Не верьте в свое превосходство,

Себя не вводите в обман:

Во всех наблюдается сходство,

Во всех существует изъян.

Прекрасны влекущие страсти,

Позыв безрассудный любой,

Лишь скучной гармонии - власти

Не смейте давать над собой.

И ближних, простых или знатных,

Равно возлюбите своих:

В них столько изъянов занятных,

Пороков забавных таких!

На ближних пытливо глядите,

Внемлите внимательно им

И нежно затем поднимите

Покров над изъяном своим.

Лелейте и хольте уродство,

Как некий роскошный цветок.

Лишь вера в свое превосходство -

Достойный позора порок.

Сам я выбрал оборотня участь

И свое меняю естество,

Странно корчась, безобразно пучась,

Напряженьем пронизав его.

До безумья крепнет напряженье

И затем спадет в единый миг,

И я знаю, что преображенья

Несказанным способом достиг.

Мне не нужно зеркало, чтоб ясно

Я увидел новый облик свой:

Выглядящий странно и ужасно

Зверь с гадючьей плоской головой.

Из подлобных сумеречных впадин

Блещет, как магический топаз,

Странно пристален и беспощаден,

Взгляд моих прозрачно-желтых глаз.

Я незрим во тьме вечерних улиц:

Чтоб вниманья не привлечь к себе,

Прохожу я крадучись, сутулясь,

Подбирая когти при ходьбе.

Я отверг свой прежний образ тесный,

Суть не выражавший целиком,

И теперь дорогою известной,

Обновленный, я иду в ваш дом.

В человечьей глубине таилось,

Где с духовным плотское срослось,

То, что в звере явственно явилось,

В новой форме зримо отлилось.

Прежний образ мой бессильной тенью

Проплывал в сознанье, - но теперь

При моем кошмарном приближенье

В смертной муке заскрежещет дверь.

Раздается шум моей походки -

И беседа оборвется вдруг;

В сталактитовой пещере глотки

Затеряется последний звук.

Тишина среди фигур салонных

Повисает - и они замрут;

Пятна от бокалов обронённых

На полу беззвучно расцветут.

От меня не оторвете глаз вы,

Ведь вблизи так мерзостен мой вид:

В грязной шерсти чутко дышат язвы,

Проблеснет зигзагом паразит.

Но всего страшнее то, что речью

Не передаваемо вполне:

Что-то отдаленно человечье

С трепетом вы видите во мне.

Обведу я взглядом осовелым

Все углы, что тонут в темноте,

И лизну как будто между делом

Самой пухлой дамы декольте.

Не сдержу желудочную ярость,

Увидав, что стол уже накрыт,

И слюны затейливый стеклярус,

С губ свисая, мелко задрожит.

Тяжело пройдя между гостями,

Ублажу свое обжорство всласть,

Плоской лапой с желтыми когтями

С блюд куски запихивая в пасть.

С шумом оглушительным всосу я

Из бокала досуха вино

И покой в душе своей почую,

Будто что-то мной завершено.

Лязгая когтями по паркету

И сопя, я ваш покину дом.

Дрогнут в полумраке силуэты -

Вы в себя приходите с трудом.

Двигаетесь словно в полудреме

И себя не можете понять:

Острый запах, что остался в доме,

Нравится вам жадно обонять.

Над коробками складов и автобаз,

В неровных вздохах подсобных цехов

Я один расслышу обрывки фраз,

Полупьяную поступь моих стихов.

Из всего того, что мне жизнь дала,

У меня остались только они.

Я беру портвейн, позабыв дела,

И сажусь под куст, в текучей тени.

От всего того, что было со мной, -

А хорошего мало было досель, -

Отделил меня прозрачной стеной

Благодетель бедных, дешевый хмель.

Вот бредет бедняга, впавший в запой,

Он тоже портвейнчику взял себе:

Пыльные волосы, взгляд тупой,

Окурок, прилипший к мокрой губе.

Ласково я на него смотрю,

И он компании тоже рад.

Говорю: <Вообще-то я не курю,

Но с тобой за компанию - можно, брат>.