Ответ на свой незаданный вопрос я получил секундой позже, когда на пороге дома показалась Джинни Сью. В отличие от сестры, она была одета в лыжную куртку и синий спортивный костюм. Руки у неё были свободны, но дверь она оставила широко открытой. В прихожей я заметил приличное количество уже внесенных коробок. Джинни Сью, видимо, возвращалась к машине за новой порцией груза.

Я переводил взгляд с Мейдин на Джинни Сью и БМВ. Нет, это не магазинный променаж. Когда Джинни заметила меня, на лице у неё проявилось ещё менее приветливое выражение, чем у Мейдин. Чудесно, подумал я. Поболтать с двумя особами, глядящими на меня так, будто я разрушил их город — как раз то, чего мне так не хватало для поднятия духа.

Глава 12

Может, я ошибаюсь, но Джинни Сью даром время не теряла. Земля ещё не поглотила беднягу Дуайта, а она спешно переезжает к сестре.

Еще я не мог не заметить, что сестрицы пустили в ход машину Дуайта. «Корветт» Мейдин стоял неподалеку, и я отлично видел, что коробок в нем не было. Значит, и Мейдин времени зря не теряет. Раз рядом нет Дуайта, запрещавшего ей дотрагиваться до БМВ, то теперь его можно трогать на полную катушку.

Я глубоко вобрал воздух в легкие, стараясь подавить волну внезапной злости. Я, конечно, понимал, что это глупо, но мне показалось, что Джинни Сью и Мейдин могли по крайней мере дождаться похорон.

Хотя, чего я ожидал? Может, надеялся, что Мейдин похоронит БМВ вместе с Дуайтом в одной могиле? Не говоря уж о том, что и машина, и дом принадлежали ей по праву. Она могла теперь с ними делать все, что заблагорассудится. И все же, напрашивалась мысль, что эти две особы не испытывали такого уж непереносимого горя по поводу отсутствия Дуайта на их горизонте.

Я ещё разок как следует вздохнул, приклеил к губам улыбочку, вылез из «пикапа» и на ходу проговорил:

— Здравствуйте. Похоже, вам не помешает помощь. Въезжаете? — обратился я непосредственно к Джинни Сью.

Она была, как обычно, само радушие.

— А если и так, то что?

Я усилием воли заставил себя улыбаться дальше.

— Да просто, подумал…

Я намеревался наврать с три короба, мол, какая замечательная идея переехать к сестре, но Джинни Сью не стала дожидаться.

— Плевать мне, что вы думаете. И не нуждаемся мы в вашей…

Мейдин нетерпеливо прервала сестру.

— Что вас сюда привело?

Конечно, повод для нетерпения у неё был довольно весомый в виде коробки, полной барахла, которая легче не становилась. Мейдин с громким стуком поставила её на капот БМВ. Я представил, как Дуайт от этого звука подпрыгнул на смертном одре, и намеренно не стал смотреть, поцарапалась ли краска.

— Я только что разговаривал с Ноланом, и хотел бы задать несколько вопросов.

Джинни Сью издала звук, близкий к хрюканью.

— С Ноланом? С этим придурковатым братом Дуайта?

До чего заботливое человеческое существо стояло передо мной в лице Джинни Сью! Мать Тереза с ней ни в какое сравнение не идет. Хотя, мне ли судить? Я ведь сам только что оскорбил Нолана и обвинил беднягу в домогании моей девушки. Мне тоже до Матери Терезы далековато.

Мейдин не выказывала особого желания пообщаться.

— Послушайте, Хаскелл, мы вообще-то тут заняты, и я к тому же до сих пор не оправилась после смерти Дуайта.

Для не оправившейся от горя женщины держалась она восхитительно. Глаза у неё были абсолютно сухие. Может, она просто забыла переключить вентиль подачи слез на «ВКЛ.»?

— А когда мы покончим с разгрузкой, нужно будет бежать в похоронное бюро — насчет гроба и всего прочего.

Я ошарашено глядел на Мейдин. Она переселяла сестру к себе под бочок, даже не удосужившись сначала положить Дуайта в гроб и заказать похороны? Боже правый! Эта женщина действительно даром время не теряет.

— …Так что, видите, мне не до разговоров, — и Мейдин приподняла тяжеленную на вид коробку с капота БМВ, собираясь опять с ней обняться по-братски.

Я шагнул к ней.

— Может, все-таки позволите мне помочь?

Хотя вопрос мой предназначался Мейдин, ответила Джинни Сью.

