Но СаддамХусейн не имел отношения к террору, кроме, конечно, террора в отношении внутреннихврагов. Задача состояла в том, чтобы убедить мир, что Саддам причастен ксобытиям 11 сентября, притянуть факты хоть за уши. На помощь пришел английскийпремьер Блэр, который неустанно твердил, что Саддам представляет первостепеннуюугрозу. В самих США в те годы такую же жесткую позицию в отношении Ираказанимал только один более или менее известный политик — Пол Вульфовиц,заместитель министра обороны, “ястреб” даже среди “ястребов”. К его мнениючутко прислушивались его соратники, занимавшие посты советников, помощников,экспертов в Белом доме, в Пентагоне, в разведках, в Конгрессе, Сенате иособенно в мозговых центрах и прессе.
Общественноемнение могло поверить в реальность угрозы Ирака только на основании конкретныхфактов. На помощь снова пришли англичане. Разведка МИ-6 передала в Вашингтонсведения, что один из пакистанских ученых готов продать террористамдокументацию по изготовлению атомной бомбы. В качестве покупателей выступилианглийские агенты. Ученый готов был продать и радиоактивные материалы, вполнепригодные для изготовления “грязной бомбы”. Речь шла о высокорадиоактивныхотходах, которые можно распылить с помощью обычной взрывчатки. “Грязная бомба”могла опустошить целые города, создать панику, обострить у народов чувствобеззащитности. Угроза, исходящая из Пакистана, и по сей день вполне реальна. НоПакистан — союзник американцев, хотя и шаткий. Вашингтон уже многие годыостается глух к призывам мировой общественности любым путем отобрать уПакистана ядерное оружие. Ведь разоружились Южная Африка, Украина, Беларусь!Решено было подменить Пакистан Ираком: раз, мол, угроза распространенияядерного оружия есть в Пакистане, то она тем более исходит от Ирака и тиранаСаддама. Важно было создать прецедент насильственного лишения какой-либо страныоружия массового уничтожения. Потом можно будет грозить аналогичными мерамиКорее, Ирану, Индии, а там — кто знает — и России с Китаем.
Авторомконцепции превентивной войны, в том числе атомной, против обладателей оружиямассового уничтожения (ОМУ) выступил опять же вице-президент Чейни. Концепцияэта вызвала в мире бурю возмущения всех, кто уважает устав ООН и элементарныенормы международного права. Но “ястребы” есть “ястребы”. Они знают, чтозапуганному, впавшему в панику обывателю наплевать и на ООН, и на ее устав.
Считается,что события 11 сентября наконец убедили Буша, что он должен вплотную занятьсяпроблемой терроризма. Его удар по талибам в Афганистане в мире поняли иподдержали. Но почему вторым должен был стать Ирак? Захват иракской нефти, а еезапасы в Ираке — 10% мировых (вдвое больше, чем в бассейне Каспия), конечно,убедительный аргумент, но сам по себе он всё-таки недостаточен для того, чтобырешиться на войну, которая может взорвать весь регион. Должны были бытькакие-то другие веские геополитические доводы. Пол Вульфовиц убеждал, что Ирак- идеальная площадка для демонстрации американской мощи: горы заняты курдами,вьетнамских джунглей нет, местность плоская, как стол, пустыня, идеальная дляброска моторизованных дивизий; иракская авиация разгромлена, число оставшихсяракет незначительное. Вульфовиц недооценил Ирак и его народ, как не разобралисьв обстановке и американские генералы. Генералы 16 месяцев разрабатывали десяткивариантов войны против Ирака, оттачивая сотни тактических маневров, изучаявозможные угрозы и непредвиденные обстоятельства. Забыли только о самом существенном:о дубине народной войны…
МифВашингтона стал той основой, на которой готовилась война против Ирака. Аготовилась она, видимо, так, как сообщает известный журналист Боб Вудворд вкниге “План атаки”1 . Это весьма осведомленный автор.Он регулярно берет интервью у президентов США и у многих других влиятельныхличностей. Работая над очерком, я рассматривал его сведения как наиболеедостоверный доступный первоисточник и потому часто ссылаюсь на приведенные имдокументы и на изложенные им факты, а иногда и на его оценки и выводы. В книгеВудворда собраны уникальные документы, записи бесед, протоколы заседаний Белогодома, Пентагона и Госдепа.
68 планов нападения
В среду 21ноября 2001 года президент Буш проводил заседание Совета безопасности. Оносостоялось, как обычно, в зале Ситуаций Белого дома. Уже 11 месяцев Буш былпрезидентом США, и казалось, что планы Чейни в отношении Ирака его не слишкомзанимали. У самого могущественного правителя мира было много других забот.
Поокончании заседания Буш, положив руку на плечо Дональда Рамсфельда, сказал:“Мне нужно с вами переговорить”. Это было необычно. Никогда ранее президент неприглашал министра обороны на беседы с глазу на глаз. Когда они перешли внебольшой, надежно защищенный от прослушивания кабинет, Буш сказал: “Я хочу,чтобы Вы…” А затем, не окончив фразу, многозначительно спросил: “В какомсостоянии находится у Вас военный план в отношении Ирака?”. Рамсфельд сообщил,что все эти месяцы он изучает в Пентагоне 68 секретных военных планов в отношениигорячих точек на планете, но что они его не удовлетворяют, предстоит многоработы по их совершенствованию. Что касается Ирака, то, по его мнению,разработка нового плана не является актуальной, хотя имеющийся планпредставляет собой слегка измененный план “Бури в пустыне”, использованный ввойне в Заливе в 1991 году. Президент и министр замолкли, рассматривая другдруга.
На главныхактерах иракской драмы стоит остановиться особо. Внешне они очень разные.Высокий, крепкий 55-летний Буш, всегда оживленный, склонный даже серьезныевопросы обсуждать с оттенком юмора. В то же время его незатейливая речьзачастую корява, что даёт пищу для насмешек прессы и телевидения. Буш нескрывал, что ему нужны дельные, опытные советники, потому что его собственный опытограничен девятью годами губернаторства в Техасе и он незнаком с механизмамии пружинами Белого дома. Напротив, небольшого роста, шустрый 69-летнийРамсфельд вступил в большую политику еще 40 лет тому назад. Он побывал на самыхвысоких и ответственных постах, в том числе в Белом доме. В 1975-1976 гг. онуже занимал пост министра обороны и ушел с него, считая, что Пентагоннеуправляем. Многие думали, что он станет президентом США. Все, кто с нимработал, поражаются его трудоспособности и тщательности, переходящей из-завнимания к мелочам во въедливость. Коллеги, близко знающие Рамсфельда, напримеризвестный адмирал Скоукрофт, считают его крайне скрытным человеком: “Оченьтрудно или даже невозможно предположить, что он действительно думает”.