Потомство Ноя
(Епископ Нафанаил Львов)
«И благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю и обладайте ею. Да страшатся и да трепещут вас все звери земные, и все птицы небесные, и все, что движется на земле, и все рыбы морские. В ваши руки отданы они».
Снова повторяет Господь заповедь, данную людям еще в раю. Но теперь Он прибавляет еще нечто другое. Господь говорит: «Да страшатся и да трепещут вас все звери земные». В раю было сказано только: «Обладайте, владычествуйте над всеми зверями». А здесь, при изменившихся отношениях между человеком — венцом творения, из-за греха не выполнившим своего предназначения, и прочей тварью, восставшей на него за это, вместо прежнего дружественного превосходства человеку в руки дается орудия страха.
И добавляет Господь: «Все движущееся, что живет, будет вам в пищу». Здесь дается благословение на питание мясной пищей. Это первоначально не входило в Божий план о человеке. По Божиему плану не животные, а растения должны были питать его. А животные должны были служить ему как бы его подданными и помощниками. Согрешивший человек нарушил свое призвание, от чего разорвалась его связь с животным миром и дружеское сотрудничество с ним животных. Вместо покорности человеку и сотрудничества с ним более сильные животные стали нападать на людей, а более мелкие стали или скрываться от человека, или тайком вредить ему. Человек проникся страхом перед животными, враждой к ним, вступил в борьбу с животным миром.
Вместо господствующих в раю светлых дружественных и бескорыстных отношений с животными, после Потопа вводятся, увы, основывающиеся на пониженном нравственном состоянием людей, новые его отношения с животным миром: человечество начинает видеть в животных объекты питания.
Можно догадываться, что человек начал питаться животной пищей гораздо раньше, в допотопный период своего существования. Так, по крайней мере, подсказывают нам данные доисторической археологии, свидетельствующие, что самые древние люди питались мясом. Но тогда это было своеволие людей, не знающих Бога, а теперь на такое питание дается людям Божие разрешение. Мы знаем, что впоследствии Господь чудесно посылал пророку Своему для питания «хлеб и мясо по утру и хлеб и мясо по вечеру» (3 Цар. 17:6). И Сам Сын Божий ел «часть печеной рыбы и сотового меда» (Лк. 24:42). И святое апостольское правило 51-е постановляет: «Если кто… удаляется от мяса не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, или да исправится, или да будет извержен». И Церковь, так высоко ставящая пост, не одобряет вегетарианства как философии.
Разница между своевольным мясоядением допотопного человека и Богом разрешенного питания мясом человека после Потопа бросится в глаза если углубиться в его суть.
Там была ожесточенная вражда между человеком и зверем: ужас перед хищниками и безжалостно безоглядное истребление травоядных. Здесь, пусть в корыстном, но заботливом приглядывание к животному миру, открылась возможность приручения животных и забота о них.
Все светлые, добрые отношения между человеком и животными: дружба с собакой, привязанность коней, забота пастыря о волах, овцах и козах, охрана животного мира, которая получила такое развитие сейчас, но которая существовала и гораздо раньше, — все это имеет свои корни не столько в заповеди Божией, данной людям в раю, сколько в новом Его благословении послепотопному человечеству.
«И сказал Бог Ною и сынам его с ним: вот Я поставлю завет Мой с вами и с потомством вашим… что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа… вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами… Я полагаю радугу Мою в облаке, чтобы она была знаменем вечного Моего завета между Мною и между землею».
Неужели же до этого не было радуги? — спросит нас скептический критик. Без сомнения, была. Господь не творит ее заново. Это противоречило бы библейскому определению длящегося и тогда, и ныне седьмого дня, как дня, когда почил Господь от дел Своих. Но до того радуга была простым физическим явлением, ничего собой не свидетельствующим, как фатоморгана, как северное сияние и пр. А с этого момента она приобрела значение напоминания завета между Богом и людьми и всем миром. И блаженны люди, с чувством благоговения и радости смотрящие на это прекрасное природное явление.
«Ной начал возделывать землю и насадил виноградник. И выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем».
Английский богослов священник Т. К. Чейн, профессор Оксфордского университета, говоря об этом месте Библии, всерьез высказывает мнение, что, очевидно, в Библии находятся два повествования о двух разных Ноях, ибо свидетельство Библии, что «Ной был человек праведный и непорочный. Ной ходил перед Богом» и потому приводимое тут свидетельство, что он выпил вина — несовместимы. Мы можем только улыбнуться на такое, типично англо-саксонское, наивное суждение, для которого неприличие является худшим преступлением, чем грех. Греха тут не было: Ной еще не знал опьяняющих свойств вина. А то, что более всего шокирует английского богослова, что вообще праведник мог пить «опьяняющий напиток», смешно для каждого, сколько-нибудь знакомого с народами Средиземноморской культуры, у которых вино, обычно слабое, является не роскошью, не излишеством, а ежедневной необходимостью. Недаром Господь наш Свое святейшее Таинство устанавливает под видом хлеба и вина, как наиболее естественных для человека продуктов питания. Недаром праведный отец Иоанн Кронштадтский говорит, что для сего святого Таинства Господь выбрал наиболее доступные человеку вещества — хлеб и вино.
«И увидел Хам наготу отца своего и рассказал двум братьям своим. Сим же и Иафет взяли одежду свою и положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего. Лица их были обращены назад, и они не видели наготы отца своего».
Только что совершился отбор человечества, только что было оно очищено от испорченности водами Потопа, и только лучшее в нем было сбережено для дальнейшей истории. И вот, в первом же поколении этих сбереженных Богом лучших людей нарождается новый отвратительный вид греха — хамство: издевательство сына над отцом, низшего над высшим, дерзкое презрение всякого авторитета.
Ной, пробудившись от сна, и узнав о случившемся, проклял Хама в потомстве его, а Сима и Иафета благословил. С этим событием связано первое расовое деление человечества.
Библейская история и археология
(Протопресвитер Михаил Помазанский)
О начальном периоде жизни человечества книга Бытия говорит чрезвычайно кратко. Период до потопа, после истории Авеля и Каина, почти ограничен одним родословием, одними именами. Подсчитав годы жизни допотопных патриархов, получаем приблизительно период в 1600 лет. Эта многовековая история занимает всего лишь одну 4-ую главу. Видим отсюда, как Моисей оберегает свой рассказ от произвольных народных или мифологических сказаний. Несомненно, для родословий Моисей имел источником древнейшие, конечно, очень краткие записи, местом происхождения которых была Месопотамия. Ибо человечество, от начала своего бытия, берегло как зеницу ока, свою историю. Роды берегли память о своих родоначальниках, но история вся могла выразиться только в одном — сохранении имен и лет жизни! В современных раскопках Месопотамии обнаруживаются клинописи, восходящие к третьему тысячелетию до Рождества Христова, это значит за несколько сот лет до жизни Авраама. Но и помимо записей древность стремилась сохранять из рода в род память великих предков, начальников родов, помогая этому сооружением гробниц и подобных вещественных памятников. После подробного сказания о потопе в кн. Бытия восстанавливается родословная история, обнимая снова почти 2000 лет. Такое же строгое следование данным неведомых нам источников в перечислении глав родов до Авраама. Эти схемы прерываются двумя сказаниями: 1) о потопе и Ное и его сыновьях и 2) о построении Вавилонской башни и рассеянии народов.