Жалеть не стоит ни о чем,

И никого не стоит ждать…

Сожженный солнечным лучом,

Я верю в эту благодать.

Я верю в легкость звездных бед,

Летящих в сумраке ночном,

В неповторимость прежних лет,

Что исчезают за окном.

Я верю в завтра и вчера,

В бессонный блеск бездонных глаз…

В несбыточные вечера,

И в головокруженье фраз.

Живи себе еще пока

В движенье легком сквозняка,

С уютной скукой в тишине,

В своем невнятном полусне.

Живи себе еще, пока

Печаль полночная легка,

И забывается тотчас

Холодный блеск прекрасных глаз.

Живи себе еще, пока

Бежит вот эта вот строка,

Пока сияет дальний свет,

Не пройденных тобою лет.

Жизнь краски яркие теряет,

И превращается в насмешку.

Твои следы легко стирает

Ее бессмысленная спешка.

И с запоздалою весною

Тебе не избежать печали…

А жизнь стремиться быть иною,

Но это сбудется едва ли.

Из обманного блеска, из гордости радужных строк

Ты легко извлекаешь печального сердца обломки.

И судьба собирает тебя, отправляет в потемки,

По одной из еще неизбитых тобою дорог.

Только все повторится, и болью сжимая висок,

Вечность мимо уйдет от ненужного с веком скандала…

Ты хотел бы потом подвести всем мученьям итог.

Но для этого даже всех слов все равно будет мало.

Из странных, детских историй,

И сказок о счастье

Ты снова уходишь в горе,

Уходишь в несчастье.

Ты шепчешь всегда иронично,

На грани рассвета,

Что снова дорога трагично

Закончится эта.

И ты собираешь осколки

Вселенной разбитой.

Сбивая все скучное с толку

Отыщешь, что скрыто.

Но только на этом просторе,

Высот неслучайных,

Увидеть чужое горе

Важнее, чем тайны.

Идешь сквозь ночь, развеянный по ветру,

Считая звезды в медленной воде.

И бьешь челом об эти километры,

И кланяешься ледяной беде.

И кто-то не жалеет черной краски

Для всех твоих сияющих дорог.

И ночь свои рассказывает сказки,

Хоть ты от их отчаянья продрог.

Но стоит задержать на миг дыханье,

Иль может быть, на вечность задержать…

Легко придет стихов очарованье,

И музыки небесной благодать.

Так возвещают ангельские трубы

Космическую поступь торжества…

Так шепчут обескровленные губы

Почти потусторонние слова.

Как звезды безразлично — величавы,

Как шаг твой удивительно размерен,

Что даже пред лицом посмертной славы

Ты в собственном забвении уверен.

И вечность равнодушно — молчалива.

О, как тяжел ее прохладный воздух…

Что жизнь идет дорогой несчастливой,

И проклинает и тебя, и звезды.

Когда-то и звезды стояли горой за тебя.

Когда-то и ветер трепал твои кудри слегка.

Но время не может оставить тебя, теребя

За полы плаща, за слова, что выводит рука.

Бумага все стерпит, все примет не раз и не два.

В весеннем цветении или же в летней пыли.

Скажи, отчего так кружится твоя голова?

Когда ты почуял, что сердце вдруг годы сожгли?

Неважно, что будет…и будет ли что-то потом…

Ты не оставался надолго ни здесь и ни там.

Тогда отчего же ты видишь заброшенный дом?

Какой в нем укор всем твоим незабвенным мечтам?

Кошмарный день когда-нибудь устанет,

И медленно растает в темноте.

Придет ко мне мой друг, и не застанет —

Я тоже скрылся в звездной пустоте.

Куда ведут полночные дороги?

Мне право, не дано предугадать…

Произношу в пространство монологи,

И звезд ловлю немую благодать.

А после перечеркиваю снова

Мечту, что прежде так была легка…

Но ненависть — нежна, любовь — сурова,

И это все в крови, на все века.

Дышу полночным воздухом прохладным,

И принимаю то, что суждено…

Луну, в своей печали безотрадной,

Бессмысленно глядящую в окно.

Как пес свои зализываю раны,

И прохожу по линии дождя.

Прочитываю длинные романы,

Чтоб их забыть немного погодя.

Мне кажется, вся боль самообмана

Ко мне вернется поутру шутя,

Каким-нибудь таинственным туманом

Над миром одиночества летя.

Теряя очертания предметов,

Я музыку предвечную храню.

Меня сжигает грусть моих рассветов,

И полдень мне готовит западню…

Из всех своих вопросов и ответов

Я счастье с болью взять повременю.

Как холодно и равнодушно

Снаружи и даже внутри.

Безбольно, бесстрастно, ненужно

Сквозь годы свои посмотри.

Смотри, как отчаяньем дышат

Столетия и города.

Тебя ни за что не услышат,

Не вспомнят тебя никогда.

Осталось скитаться бесцельно

Все ночи и дни напролет…

И знать, что тоской запредельной

Тебя бесконечность убьет.