– Мне пора, Мариша, – произнес я как можно более ласковым голосом при прощании.

Жена посмотрела на меня таким обреченным взглядом, что я не выдержал и сказал:

– Хочешь, я останусь и никуда не поеду?

– А как же твоя командировка?

– Откажусь, вместо меня пошлют кого-нибудь другого. А мы уедем жить в Есино.

– И что ты будешь там делать? – печально улыбнувшись, спросила Марина. – Сидеть с удочкой на берегу реки?

– Это правда. Мы должны вынести испытание. Обещай мне, что ты не будешь грустить.

Она согласно кивнула, изо всех сил сдерживая слезы, уже появившиеся на глазах. Я нежно обнял жену.

– Не надо волноваться. Береги себя и нашего малыша. Рассказывай ему обо мне, пока меня не будет, ладно?

– Да, – согласилась Марина.

Я слегка отстранил ее и опустился перед ней на колени. Потом поцеловал округлившийся живот.

– Не обижай мамочку, не давай ей скучать, – попросил я ребенка. – Постараюсь вернуться к твоему появлению на свет.

Плечи жены стали содрогаться от беззвучных рыданий. Я поднялся на ноги и крепко сжал ее в объятиях.

– Отпусти, сумасшедший, – сказала она сквозь слезы.

Я отпустил ее.

– Иди, раз надо, – прошептала она.

– Я обязательно тебе позвоню, – ответил я и поцеловал жену в губы.

Она проводила меня до двери.

– Пока. Я люблю тебя, – сказал я.

Мне очень хотелось снова заключить Марину в объятия, но я не сделал этого, опасаясь, что тогда не смогу уйти.

Спустившись вниз, я побрел по заснеженной улице, переступая мешанину из снега и соли. Я думал о Марине, о том, как я жестоко поступаю с ней. Но в следующее мгновение перед глазами появлялся образ другой женщины и она, как Елена Троянская, манила меня к краю пропасти.

Почувствовав, что замерзаю, я решил зайти в какой-нибудь кабачок и немного выпить для согрева и снятия напряжения. Оглядевшись, я понял, что нахожусь недалеко от станции метро Кантемировская.

Я решил направиться в ресторан «Витязь», название которого мы с ребятами любили обыгрывать в присутствии шефа, когда тот был в хорошем расположении духа.

За дверями стоял парень и никого не пропускал. Я дернул за дверную ручку. Он угрожающе посмотрел на меня.

– Куда прешь, деревня!? – заорал верзила. – Не видишь, что закрыто?

Я не обратил внимания на его крик и повторил попытку пробраться внутрь ресторана. Я жутко замерз и не собирался уступать наглому парню. Тот был под два метра ростом, настоящий амбал, уверенный в себе.

– Ты что же, красивый, по-русски не понимаешь? – спросил он вызывающе.

– Я не в ресторан, – спокойно ответил я. – Мне нужно в бар.

Он приоткрыл дверь и нагло смотрел на меня. Я без особых усилий потянул дверь на себя. Нужно отдать должное парню, он смог устоять на ногах, хотя дверь передо мной широко распахнулась.

– Эй, красивый, не заставляй меня волноваться, – не думал сдаваться парень.

– Гиря, что у тебя там? послышался голос из глубины помещения.

Парень, не оборачиваясь, ответил:

– Да тут какой-то деловой ломится. Послышались шаги, и из-за спины вышибалы передо мной появился Алексей Терехин.

– Витек? – удивленно вскрикнул он.

– Леша? – я тоже не скрывал своего удивления. Гиря, поморгав глазами и сообразив, что к чему, отошел в сторону, давая мне войти в ресторан.

– Как ты узнал, что я здесь работаю? – спросил Терехин, протягивая мне руку для пожатия.

– Представь себе, что я даже не догадывался об этом, – чистосердечно признался я.

– Тогда каким ветром?

– Да вот, бродил по улицам, замерз, как последний дворовый пес, дай, думаю, зайду, погреюсь.

– Ясно, – протяжно произнес мой бывший напарник. – Что же мы стоим? Пойдем. Обслужим по первому разряду дорогого гостя.

Он слегка подтолкнул меня в направлении лестницы.

– Как давно мы с тобой не встречались, Витек. Где ты теперь? Куда-нибудь устроился?

– Да пока нигде, – соврал я в надежде, что Терехин не станет дальше развивать эту тему.

