Совету нужно было уложиться в 10 дней. И за 2 месяца невозможно было прочесть 18 томов трудов и журналов Редакционной комиссии, а за 10 дней их трудно было даже пролистать. Тем более, что там были люди, которые не очень хорошо понимали друг друга Александр поставил госсовет в такие условия, когда им очень многое приходилось принимать на слух. И там опять началась настоящая борьба.
На всех заседаниях госсовета председательствовал лично император, зафиксированы случаи (поскольку велся журнал заседаний), когда он присоединял свой голос к восьми против тридцати пяти и таким образом решал дело в пользу Редакционной комиссии. К 15 февраля не успели — успели к 17-му. А дальше, вы знаете, 19 февраля был издан знаменитый Манифест об освобождении крестьян. Текст манифеста написал святитель Филарет Московский, который, впрочем, не разделял очень многое из того, что было подготовлено в этой реформе, но когда император обратился к нему с просьбой составить манифест, он конечно, согласился.
6. Документы реформы
Но манифест — это только торжественное объявление монаршей воли. В самом манифесте никакого механизма приведения этого закона в действия содержаться не могло, оно содержалось в тех специальных, или особых и общих положениях, которые наработала Редакционная комиссия. Всего их приняли 17, и они составили законодательный комплекс 1861 года.
Итак, что это были за положения? Во-первых, они делились на общие положения и частные, или специальные. Первое общее положение называлось так: «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». Здесь определялось правовое положение крестьян в России после отмены крепостного права. Это касалось абсолютно всех крестьян, которые были крепостными, поэтому, естественно, оно было общим.
Второе положение рассматривало вопрос о выкупе наделов, т. е. о способах и условиях, когда отведенные в постоянное пользование земельные наделы могут быть выкуплены крестьянами в собственность. Наконец, еще одно общее положение касалось дворовых людей, а их насчитывалось более миллиона — людей, у которых не было ни дома, ни двора, ни земли. Они жили при помещичьих усадьбах, занимались чем придется, и когда их освобождали лично, то фактически их выбрасывали на улицу.
Так вот, здесь говорилось о том, что они освобождаются безвозмездно, полностью, ничего не получая, но только через два года после издания Манифеста. Почему через два года? Потому что необходимо было как-то обеспечить их существование, чтобы за это время, продолжая жить за счет своих хозяев, они что-то себе подыскивали.
Наконец, было еще общее положение о местных учреждениях по крестьянским делам. Здесь говорилось о тех учреждениях, которые должны быть устроены в губерниях и уездах для того, чтобы привести жизнь на местах в какую-то форму, рассмотреть вопрос о земле, о наделах, о выкупах и т. д. Где-то это должны были быть мировые посредники, где-то — губернские съезды. Закладывалось будущее наших земских учреждений, но это были пока только общие положения.
А дальше шли положения, которые регулировали отдельные проблемы, применительно к местностям, территориям, или частям империи, а также в отношении определенных социальных слоев. Ряд {85} землепользовании Великороссии, Малороссии, Белоруссии или, например, Ставропольской губернии был разным. В Великороссии и Белоруссии было общинное землепользование и везде имелся общинный быт. Специальное местное положение касалось как раз Великороссии и Белоруссии, поскольку у них был одинаковый общинный быт и одинаковое общинное землепользование.
Другое местное положение касалось Малороссии, поскольку у них было подворное землепользование, туда же относились и литовцы. Малороссийские губернии относились к первому положению. Для Полтавской, Харьковской, Черниговской губерний было особое местное положение, поскольку там была своя специфика землепользования.
Еще одно местное положение касалось юго-западных губерний, которые раньше принадлежали Польше, где сложились специфические условия землепользования. Такое же отдельное положение получили литовские губернии, другое касалось мелкопоместных владельцев. Еще одно — для крестьян, которые отбывали повинность на помещичьих усадьбах. Еще одно положение было для крестьян горных и соляных промыслов. Наконец, особое положение было для казаков войска Донского. Еще одно было для крестьян Ставропольской губернии, для Бессарабской области и, наконец, для Западной Сибири (поскольку в Восточной крепостного права не было).
Итак, эти 17 общих и частных положений составили как раз то законодательство, которое и вводилось манифестом 19 февраля. Мы не будем детально рассматривать эти положения, а перейдем просто к положению о земельных наделах, поскольку это главный вопрос: сколько крестьяне могли получить земли. Вся территория России, где имело место крепостное право, была распределена по трем полосам: нечерноземная полоса, черноземная и степная. Для каждой полосы устанавливались свои нормы земельных наделов — минимальные, максимальные и, естественно, промежуточные. Так, для нечерноземной полосы устанавливалась минимальная норма 3 и 1/4 десятины, а максимальная — 8 десятин. Промежуточные нормы — 5, 6, 7 десятин.
В черноземной полосе было пять норм всего, и они были совершенно иные. Минимальная — 3 десятины, а максимальная — 4 и 1/2, т. е. максимальная норма в черноземье была в два раза меньше, чем в Нечерноземье.
Для степной полосы было четыре нормы с минимальной — 6,5 десятины, а максимальная — 12. Почему в Нечерноземье можно было получить довольно много земли по максимуму? Во-первых, земля эта неурожайная и чтобы что-то с нее получить, надо больше земли, а во-вторых, на эту землю не было особого спроса. Коль скоро она была неурожайная, то помещики были не прочь ее продать и на этом заработать. Кроме того, в нечерноземной полосе плотность населения была различной: где пусто, где густо. Одно дело — Владимирская или Ярославская губерния, и совсем другое — Вологодская.
На черноземной полосе все было наоборот: земля самая лучшая, и высокая плотность населения. Поэтому здесь все шло в счет. Что касается степной полосы, то земля там была прекрасная, но плотность населения настолько низка, что практически можно было очень сильно увеличить надел.
Как распределялись наделы? Учреждения, которые создавались, одним из общих положений должны были рассматривать ситуацию конкретно в каждом уезде, в каждом хозяйстве, в каждом поместье, и любая часть уезда могла быть рассчитана по той или иной норме, т. е. никакой уравниловки здесь быть не могло, и это очень важный момент.
Поскольку предстояли выкупные платежи, то нужно было установить и размер подати. Ну а раз подати, то вы должны четко понять следующую мысль: реформа освобождения крестьян от крепостной зависимости делала их лично свободными, но не давала им дворянских привилегий. И если дворянство оставалось сословием, которое не платило подати, то здесь подати платились — следовательно, налоговое обложение на крестьян распространялось, и, учитывая, что надо было еще платить выкуп, вопрос о том, какой должна быть подать, решался опять-таки отдельно.
Для этого всю страну разделили на четыре полосы: нечерноземную промышленную (иначе говоря, оброчную, где земледелия практически не было); нечерноземную барщинную (самую тяжелую, потому что здесь было земледелие и была барщина); черноземную (где была только барщина) и степную. В самых невыгодных условиях оказалась нечерноземная барщинная полоса. Наконец, сумма колебалась от восьми до десяти рублей с мужчины, везде по-разному. Но это было еще не все. В нечерноземной полосе помещики были готовы продать очень много земли и получить за это деньги, потому что эта земля не приносила дохода, а таким образом они могли его получить. Крестьяне же часто были не заинтересованы в том, чтобы получить так много земли, потому что не могли ее выкупить — они будут всю жизнь в долгу (и дети их, и внуки), потому что эта земля плохо родила хлеб.