— А разве ваша Луиза не с вами? — Нет, она развлекается в Лондоне.

— Тогда будем надеяться, что ее мать также станет развлекаться и что я смогу развеять ее скуку.

Они как будто не расставались, продолжая длинный апрельский вечер, в который познакомились.

— Неужели со времени нашей последней встречи прошел целый год? — спросил Донни, когда они возвращались домой.

— Не верится, — подтвердила Сара, не желая объяснять капитану, что прошедшие двенадцать месяцев показались ей столетием — никогда еще со времен ее изгнания из общества часы не тянулись столь медленно.

— Тогда нам необходимо наверстать упущенное, — заявил Донни Напье, сжал ее руки и поднес их к губам.

Сумев найти компаньонку Мэри, они наняли карету, отправились в Брайтельмстоун и поужинали там, в маленьком, пустынном увеселительном саду. Но его запустение ничего не значило для пары, ибо Сара и Донни смеялись не переставая, и все ужасные события, которые им довелось пережить, исчезли в потоке их дружбы.

Каждый из них выпил слишком много, чтобы преодолеть нервозность, но именно Донни, вспыхнув, наконец произнес:

— Вы даже не представляете себе, какие дьявольские усилия я прилагал, чтобы приблизить этот момент.

— Что вы имеете в виду?

— То, что я старался получить чин капитана не только для того, чтобы обеспечить будущее Луизы, но и чтобы повидаться с вами.

— Но вы могли бы навестить меня в любом случае, независимо от своего положения.

Донни накрыл руку Сары своей ладонью.

— Вы позволите вам кое в чем признаться, миледи?

— Конечно.

— Когда мы впервые встретились несколько лет назад, я был женатым человеком.

— Да, я помню.

— И в то время был часто вынужден напоминать себе об этом.

Сара почувствовала, как медленно румянец заливает ей щеки и шею. Испытав потрясение, она нерешительно проговорила:

— Но… я не преследовала вас…

— Я был совершенно очарован вами с первого взгляда, леди Сара. Я считал вас самой прекрасной, образованной, живой женщиной, которую когда-либо видел, но в моем положении мне было не на что надеяться.

Сара молча подняла глаза, ее сердце ускорило ритм. — Будь я одиноким, — продолжал Донни, изливаясь перед ней, — я бы влюбился в вас. Я очень любил Элизабет, но понимал, что мои чувства к ней — это нечто иное. Она была теплым камином, а вы — ослепительным фейерверком. Вы понимаете, что я говорю?

— Думаю, да.

— Но теперь мое положение изменилось. Я могу, наконец, сказать то, что думаю.

— Неужели вы приехали в Англию для того, чтобы побеседовать со мной?

— Боже мой, конечно, да! Оказавшись на волосок от смерти, я понял, как мало драгоценного времени нам отпущено. Я ждал только, пока смогу достигнуть некоторого положения в жизни. Но теперь нельзя терять ни минуты. Я здесь, леди Сара, и имею намерение объясниться.

— Тогда обещайте мне одну вещь. Умоляю вас.

— Какую же?

— Получше узнать меня прежде, чем делать признание. Я — женщина с прошлым, капитан Напье, разведенная женщина. Прежде, чем вы скажете еще хотя бы слово, я хочу, чтобы вы хорошенько подумали об этом.

Донни дотянулся через стол и поцеловал Сару в губы:

— Я твердо обещаю вам подумать.

— Значит, несколько дней мы проведем как друзья?

— Друзья или влюбленные, — ответил капитан Напье, — неважно: мне достаточно просто быть рядом с вами.

Едва ли можно было поверить тому, что Род Риз собирается жениться, но приглашение недвусмысленно гласило: «Крессида Картрайт и Родрик Риз приглашают вас посетить церемонию их бракосочетания в регистрационной службе Кенсингтона и впоследствии в квартире Рода». Далее следовали адреса и дата.

«Да, по всей стране это вызовет недоумение у множества людей», — подумала Сидония, подняла трубку и набрала номер своего агента.

— Ты сразил меня наповал. Род, кто такая Крессида Картрайт?

— Моя невеста.

— Это понятно. Я хочу спросить, где вы познакомились и сколько времени ты знаешь ее?

— Познакомились в супермаркете, три месяца назад.

— Господи помилуй!

— Наши взгляды встретились поверх упаковок филе, когда мы терпеливо ждали очереди у прилавка рыбного отдела, мы разговорились. После этого все полетело, как с горы.

— Она музыкантша?

— Боже упаси! Она юрист, точнее, адвокат. Очень добродушная австралийка.

«Еще бы!» — подумала Сидония, но воздержалась высказывать это замечание вслух.

— Не могу дождаться дня, когда увижу. ее. Ты приведешь ее ко мне на ленч в следующее воскресенье?

— Мы должны посоветоваться.

— Хорошо. Я приглашу еще Финнана.

— Ты уже сделала ему предложение?

— Нет.

— Тогда поторопись.

— Крессида-красотка — для Рода находка, вот как! — прошептала Сидония врачу через пять минут после прибытия австралийки.

— Она покорила его.

— Пожалуй.

Адвокат оказалась крупной, добродушной и приветливой дамой лет сорока. Она избрала себе тактику не замечать пристального взгляда Рода, буквально ни разу не поворачиваться к нему, и казалась свежей, как маргаритка, в циничной атмосфере Лондона.

— Какая прелестная у вас квартира! — с энтузиазмом воскликнула она, делая ознакомительный тур. — Послушай, Род, мы должны поселиться где-нибудь в подобном месте. Это просто фантастика! Сидония, если вы когда-нибудь соберетесь переезжать, вы сообщите нам в первую очередь — идет?

— Я обязательно сообщу.

— И так близко к Холленд-Парку! — продолжала восхищаться Крессида. — Просто идеальный вариант!

— Что плохого в моей квартире? — слегка обиженно поинтересовался ее жених.

— Она достаточно хороша для одного, милый. Но вдвоем мы будем постоянно сталкиваться в ванной, и, хотя это довольно забавно, как в таком случае мы будем успевать на работу?

— Какое краткое объяснение! — заметил Финнан.

— Я схожу с ума от вашего голоса, — немедленно обернулась к нему Крессида. — Так бы и слушала его весь вечер! Хотя, если задуматься, в конце концов это может наскучить.

— Вы способны поднять настроение у любого, — заметила Сидония и была искренней в своих словах.

После ленча они отправились на прогулку — Род с явной неохотой, а Крессида — с восторгом любуясь парком и развалинами Холленд-Хауса.