– А я вот, как видишь, здесь остановился, – развел он руками. – Нормально.

– Кем ты здесь работаешь?

– Начальником охраны. Понял? В начальники выбился.

– Хорошо платят?

– Да пока не обижают.

Он провел меня под лестницей, открыл дверь, за которой начинался узкий слабоосвещенный коридор.

– Куда это ты меня ведешь? – удивился я.

– В мой кабинет, – ответил Терехин не без гордости.

– Так ты, я вижу, хорошо устроился.

– А как же!

Он распахнул передо мной дверь, и я очутился в тесной, но довольно уютной комнатке.

– Ты знаешь, Леша, вообще-то я хотел всего сто пятьдесят для подогрева, – сказал я, давая понять бывшему напарнику, что долго здесь не задержусь.

– Так в чем дело? – невозмутимо произнес Терехин. – Сейчас сделаем.

Я улыбнулся, подумав, что Леша изменился, растворился в специфике новой работы.

– Устраивайся, я сейчас, – Терехин хлопнул меня по плечу, а сам выбежал в коридор.

Я снял куртку и присел на стул. Через мгновение Леша ворвался в кабинет с подносом в руках. На нем стояли бутылка коньяка, рюмки и закуска.

– Быстро ты однако метнулся, – с неподдельным восторгом сказал я.

Он не ответил, заподозрив в моей реплике подвох, расставил на столе закуски и сел напротив меня.

– Знаешь, Витя, – сказал он, наливая в рюмки коньяк. – Знай я раньше все эти дела, которые нам с тобой пришлось пережить за последний год никогда бы не пошел работать в органы, а сразу устроился бы сюда. Ты уж извини меня за прямоту, но дерьмо, которого я нахлебался там, еще долго будет ударять мне в нос.

– Спасибо за откровенность. Значит, я пес смердящий, напоминающий тебе о дерьме?

– Да нет, ты не так меня понял, – он махнул рукой и взял со стола свою рюмку, приглашая меня присоединиться.

– Ты не думай о плохом. Это я так, сгоряча, – сказал он.

– Да ладно тебе оправдываться, – махнул я рукой. – Каждый имеет право на собственное мнение. Мне вот, например, есть что вспомнить о той работе. И эти воспоминания не так уж и плохи.

– Могу согласиться с тобой, если бы…

Мы разговаривали на повышенных тонах. Дверь распахнулась, и на пороге появились двое парней. Одним из них был Гиря, который весьма недружелюбно встретил меня на входе. Видимо, я ему не понравился, и этому молодцу хотелось поразмять свои кулаки.

– Все в порядке, шеф? – спросил Гиря.

– Да, идите отсюда, – выпроводил парней Терехин. – Здесь приятели разговаривают. Настоящие приятели, ведь так, Витек?

– Конечно, – охотно подтвердил я. Мы пропустили по рюмочке и закусили.

– Хорошо тебе здесь, заматерел, – подколол я Терехина. – Вот уже и шефом называют. Правда, без звания, без титула.

– О чем тут говорить! – Леша снова налил коньяка в рюмки. – Давай лучше выпьем за прожитые вместе годы.

Мы выпили. Потом Терехин предложил выпить за тех парней, которые пришли после нас, в спецподразделение, чтобы им не пришлось увидеть тот ужас, который видели мы. Мы пропустили по рюмочке и за это. Я чувствовал, что алкоголь начинает завладевать моим сознанием. Перед глазами встал образ прекрасной Евгении Милосердовой.

«Постой, – приказал я себе. – Если и дальше так пойдет, то ты не попадешь к своей златовласке».

– Еще по одной? – предложил Терехин.

– Нет, – отказался я.

– Что, не хочешь выпить за своего бывшего напарника?

– В другой раз, Леша. У меня сегодня еще очень важное мероприятие.

Терехин подозрительно уставился на меня.

– Нет, ты не об этом думаешь, – попытался оправдаться я. – Дело касается личной жизни.

– А-а, – протяжно произнес Леша и подмигнул мне. – Тогда понятно. Не хочешь – не пей. А я вот выпью.

– Я бы тебе не советовал.

– Это почему же? – в голосе прозвучало недовольство. – Думаешь, спивается брат Лешка? Пропадает на глазах? А ты меня не жалей! Я сам себя не жалею.

Поворот событий был крайне нежелательный. Терехин был уже в хорошем подпитии, его кровь разгорячилась, душа требовала героических поступков.