– Ложитесь, ребята, время позднее, – попросил Пятый. – Завтра уезжаем… надо бы выспаться получше. Лин, ты меня вообще слышишь?

– Ну да… а я чего… я просто задумался…

– Ты, по-моему, спишь на ходу. Лена, если ты хочешь, то я могу побыть неподалёку… в твоём сне было нечто, что может напугать… я хорошо отлавливаю любые кошмары, поэтому…

– Это он на мне натренировался, – пояснил Лин, – я тоже могу… так. Я – на нём.

– Да нет, не надо, – Лена робко улыбнулась, – я и сама…

– Ну хорошо, – кивнул Пятый. – Мы тогда пошли. Ладно?

– Ладно. Всего хорошего…

– И пусть дорога будет интересной и приятной, – еле слышно сказал Пятый.

Путь в Москву был на редкость хорошим. Все шутили, смеялись, дорога улетала прочь, летнее заходящее солнце сверкало на стёклах машин, проносящихся мимо. Лин сидел за рулём (уломал таки несговорчивую Валентину), и потому доехали на удивление быстро. Дома занялись ужином, готовил главным образом Олег Петрович, ему помогали Лена и Пятый. Лин с Валентиной засели в большой комнате и проговорили непонятно о чём больше часа. Как потом выяснилось – обсуждали, каким образом можно будет хоть немного защитить Ленку от надсмотрщиков. Придумали. Лин вызвался во время Ленкиных хождений с хлоркой по возможности не выпускать её из поля зрения. Пятый его в этом поддержал, согласился, что надсмотрщики – далеко не сахар, что определённый контроль в данной ситуации нужен.

– Вот так вот, господа хорошие, – сказала в заключении Валентина. – Придётся нам всем к новым порядкам привыкать.

– Придётся, – подтвердил Пятый. – Ну ничего. И не к такому привыкали.

– Особенно ты, – заметил Лин. – У тебя вообще привычка – вторая натура…

– Ну что ты на него опять напал, – вступилась за Пятого Валентина. – По-моему, он прав, привыкать придётся. Но не к плохому же, к хорошему. Вон у нас с вами теперь какая Ленка есть – и умница, и красавица…

– Валентина Николаевна… – начала было Лена, но Лин её прервал:

– Лучше соглашайся, – посоветовал он. – А то она как даст по мозгам…

– Только если тебе, – парировала Валентина. – Лене пока что не за что.

– Валя, ужин стынет, – позвал из кухни Олег Петрович, – вы бы шли…

– А не пойти ли нам на…? – спросил Лин. Валентина влепила ему затрещину, Лин взвыл:

– За что?

Из кухни высунулся Пятый.

– Валентина Николаевна, Лена, а так же противная рыжая тварь! – позвал он. – Хватит бить друг друга, пойдёмте есть.

– Кто о чём, – проворчал Лин, – а Пятый – о жрачке… Иду, иду, а то заладил…

– Ладно, сдаюсь, – Пятый поднял руки. – Хоть завтра, мне-то что?…

– Тебе всегда – ничего, – ответил Лин. – Тебе всё по фигу.

Легли часов в одиннадцать, перед сном Валентина заставила всех посмотреть по видео какой-то новый боевик, особенно ей понравившийся. Впрочем, Пятый и Лин уже посреди фильма начали зевать столь откровенно, что Валентина сжалилась и отпустила их спать. Лене боевики не нравились никогда, но она, чтобы не обижать свою гостеприимную начальницу, досмотрела-таки фильм до конца. Когда Лена шла по коридору к комнате, в которой ей предстояло переночевать, она услыхала голоса, доносившиеся до неё из той комнаты, в которой спали Пятый и Лин. То есть, она думала, что спали.

– Какая скука, – сказал Лин. – Да разве это фильм?… Дерьмо, не сказать больше…

– Вынужден согласиться, – ответил Пятый. – Хорошо, что мы решили это вопрос.

– И то ладно…

Утром, когда ехали на трёшку, Валентина едва слышно спросила Пятого:

– Не забудешь?

– Нет, – так же тихо ответил тот. – Как можно.

– Ну… мало ли что?… Устанешь, к примеру…

– Нет, я же сказал.

– Да, память у тебя абсолютная. Лин?

– А как же, – ответил Лин.

– Что “как же”?

– Не забуду.

– Лена, ты постарайся не заходить в залы, – попросила Валентина, – ладно? По возможности.

– Залы – это там, где рельсы? – спросила Лена.

