Когда дошла очередь до последних служебных новостей, генерал прежде всего поинтересовался, как дела с Петровым. Вместо ответа Ковачев достал из сумки диктофон и протянул его начальнику.

– Это наш общий подарок, товарищ генерал, по случаю вашего выздоровления. Нет, не диктофон – кассета.

– Уж не записи ли моей любимой Лили Ивановой?

– Кое-что еще более трогательное. Записи телефонных бесед товарища Петрова по автомату номер 70–69, снабженные информационными справками и нашими комментариями к оным. Идея, как и сценарий этой радиопьесы, принадлежит капитану Консулову. Он и ведущий. А исполнители – все мы, ваши подчиненные.

– Радиопьеса ради одного меня? – спросил явно польщенный Марков.

– Я-то думал заявиться к вам с папкой под мышкой. А Консулов говорит: генералу, дескать, пока что читать нельзя. Да и зачем читать, когда у нас на пленке живые голоса? Так и родилась радиопьеса. Слушайте на здоровье…

– Суббота, девятого августа, тринадцать часов сорок восемь минут, – услышал Марков отчетливый голос Консулова. После краткой паузы что-то щелкнуло (явно автомат включился), и другой голос сказал:

– Можно попросить товарища Пипеву?

– Одну минуту, – ответил звонкий девичий голосок. – Мам, тебя!

Последовала пауза.

– Жанет Пипева у телефона, – зазвучал низкий властный голос.

– Вас беспокоит Христакиев. Брат Кынчевой.

– Минутку.

Послышался скрип закрываемой двери и продолжение:

– Я закрыла дверь Гинки… Что нового?

– Глаубер может уезжать, – торопливо докладывал мужчина. – Сделка не состоится. Аппаратуру все-таки доставим из Союза. Так решил замминистра… Максимальная цена, которую мы предложим Монтанелли, составляет сорок семь долларов пятьдесят центов за штуку… Вурм может с наших три шкуры содрать, тут большой прорыв – без запчастей, которые он предлагает, через месяц с небольшим завод в Разграде остановится. Мы готовы дорого заплатить… А насчет переговоров со Свенсоном все оказалось блефом. На сегодня хватит.

– Благодарю, – сказала женщина. – И снова повторяю: никаких встреч, никаких личных контактов ни по какому поводу. На ваш счет будет переведено еще пятьсот долларов. В чем-нибудь нуждаетесь?

– Пока нет.

– Тогда – до очередного звонка. И снова голос Консулова:

– Справка. Справка. Жанет Минчева Пипева, тридцать восемь лет, разведена, проживает по улице Световой, дом номер семнадцать, третий этаж. Домашний телефон: сорок девять – восемнадцать – пятьдесят три, спаренный. Работает экономистом в «София-импорте», закончила факультет немецкой филологии в Софийском университете. Живет с дочерью, ученицей десятого класса.

– Товарищ генерал, – начал Ковачев свою роль в радиопьесе, – человек, который представился Христакиевым, разумеется, Петров. Дальше вы услышите – он постоянно меняет фамилию, хотя и в определенных фонетических границах. Немаловажен и размен информации: «Брат Кынчевой» – «Деверь Гинки». При каждом разговоре эти условные вопросы и ответы повторяются, как обмен позывными при радиосвязи. И, как вам потом станет ясно, отсутствие ожидаемого пароля – это сигнал, что разговор не состоится. Теперь продолжим…

– Воскресенье, десятого августа, тринадцать часов сорок семь минут, – объявил Консулов.

– Зара, ты?

– Я. Кто спрашивает?

– Христодоров, туз пик!

– Десятка треф. Слушаю вас.

– Сначала я вас послушаю.

– Мы познакомились. Состоялся первый сеанс. Ничего особенного. В азарт вошел, но он все еще полный профан. В любое время могу его проглотить, а пуговицы выплюнуть.

– Пока это не нужно. Оставим на потом. Переходите на валюту. Но разменивайте не ниже один к трем! И только когда он будет в выигрыше. Ухлопайте на него до пятисот долларов, они будут вам высланы незамедлительно. На сегодня все.

– Понятно. Конец?

– Конец. Позвоню на следующей неделе.

– Справка. Справка, – снова зазвучал голос Консулова. – Васил Бижев Заралиев, известный в определенной среде по кличке Зара, шестидесяти двух лет, живет на улице Революционеров, номер двенадцать, домашний телефон: двадцать семь – восемнадцать – сорок два, пенсионер, бывший бухгалтер «Продэкспорта», в молодости унаследовал мельницу, однако все наследство спустил в карты, чтобы ничего не оставлять народной власти. К сожалению, нет достаточных данных, чтобы установить лицо, о котором шла речь в разговоре.

– Комментарий. По всей вероятности, Зара получил задание втянуть кого-то в свои карточные аферы, но не обобрать, а для начала подманить долларами, чтобы у новичка только коготок увяз. Очевидно, после этого «птичка» должна оказаться в сетях Петрова. Неясно, как Петров даст Заре необходимые пятьсот долларов. Слово «высланы» наводит на мысль, что деньги не будут переданы из рук в руки. Но каким образом? Денежным переводом доллары не посылают, остается рискнуть – послать их в письме, в заказном. Необходимые меры на сей счет с нашей стороны приняты.

– Понедельник, одиннадцатого августа, семь часов тридцать пять минут.

– Да-а-а-а, кто это? – спросил сонный женский голос.

– Можно попросить товарища Ерменкова?

– Асен, тебя спрашивают…

– Да, слушаю.

– Христев вас беспокоит так рано. Это ваше объявление в «Вечерних новостях» насчет потерянной собаки?

– Нет, у нас только кошка.

– Получили искомую сумму?

– Да, благодарю.

– Через несколько дней пошлю вам столько же. До конца недели прибудет Блюменталь. Он предложит вам весьма выгодную сделку, которую надо реализовать. Непременно. С фирмой «Хелиге» можете больше не церемониться, продемонстрируйте им ваше нерасположение. Будьте твердым и принципиальным. От подарков отказывайтесь, мелкие передавайте в профком, соблюдайте инструкцию буквально. Вам ясно? Теперь слушаю вас.

– Бруно Шмидт должен проявить больше гибкости и отступить. А то меня упрекают в крайнем максимализме.

– Пусть это будет вашим недостатком. Шмидт поступил правильно. Конец.

– Конец…

– Справка. Справка. Асен Пенков Ерменков, улица Найдена Григорова, дом пять, домашний телефон: тридцать пять – тридцать восемь – шестьдесят один. По образованию юрист, заведует сектором в «Приборимпексе».