5 декабря 1996 года Mendax признал свою вину по оставшимся шести пунктам. Ему предстояло быть осужденным по всем обвинениям.

В суде в этот день было спокойно. Джефф Четтл отсутствовал. Вместо него дело обвинения вела невозмутимая Лесли Тэйлор. Пол Голбалли выступал за самого Mendax’a. В первых рядах мест для публики сидел Кен Дэй с непроницаемым лицом. Он выглядел немного уставшим. Electron осторожно проскользнул в задние ряды и сдержанно улыбнулся Mendax’y.

Волосы Mendax’a были убраны назад в свободный хвост. Он моргал и хлопал глазами какое-то время, словно внезапно вышел из темноты в ярко освещенный с белыми стенами зал суда.

В кресле восседал судья Росс собственной персоной – краснолицый мужчина в годах с выдающейся нижней челюстью и кустистыми седыми бровями. Сначала он с неохотой взялся за это дело. По его мнению, его должен был рассматривать один из прежних судей – судья Кимм или судья Льюис. До того, как он вошел в зал суда в то утро, он даже не был знаком с их вердиктами.

Лесли Тэйлор резюмировала наказания, определенные для двух других хакеров. Но, казалось, что судья вовсе не пришел от них в восторг. В конце концов он объявил, что рассмотрит дело. «Двое судей решили эту проблему, так почему же третий не сможет? Он сделает это как следует».

Голбалли согласился. Но по мере развития процесса его все больше охватывала тревога: дела шли не так, как он ожидал. Судья Росс ясно дал понять, что лично он отправил бы подсудимого за решетку, хотя бы и условно. Единственное, что могло спасти Mendax’a от тюрьмы, заключалось в принципе равного приговора. Prime Suspect и Trax совершили подобные преступления, поэтому и Mendax’y должны были вынести подобный же приговор.

Росс «выказал некоторое удивление» по поводу позиции судьи Льюиса в вердикте по делу Prime Suspect’a. Насчет принципа равенства он сказал Лесли Тейлор, что порой его «возмущают наказания, наложенные некоторыми судьями». Он спросил ее о возможности не соблюдать правило равенства приговора.

Он сказал суду, что не стал читать распечатки прослушивания телефонных разговоров в материалах дела. В действительности он прочитал только краткое изложение дела. Когда Тейлор упомянула International Subversive, он спросил у нее, что это такое.

Затем он спросил, как пишется слово phreak.

В этот же день, когда судья Росс ознакомился с постановлениями других судей, он вынес по делу Mendax’a вердикт, подобный вердикту Prime Suspect’a, – приговор по всем пунктам, возмещение убытков в $2100 Австралийскому национальному университету и залог в обеспечение хорошего поведения в течение трех лет.

Но были два отличия. И Prime Suspect, и Trax получили по $500 в качестве залога за хорошее поведение; Mendax’y же судья Росс назначил $5000. Кроме того, судья Льюис дал Prime Suspect’y год, чтобы возместить его долю ущерба в $2100. Судья Росс постановил, что Mendax должен заплатить в течение трех месяцев.

Судья Росс сказал Mendax’y:

– Я повторяю то, что говорил раньше. Я думаю, что изначально эти преступления заслуживали тюремного срока, но смягчающие обстоятельства превратили его в условный. Приговор вашим подельникам все же вынудил меня немного изменить эту точку зрения.

Он сказал, что убежден в том, что «высокообразованные личности не должны вести себя подобно вам, но я подозреваю, что только высокообразованные личности могут совершать то, что совершили вы».

Термин «зависимость» ни разу не появился в стенограмме слушания.

Anthrax не любил работать в команде. Он всегда считал, что другие и есть самое слабое звено в цепи.

Хотя он никогда никому не доверял до конца, он все же общался со многими хакерами и фрикерами и работал с ними время от времени над отдельными проектами. Но он никогда не вступал ни с одним из них в тесные партнерские отношения. Даже если какой-нибудь приятель-хакер захотел бы стукнуть на него в полицию, он не смог бы рассказать обо всей его деятельности. Причина его ограниченных взаимодействий с другими членами андеграунда крылась отчасти и в его изоляции. Anthrax жил в маленьком городке в сельской Виктории.

Несмотря на тот факт, что Anthrax никогда не присоединялся к команде хакеров вроде Realm, он хорошо относился к людям. Ему нравилось говорить с ними по телефону часами. Иногда он получал до десяти международных звонков в день от своих друзей-фрикеров с других континентов. Он мог сидеть дома у друга, слушать музыку и болтать, когда мать приятеля заглядывала в комнату, поднимала бровь и пальцем манила Anthrax’a. «Это тебя. Кто-то из Дании». Иногда это была Швеция, Финляндия, США… Хотя родители его друзей ничего не говорили, они думали, что это довольно странно. Нечасто паренькам, живущим в маленьких городках, звонят из-за рубежа, да еще и перезванивают в другой дом. Нечасто эти пареньки становятся великими фрикерами.

Anthrax обожал телефоны и понимал власть телефонной системы. Многие фрикеры считали, что достаточно иметь возможность бесплатно звонить друзьям по всему свету. Или совершать хакерские набеги, не боясь, что тебя выследят. Но для Anthrax’a настоящая власть заключалась в контроле над голосовыми коммуникационными системами, которые делали возможными разговоры по телефону со всем миром. Он путешествовал по голосовым почтовым ящикам других людей, пытаясь представить, как они живут. Он хотел научиться подслушивать телефонные разговоры. Он хотел научиться перепрограммировать телефонные системы, даже разрушать их. Это была реальная власть, многие почувствуют ее на себе.

Желание власти зрело в Anthrax’e на протяжении всего отрочества. Он страстно хотел все знать, все видеть, играть с экзотическими системами других стран. Он стремился узнать назначение каждой системы, то, как она работает, как совмещается с другими системами. Понимание всего этого давало ему контроль.

Его одержимость телефонией и хакингом началась очень рано. Когда ему было около двенадцати, отец повел его на «Военные игры». Все, о чем думал Anthrax, выходя из кинотеатра, – как сильно он хочет стать хакером. Он уже получил свою порцию очарования компьютерами – родители подарили ему на день рождения простейшую машину Sinclair ZX81 с одним килобайтом памяти. Роясь на книжных развалах уличных ярмарок, он нашел несколько подержанных книг о хакерах. Он прочитал «За пределами внутреннего круга» Билла Лэндрета[p160] и «Хакеров» Стивена Леви.[p161]

К четырнадцати годам Anthrax присоединился к группе мельбурнских подростков под названием The Force. Ее члены обменивались играми для компьютеров Commodor 64 и Amiga. Еще они писали демки – короткие компьютерные программы – и с удовольствием взламывали защиту на копиях игр, а затем менялись ими с другими крэкерами по всему миру. Это было похоже на международный кружок по переписке. Anthrax’y нравилось бросать вызов, взламывая защиту программ, но немногие подростки из его городка разделяли это необычное хобби. Став членом The Force, он познакомился с огромным новым миром людей, думавших так же, как он.

Когда Anthrax впервые прочитал о фрикинге, он написал одному из своих американских знакомых по крэкингу и спросил у него, как начать. Тот прислал ему список номеров телефонных карт AT&T и бесплатный номер прямого набора, по которому австралийские операторы соединялись с американскими. Все карты были просрочены или аннулированы, но Anthrax’y было все равно. Его воображение поразила возможность бесплатно позвонить оператору, находящемуся по другую сторону Тихого океана. Anthrax попытался раздобыть побольше таких номеров.