Принципом материального космоса является в индуизме Вайшванара, “всечеловек”, тождественный Адаму Кадмону, Ветхому Адаму иудейской традиции. Вайшванара — это одно из имен ведического бога Агни (“бог огня”), который, в свою очередь, называется, в отличие от других “богов”, “богом на земле”. Однако Агни одновременно является и принципом тонкого мира, бхувас, что точно соответствует опосредующей роли Вайшванары (ипостаси Агни), который внешне есть центр телесного, а внутренне принадлежит к тонкому, невидимому миру.

Таким образом, уже первый этап перехода из мира плотных форм в мир тонких форм предполагает два инициатических этапа — реализацию центра плотного мира, а через него, и только через него, переход в тонкий мир. Но сам этот центр теснейшим образом сопряжен в инициатических доктринах с темой смерти.

Ведический Агни является образом Ямы, “бога” смерти (его аналоги — Йима-первочеловек в зароастризме и первовеликан Имир в скандинавских сагах, этимологически именаЯма, Йима и Имир тождественны). Нам важно выделить тему смерти как условия перехода в тонкий мир, и именно таков один из ликов принципа телесного мира, внутри которого посвящаемый обретает истинную жизнь. Эта инициатическая смерть подчеркивается во всех сакральных традициях, и православная формула “смертию на смерть наступил” как нельзя лучше определяет истинный статус того, кто эту инициацию осуществил. Именно смерть есть указание пути к Вайшванаре, к центру плотного мира, и через аскетическое “умерщвление плоти”, т. е. “умерщвление плотной формы” отшельники и святые достигали истинного центра мира — холма, увенчанного спасительным Крестом, на котором был распят Богочеловек.

Вайшванара имеет и другой лик, выражающийся в космической гармонии, ориентирующей материальную вселенную. Именно в логике и гармонии космических законов проявляется центральный субъект плотного мира, его полюс. На выявлении гармонии вещей в микрокосме и в макрокосме также основывалась инициация в тонкий мир, поскольку понимание этой гармонии приводило к обнаружению полюса, который символизирует в материальном мире его сверхматериальный центр. Такой полюс играет всегда огромную роль в инициации, т. к. именно он определяет ее технику, смысл которой заключается в ориентации существа к центру плотного бытия — к сердцу в человеке (микрокосме), к северному полюсу на планете, к солнцу в небе дня и к полярной звезде в небе ночи. Именно символом такого центрального места, такого полюса и является “рай земной” в различных традициях, “острова блаженных”, “земля свободная от смерти”, т. е. находящаяся по ту сторону смерти, откуда Адам in illo tempora был изгнан пылающим мечом архангела. Но следы этого “потерянного рая” сохраняются и впоследствии, проявляясь в гармонии телесного мира, в структуре которого зашифрован путь к спасению через ориентацию на полюс, символ рая. Разновидности сакральных ориентаций всегда имеют этот инициатический смысл и непременно содержат в себе эзотерическое измерение, подчас забытое или не понятое экзотериками.

Итак, первым уровнем инициации является переход в мир тонких форм через инициатическую смерть в центре телесного мира, на полюсе. Второй уровень инициации, называемый в индуизме “деваяна” или “путь богов”, заключается в переходе из мира тонких форм (бхувас) в мир сверхформального интеллекта (свар). Здесь снова мы сталкиваемся с двойным действием — 1) отождествлением с центром тонкого мира и 2) выходом за его верхний предел. Символом полюса тонкого мира в индуизме является “бог” луны, Сома, и ритуал выпивания напитка с одноименным названием, приготовляемым из “бога” Сомы, был эквивалентен обретению бессмертия. Здесь речь шла уже не о переходе из мира плотных форм (бхур) в мир жизненных энергий (бхувас), где “инициатическая смерть” освобождала посвященного от мертвенности, присущей самой земле как онтологическому кладбищу, погосту, а о выходе вообще за пределы жизни как таковой, всегда имеющей неизбежным коррелятом смерть. Христианская традиция называет этот переход в мир сверхформального проявления “смертью второй”, т. е. смертью, которой подвержены тонкие формы, души. К этой тайне “пути богов” относятся и слова Христа: “Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее.”.[42] И здесь нет никакого парадокса, т. к. переход в сверхформальный мир означает потерю тонкой формы, т. е. души, и обретение единства с чистым интеллектом. Это потеря души ради спасения того, что является ее тайным центром, внутренним полюсом.

С этой фазой обретения бессмертия связан также символизм “бога” Шивы, убивающего “бога” любви, Каму. Камой (любовью) называется часто мир тонких форм — “сукшма шарира” (“тел наслаждения”) или “линга шарира” (“эротических форм”), поэтому выход из этого мира означает прекращение эротических вибраций, достижение неподвижности, осуществление нераздельного брака души и духа. Поэтому Шива называется также “бог”-разрушитель или, точнее, “тот, кто разрушает формы”. Но не следует упускать из виду, что переход осуществляется через центр данного плана, через его полюс, и в этом отношении сам Шива есть форма форм, источник жизни и любви, Шива Натараджа, танцем которого является вся огненная вселенная тонких существ и вибраций — весь мир Агни. Посмотреть на этот танец собираются, согласно индуистским представлениям, все “боги” вселенной.

Но существует и последующая инициация — инициация небесного полюса в чистое бытие. Здесь речь идет о том, что традиция называет черным солнцем, т. е. тем, что скрыто за сиянием буддхи на небе сверхформального проявления. Это черное солнце (или черный свет) есть центр белого света интеллекта, его трансцендентный исток. Оно может быть уподоблено также его полюсу. Первоинтеллект должен быть инициирован, посвящен в свою принципиальную причину, которая отлична от чистого факта его наличия, обусловленного не только чистым бытием, но и очищенной природой, пракрити. Поэтому и буддхи должен совершить акт самопреодоления, который может быть уподоблен достижению Буддой нирваны,[43] т. е. выходом за пределы проявления и его субстанциального природного принципа.

Но и это не является окончательной инициацией, т. к. последняя трансцендентная инициация осуществляется на уровне чистого бытия, черного солнца, и является апофеозом преодоления, переводя чистое бытие в абсолютно иное, которое есть истинный субъект или сверх-субъект, парам-атман.

В гностической терминологии эти уровни инициации можно представить как познание различных тайных имен священных метафизических модальностей, вплоть до парадоксального имени невыразимого (arretoj), которое остается закрытым даже для чистого бытия.

Практика инициации предполагает изначально трансцендентно ориентированный импульс, который, будучи достаточно сильным, должен подталкивать посвящаемого к осуществлению всей цепи посвящений, включая саму трансцендентную инициацию в иное. Более того, только трансцендентная ориентация делает возможной реальность посвящения, т. к. субъект, реализуемый в нем, никогда не может быть достигнут как нечто утвердительное и четкое — всякий раз, ускользая от взыскующих его и уводя их к бесконечности абсолюта. Поэтому лишь воля к преодолению является содержанием подлинной инициации и подлинного гнозиса, что исключает возможность окончить инициатический процесс в рамках онтологии и даже метафизики, с одной стороны, а с другой стороны, открывает путь даже ничтожным пылинкам предельной периферии низшего материального и грубого мира к истинному стяжанию трансцендентной славы абсолютно иного. Согласно даосам, “дао есть даже в мельчайшей крупице песка”, но, чтобы познать его, эта крупица должна проделать гигантский инициатический путь через всю бездну миров, через бытие и через небытие, к иному, которое и так парадоксальным, апофатическим образом присутствует в ней, в ее сокровенном, внутреннем и непознаваемом “я”. Это путь внутрь.