Обратимся к жизненному пути Квантришвилли. Перечислять его «подвиги» на криминальной сцене я не собираюсь, да я их и не знаю, и знать не хочу. Это ни о чем не скажет, кроме как удачливости или неудачливости вора или бандита, вернее, о его аналитических способностях. Недаром существует пословица: сколько вор не ворует, а тюрьмы не минует. Правда, сегодня она уже не действует. Ни один вор, если он не украл пирожок с капустой с прилавка, не сидит и не сядет, откупится.

Совершенно точно известно, что Квантришвилли принадлежал к криминальному миру. В криминальном мире он имел огромный вес. Только самые «честные» относительно «понятий» криминальные авторитеты имеют этот вес. К таким авторитетам ходят судиться все воры и бандиты, как мы с вами ходили в «народный» суд. А Квантришвилли имел статус «Верховного суда СССР», то есть в уголовном мире выше «судебной» инстанции не было. Обращу ваше внимание на тот факт, что внутриуголовный «суд» в отличие от «народного» суда пользовался огромным уважением криминала. Там с их «понятиями» никогда не происходило как у остальных всех граждан: «закон, что дышло, куда повернул, – туда и вышло». «Понятия» исполнялись неукоснительно, наказание было неотвратимо. Это до того всем было известно, что к бандитам на суд стали ходить даже простые граждане, притом «число обращений» росло. Сегодня уже половина граждан идет не в российский суд, а к бандитам, здесь справедливость и независимость суда на порядок выше.

Взглянем на феномен Квантришвилли глазами весьма известных и порядочных граждан. Я даже не буду упоминать имени известного певца, который был близким другом Квантришвилли. И который сам об этом говорил. При этом упоминал, что и ему самому недолго осталось жить из–за этой дружбы. Однако живет вот уже 10 лет после этого упоминания. Или ошибся в своем прогнозе, или что–то предпринял. Интересно, где и как? Но, есть большое число других известных и порядочных людей, имена которых никто и никогда не связывал с криминальным миром, которые тоже считают себя или друзьями, или поклонниками Квантришвилли. И очень сожалели, притом открыто, в газетах и на экране, о его безвременной гибели. Это характеризует с положительной стороны не столько их самих, так как населению они и без этого известны, сколько – Квантришвилли. Эти люди не побоялись скомпрометировать себя столь экзотическим знакомством, притом уже после смерти Квантришвилли, когда не могли уже опасаться «не так» сказанного слова. Они сказали это, чтобы отдать ему дань своего уважения. Других–то мотивов у них не было.

Здесь я хочу напомнить имя Иоселиани – «вора в законе» еще СССР, недавно тоже умершего в Грузии, причем тоже весьма странно: не болел, и вдруг умер. Может быть потому, что ему не нравился Шеварднадзе? Так вот, этот «всесоюзный» вор в законе был весьма знаменит в своей Грузии не только тем, что он вор в законе, но и борьбой с коррупцией, которую развел там бывший чекист Шеварднадзе. Я не силен в «понятиях», но знаю, что криминал старается очень следить за тем, чтобы они в своей среде выполнялись. Чтобы они были равными для всех в независимости от воровского «титула». Чтоб наказание за нарушение «понятий» было неотвратимым. И именно этим «понятия» отличаются от российского национального правосудия, и именно поэтому ворам и бандитам в этом отношении завидовали и завидуют все законопослушные граждане как Советского Союза, так и России. Достаточно сказать, что любой педофил и даже простой насильник, попавший в тюрьму, то есть туда, где действуют «понятия», будет немедленно «опущен». Попросту говоря, сделан «Машкой или Дашкой» посредством собственной задницы. И это так же неотвратимо как восход солнца, «малява» придет незамедлительно в любое из «исправительных» заведений, где бы оно ни находилось от Магадана до Калининграда, и «закон» будет исполнен.

Я думаю, что Квантришвилли знал лучше меня, что «революцию 90–х» сделали спецслужбы. (Об этом у меня – в других работах). Здесь скажу только, что на моих глазах шахтеров «снаряжали» бастовать на площадях Кузбасса именно по «молчаливому» согласию местных спецслужб. После «революции» именно спецслужбы начали делить между собой всенародное достояние. Притом, согласно «понятиям» спецслужбы сплошь и рядом нарушали воровской закон, совершая так называемый «беспредел», отбирая у народа все, не оставляя ему ничего. А по «понятиям» нельзя грабить бедных, нельзя отнимать у них последнего. И, как ни странно, надо помогать бедным, защищать их от произвола. Это вековая традиция воров и грабителей: не дать своему «подножному корму» сгинуть. Спецслужбы же (сюда входили партийные секретари, руководящие комсомольцы, всяческая их родня) захватили и присвоили весь всенародный «общак», и это было грубым нарушением «понятий».

Квантришвили вступил с ними в бой, уж такая у него была натура, честная по отношению «понятий». Он был прекрасным организатором, ему верили. Поэтому он занялся организацией «сопротивления», и многого в этом отношении добился, организовывая на «понятиях» передел собственности. Тогда спецслужбы набрали по тюрьмам самых последних отщепенцев из рода воров и научили их убивать неугодных. Под неугодными понимался контингент преступников, чтущих «понятия». И именно после смерти Квантришвилли в преступном мире начался «беспредел», против которого он боролся. Спецслужбы, прекрасно знавшие дела в преступном мире, как и самих преступников, инициировали между ними вражду и недопустимое «понятиями» соперничество, а иногда и сами убивали, сваливая вины на тех, кто им мешал. И пошло – поехало. В газетах же появились в массовом порядке статьи, сваливающие все беды преступного мира на чеченскую мафию. Дело в том, что чеченцы–бандиты никак не хотели идти на поводу у спецслужб. Чеченскую «мафию» тоже разгромили этими же самыми российскими «беспредельщиками» типа бывшего милиционера и наемного убийцы Саши «Македонского». А потом «достали» и его в Афинах. Наверное, он обещал кое–кого выдать. В конечном счете «беспредел» с помощью спецслужб победил, как в преступном, так и в «цивильном» мире.