— Ой, да Боже ты мой! Слушайте, Хаскелл, мы, женщины, вовсе не такие беспомощные слабачки, как вы, мужики, думаете. Мы прекрасно со всем справляемся без вашей жалкой помощи…

Я бы ей, может, и поверил, если бы не Мейдин.

— Буду очень рада, если вы мне поможете, Хаскелл. Большое спасибо, — и уронила коробку мне в руки.

О Господи. Она не только на вид была тяжелая, эта коробища, но и на вес. Как будто её наполнили булыжниками. Или галькой. Я с трудом зашагал к дому, а Мейдин трусила рядом. По дороге я подумал, что не мешало бы мне заняться спортом и набрать форму. Занеся чертову картонку в дом, я вывалил язык на плечо и дышал, как загнанный пес. Знай я, что она такая тяжеленная, даже не подумал бы предлагать помощь. Однако, этот небольшой маневр помог мне проникнуть внутрь. Кроме того, если Мейдин и вправду беременна, как утверждал Нолан, то ей не стоит таскать булыжники. Сделав пару шагов в прихожую, я уронил коробку на пол.

Зайдя за нами следом, Джинни Сью гадко ухмыльнулась и сказала, как бы между прочим:

— О, Хаскелл, эту — наверх.

Я сделал вид, что не расслышал, и обратился к Мейдин:

— Разве можно поднимать такие тяжести в вашем положении?

Мейдин нахмурилась.

— В каком таком положении? Что вы имеете в виду? Я никогда в жизни не чувствовала себя лучше, — она упрямо тряхнула кудрями. — Я, чтоб вы знали, каждый день занимаюсь аэробикой по видеокассете. По полчаса каждый божий день…

— Мейдин, я имею в виду ваше положение.

Кажется, прозвучало это довольно ханжески. Но в Пиджин-Форке вообще все по-другому, не как везде. Новшества доходят сюда намного медленнее, после того, как приживутся в остальной части Америки. В здешних местах до сих пор, например, находятся люди, убежденные, что неприлично говорить при мужчинах о том, что ты ждешь ребенка. Наверное, Пиджин-Форк — последнее место в стране, где можно услышать, как люди шепчутся о том, что кто-то «ждет чего-то интересненького» или «ходит с булочкой в печке». Я и сам, не отдавая себе отчета, понизил голос, говоря о «положении».

Может, я слишком сильно его понизил. Мейдин непонимающе мигнула и склонила голову к плечу, чем до ужаса напомнила мне Рипа.

Я попытался ещё разок.

— Нолан сказал, что можно заказывать поздравления.

Мейдин ещё немного помигала.

— А по какому, собственно, поводу?

Ну все, сдаюсь. Скажу в лоб.

— По поводу ребенка.

У Мейдин был все такой же непонимающий взгляд. Пришлось повторить.

— Ребенка, ну ребенка же!

На последнем «ребенке» голос мой прозвучал даже громче обычного. И тут откуда ни возьмись влетел в прихожую Пупсик собственной персоной, озираясь маленькими блестящими глазками, как будто ему показалось, что его позвали.

Мейдин подхватила его на руки и забормотала любовно:

— А вот и мой писючий ребеночек. Мой писючий Пупсенок-мупсенок. Мой писюнчик дорогой!

Нет, серьезно. Именно так она и сказала. Я понимаю, трудно поверить, чтобы взрослая женщина в присутствии чужих людей такое говорила, но я вам передал все дословно.

— Мейдин, — строго и громко сказал я. — Нолан сказал мне, что вы беременны!

У неё перехватило дыхание. Взглянув сначала на меня, потом на Пупсика, и затем на Джинни Сью, она заголосила:

— Черт бы его подрал! Просто не верится! Я же просила Дуайта не говорить ни одной живой душе! И он пообещал — перекрестился и поклялся, что умрет, если проболтается.

Я чуть не поперхнулся. Очевидно, до неё не дошел смысл сказанного. Реакция Джинни Сью была предсказуема.

— Вот тебе и мужики. Верь им после этого.

Но я, не обращая внимание на приветливую сестрицу, снова спросил Мейдин:

— Так вы в положении?

Она меня как будто не слышала. Не отрывая от Джинни Сью округлившихся глаз, она пробормотала:

— И что же, теперь этот кретинский болван Нолан будет шататься по городу и трепаться направо-налево, что я с брюхом? Ну что ты будешь с ним делать?