— Ну что вы такое говорите, рыцарь! — Салазару сама мысль о том, что в Хогвартсе может кому-то не понравиться, явно не пришлась по душе. — Здесь вам будет очень удобно! Вам предоставят отдельный кабинет для занятий, вы сможете свободно ставить любые опыты и работать в библиотеке с любыми летописями и свитками.

— Я дам вам любые ингредиенты для зелий, — робко вмешалась Хельга Хуффльпуфф. Слизерин нахмурился, и она осеклась.

— Не называйте меня рыцарем, мне это не нравится, — отрезал Снейп. Он вообще вел себя странно, отметил Гарри. То ли хорохорился, то ли сама мысль о том, чтобы остаться здесь, была ему отвратительна.

— Что бы вы там ни говорили, вы — благородного происхождения, сэр, — заметил Слизерин, одним движением создавая из воздуха кувшин с вином и пару кубков. — Я могу это определить с легкостью, у меня есть опыт.

— Да уж, — несколько язвительно бросила Ровена. — На маглорожденных у вас нюх, не правда ли, сэр?

— Хорошо, что напомнили, дорогая леди! — улыбка Слизерина блистала благодарностью. — На моих занятиях я маглорожденных не потерплю! Это мой маленький каприз. Пусть ходят к Хельге.

— Пусть ходят ко мне, — простодушно согласилась старушка. — У меня большой аудиториум.

Слизерин презрительно скривился, и тут вмешался Годрик. Все это время он вновь потратил на истребление фазана, а когда дичь перед ним закончилась, он начал потягивать вино, периодически прислушиваясь к разговору.

— Послушай, Салазар, а что если мы поднимем те самые записи, — он со значением посмотрел на Слизерина, и уголок рта у того нервно дернулся. Видимо, волшебник не слишком хотел, чтобы Годрик Гриффиндор вспоминал о тех самых записях. — Если в них нашлось достаточно волшебной силы, чтобы защитить Хогвартс от атаки враждебно настроенных колдунов, возможно, каким-то образом эти заметки удастся применить и к этому случаю?

— Там нет ничего о времени и переносе тел из одного века в другой, — слишком рьяно запротестовал Салазар.

Что он скрывает?

— О каких записях идет речь? — тоже мгновенно среагировала Гермиона, взволнованно цепляясь за рукав Гарри.

— Но свиток Ллуда еще не расшифрован до конца, — возразил Годрик. — И, вероятно, он скрывает куда более странные и могущественные вещи! Почему бы ни посмотреть в нем? Давай сейчас и посмотрим!

Слизерину явно очень не хотелось это делать, но на него смотрели все преподаватели, и он скрепя сердце подчинился мнению большинства. В конце концов, отказывать было бы подозрительно.

— Хорошо, — он одарил Валери ослепительной улыбкой. — Сегодня вечером милости прошу в мой кабинет, а пока, если меня извинят дамы, мне нужно спуститься к себе, переодеться и отдохнуть. Я сильно устал после опыта.

Он ускользнул. Гарри и Гермиона тут же повернулись друг к другу.

— Что такое Свиток Ллуда? — выпалили они одновременно.

— Ты не знаешь? — разочарованно протянул Гарри. Он был уверен, что Гермиона знает все или почти все. Свиток Ллуда явно относился к этому «почти.

— Но я знаю, кто нам может дать консультацию! — озарила Гермиону мысль. — Тео!

Тео Квинтус не слушал, о чем говорили Основатели. Он оторвался от куриной ножки с явным неудовольствием, но увидев, что он нужен сэру Гарри и леди Гермионе, воспрял духом.

— Да, миледи!

— Тео, — с загадочным видом начала Гермиона. — Ты знаешь все книги, которые есть в библиотеке, верно?

— Ну, — неуверенно почесал в затылке парень. — Возможно.

— А ты никогда не встречал ничего, что бы называлось Свиток Ллуда? — поинтересовался Гарри.

Тео вытаращился на них.

— Нет! А с чего вы взяли, что он здесь есть?

— Змееуст только что сказал, — со значением заметила Гермиона.

— Хм, не знаю… Возможно, он хранит его у себя, но к нему я не сунусь ни за какие коврижки. Увольте! — запротестовал Тео.

Гарри и Гермиона посмотрели друг на друга.

— У меня есть папин плащ, — со значением подчеркнул Гарри.

— Но Слизерин сейчас ушел к себе, — неуверенно пробормотала Гермиона. — И вряд ли выйдет до тех пор, пока они сами к нему не спустятся.

— Думаешь, что его нужно выманить из кабинета?

Тео слушал их планы, вытаращив глаза.

— Гарри! — ужаснулась Гермиона. — Ты понимаешь, о чем говоришь? Это же Салазар Слизерин! Самый известный темный волшебник Средних Веков!

Рон очнулся от своих грез и неодобрительно посмотрел на Гермиону. Для этого ему пришлось отвести пылающий взгляд от слизеринского стола.

— Мне он не показался таким уж страшным и злобным, — хмуро сказал он.

— Но если мы вломимся к нему в кабинет, он таким и окажется, будь уверен, Рон, — убежденно заверила его Гермиона. — Что же делать? Кто может знать, где у него хранится свиток?

— Я в этих делах не участвую, — мрачно сказал Рон. — Держу пари, что и мисс Эвергрин бы не одобрила этих планов. Черт знает, как мы можем вляпаться, если выкинем что-нибудь подобное.

Это было настолько не похоже на Рона, что Гарри удивленно вытаращился. Раньше «на дело» они всегда ходили вместе, а выговаривала им Гермиона. На этот раз Рон почему-то поменялся с ней ролями.

— Рон, мы же хотим придумать способ вернуться! — воззвала к его совести Гермиона.

— Вот и придумывайте что-то попроще, — пробормотал Рон, мечтательно скользя взглядом по соблазнительной фигурке Матильды. Девушка только что поднялась из-за стола; ее зеленый шлейф тянулся следом за ней в сторону дверей из Большого зала. Увидев, что Малфой почтительно подошел к Матильде и, встав на одно колено, поцеловал край ее шлейфа, Рон нахмурился как туча.