– Да… и в девятую – тоже. Там…

– Там плохо, Лена, – закончил Пятый. И посмотрел на Лену с жалостью, да с такой, что Лену словно полосонули по душе бритвой. – Очень плохо.

– Не ходи туда, не надо, – поддержал друга Лин. За всю дорогу он ни разу не улыбнулся. – Если нужно идти вниз – то лучше заранее попроси кого-нибудь найти нас. Мы проводим…

– Мы же вроде вчера про это говорили, – заметила Лена.

– Это для того, чтобы нам лучше запомнить, – пояснил Пятый. – Там очень тяжело, о многом забываешь… поэтому сейчас нужно… как лучше сказать?… собраться максимально, чтобы потом мозг действовал по заданной программе… на автомате.

– Как это? – не поняла Лена.

– Потом поймёшь, – пообещал Лин мрачно.

– Что пойму?

– Что такое – ужас, – ответил Пятый. Валентина кивнула. Лин тоже. – И всё остальное – тоже. Только вот не знаю…

– Опять начал, – вздохнул Лин. – Перестань.

– Хорошо, – ответил Пятый.

Все смолкли, каждый думал о своём. “Как же быстро они восстанавливаются, – думала Валентина, – удивительно… Надо спросить”.

– Лин, как рёбра? – поинтересовалась она.

– Уже в порядке, почти срослись, – ответил тот.

Валентина кивнула, все снова замолчали. Лена опять думала, что она недопоняла на этот раз, Валентина – о том, что ждёт их всех, Лин – о том, как же хочется спать, Пятый – о том, что ему, похоже, страшно. И не за себя. И даже не за Лина. На этот раз – не за него. За Лену. За совершенно чужого человечка, который из-за каких-то злых обстоятельств стал не совсем чужим. Пятый чувствовал ответственность, тревогу, беспокойство… Ему стало зябко, он повёл плечами.

– Лена, ты хоть сегодня никуда не ходи, ладно? – попросил он.

– А почему? – не поняла та.

– Просто не ходи – и всё, – повторил он.

– Ты ему верь, он такие вещи чует, как собака – землетрясение, – кивнула Валентина. – Так что сегодня ты моешь медпункт.

– Ладно, – сдалась Лена.

– Доволен? – спросила Валентина. Пятый кивнул.

– Тогда всё будет хорошо, – прошептал он, ни к кому не обращаясь. – Всё хорошо… это точно. Со всеми хорошо. Даже со мной…

Свеча

– Лена, сегодня денёк у нас с тобой будет – не приведи Господь, – предупредила Валентина, – я освобождения выписала и одному и другому, будем забирать.

– Откуда? – спросила Лена.

– Черт его знает! Я их уже больше месяца не видела. Так, я пошла за ними, а ты тут пока приготовь чай, поставь раскладушку и достань лекарства из шкафа.

– А что доставать?

– Стандартный набор. Глюкозу, натрий… да всё, что найдешь, вынимай. Я скоро.

Валентина удалилась, а Лена, опустившись перед шкафом на корточки, принялась вытаскивать из него бутылки с глюкозой. То, что происходило на данный момент, было ей в новинку, и она страшно нервничала и переживала. Она, до того как попала на предприятие, и помыслить не могла, что люди способны таким вот страшным образом обходиться с людьми. Всего два месяца прошло с того дня, как она познакомилась с Лином и Пятым, а её представление о мире изменилось в корне. Она прекрасно понимала, что ей уже никогда не стать прежней. Что страх, поселившийся в её душе, не оставит её до конца дней. Что полного доверия к людям она никогда более не испытает. Что в каждом незнакомом, да и знакомом человеке может прятаться надсмотрщик, а то и ещё кто похуже… Впрочем, для невеселых мыслей уже не оставалось времени – в коридоре всё ближе и ближе раздавались медленные, неуверенные шаги и голос Валентины:

– Ещё чуть-чуть, и придем… Ленок, принимай! Я за рыжим пошла!

Лена чуть не бегом выскочила в коридор. Валентина стояла напротив двери в медпункт и бережно поддерживала Пятого, который едва держался на ногах от усталости.

– Отведи его в ванную и помоги помыться, – приказала Валентина, – следи, чтобы в воде не заснул, а то утонет, это запросто. Переодень, и пусть ложиться спать. Всё, Пятый, отпусти меня, мне дальше надо идти. Да не цепляйся ты, вот репей, а! Лена, помоги, он на ногах не стоит.