару другой рукой, безуспешно стараясь не смотреть в их сторону, что у него получалось с трудом. Гарри ухмыльнулся. Думая летом о каникулах, которые Рон с Гермионой проводят вместе, и зная о страсти, снедавшей его друга, он был почти убежден, что эти двое не будут больше терять времени. Но, по всей видимости, Рон до сих пор не мог похвастаться своей блестящей победой. А может быть, просто не хотел?
На вокзале Гарри вертел головой во все стороны, пытаясь разглядеть своих однокурсников и других учеников Хогвартса, но безуспешно. Он никого не заметил, нигде не кричали совы, и не квакали жабы. За лето он успел соскучиться и по недотепе Невиллу, и по хитрюге Кларе, и по увальню Тобиасу. Сейчас им всем угрожала опасность, и знать, что с его друзьями ничего не случилось, для Гарри было важно. Он бы порадовался даже зазнайкам-пророчицам Парвати и Лаванде, но он по дороге на платформу номер 2 не встретил никого из знакомых колдунов. Впрочем, возможно, я и ошибся, подумал Гарри, неожиданно углядев в толпе знакомого джентльмена странно скучающего вида. Обычно этого человека Гарри привык видеть с широкой улыбкой на лице в тот момент, когда принимал из его рук свое любимое клубничное мороженное с цукатами и колотыми орешками. Флоран Фортескью стоял, опираясь на одну из кирпичных колонн вокзала, и с отсутствующим видом сосал полосатый леденец на палочке, безразлично наблюдая за барьером между платформами 9 и 10. Он был похож на человека, вставшего спросонья для того, чтобы встретить приезжающего к нему в такой ранний час друга, а не на аврора со спецзаданием. Гермиона тоже увидела его и только собралась поздороваться с самым известным на Диагон-Аллее мороженщиком, любимцем всех детей волшебников, как Гарри перехватил ее руку, уже почти задранную в приветственном жесте.
- Ты чего, Гарри? - удивленно распахнула глаза Гермиона, когда они уже прошли мимо Флорана и поднимались по лестнице-переходу ко второй платформе.
- Не оборачивайся, - прошипел Гарри, и из гермиониной корзинки отозвался таким же шипением Криволапсус.
- Гарри, да что с тобой? Это же был Фло...
- Вот именно. И оставь его в покое, он работает.
- Он - что? - глаза Гермионы раскрылись еще шире. Но к ее чести, девушка мгновенно проанализировала ситуацию и сделала почти правильный вывод. - Ты хочешь сказать, он охраняет вход на платформу? Он - тень?
- Нет, Гермиона, он - аврор, - безмятежно поведал Гарри, наблюдая за тем, как вытягивается лицо у Рона. - Уже очень давно.
- Круто! - вырвалось у Рона. Он перебросил ремень от гитары через плечо покрепче и поинтересовался. - Ну, где же мисс Эвергрин? Мы не опоздаем на поезд? - Скорый "Лондон - Эдинбург" уже разводил пары. - Тем более, если здесь могут появиться дементоры...
- Вон она, - негромко заметил Глориан. Валери, не торопясь, шла по платформе, в руках - промасленные пакеты с едой из фаст-фуда за углом. Она вручила кулёчек Гермионе и проконтролировала внешний вид своего избранника (рваные джинсы, длинная хламида с вышитым на ней узором в стиле африканских пигмеев и усыпанная глиняными бусинками, куртка из дубленой кожи с оборванной бахромой и ожерелье из покрытых резьбой древних желудей и деревянных листочков, сзади на куртке был изображен большой красивый лист марихуаны - остатки ее хипповской юности). Она осталась довольна своей работой: Глор был похож на запоздалое дитя цветов. Волосы ему забрали в хвост, чтобы скрыть уши, но это было уже излишней предосторожностью. Дело в том, что перед отъездом Валери наложила на Глора так называемые Чары Разнавождения, отводящие глаза от настоящего облика заколдованного. Любому постороннему человеку и в голову не могло прийти, что Глориан маленького роста, или что его уши на несколько дюймов больше обычных.
- Этакие магические спецэффекты, - объяснила мисс Эвергрин Гарри и Рону. Гермиона, естественно, уже давно все знала о Чарах Разнавождения. - Помогают нам скрывать кое-какие элементы нашей волшебной жизни от маглов. Многие ими пользуются постоянно, но Чары Разнавождения надо периодически обновлять, чтобы они не рассеялись, поэтому в комплекте с ними я рекомендую употреблять Зелье, Заостряющее Память!
Они разместились в двух соседних купе. Валери и Глориан беседовали в коридоре напротив двери ребят, охраняя их от постороннего вмешательства. Профессор Эвергрин купила билеты на все четыре места, но раз Джинни не поехала, то никто из посторонних не должен был их беспокоить. Дождь давно кончился, но за окном взошло такое унылое, зябко кутающееся в утренний туман солнце, что у всех троих было не особо прекрасное настроение. Гермиона выпустила из корзинки Криволапсуса: он размял лапы, выгнул спину дугой, зевнул, продемонстрировав всем два ряда крупных зубищ, и голодным взглядом посмотрел на пакеты с магловской едой. Ему предложили кусочек котлеты из гамбургера, но Криволаспус с возмущением отказался и, одарив презрительным взглядом Рона и Гарри, улегся спать на ронову мантию.
- Спрячь мантию, Рон, - сурово велела Гермиона. - Ты забываешь, что мы не в Хогвартс-экспрессе!
- Да что может случиться, если даже маглы и увидят мантию? - скривился Рон, но, тем не менее, выдернул ее из-под недовольного Криволапсуса и запихал в сундук. - Подумаешь, будто они нормальной одежды никогда в глаза не видели.
- У волшебников и маглов разные представления о том, какую одежду считать нормальной, - заметил Гарри, разглядывая сонный серый пейзаж за окном. - Но, могу только сказать, Рон, что в джинсах мне ходить куда удобнее, чем в жутко длинной мантии, которая путается в ногах и выглядит, как девчачье платье.