– Следовательно, – здравомыслящий Бен даже не моргнул, – Каризме придется напялить парик, костюм-тройку и встать на колени.
– Не говори глупостей! – рассердилась я. – Он не может поступиться своей внешностью, да и Глэдстон все равно бы не согласился. Эвдора говорит, что муж часами – нет, целыми днями! – вчитывался в контракт с издательством в надежде найти лазейку. Но у него нет права вето на обложку.
Переведя дух, словно после тяжелой работы, я припомнила документы на журнальном столике в гостиной Эвдоры. Тогда, дав волю своему воображению, я решила, что эти бумаги имеют отношение к медицине.
– По словам Эвдоры, Глэдстон страшно переживал. А когда Библиотечная Лига вздумала пригласить Каризму, он подумал, что его преследует злой рок. А еще эта необходимость лечь в больницу.
– Что-нибудь серьезное?
– Ему сделают обрезание.
– Ох-х, – отозвался Бен.
– Эвдора говорит, он давно должен был это сделать, и она очень расстроена… то есть не из-за обрезания, а потому что на мужа навалилось все и сразу.
– Ты хочешь сказать, что Каризма примчался в Читтертон-Феллс, потому что лишился сна из-за нежелания Глэдстона видеть его на обложке романа? Неужто у нашего красавчика столь трепетное сердце?
– Уж не знаю, какое у него сердце, но несколько дней назад Каризму известили, что этой работы ему не видать как своих ушей.
– Элли, я что-то не улавливаю.
– Все просто, как дважды два. Глэдстон впал в самую настоящую депрессию. Спицы и кастрюли валились у него из рук, и он пошел на крайний шаг: объявил издателю, что не считает себя более обязанным хранить в тайне свое настоящее имя. Пригрозил, что публично объявит, что он и есть Цинния Сельми. И ситуация немедленно приняла совсем иной оборот.
– Наш друг сделал умный ход.
– Издатель, – продолжала я, – умолял Глэдстона передумать, мол, тиражи «Рыцаря на все времена» катастрофически упадут, если станет известно, что автор романа мужчина. Мало того, мужчина, который носит серые вязаные джемперы и пишет в приходскую газету. Но Глэлстон уперся. Даже огромный букет, присланный издателем, и обещание повысить гонорар за следующую книгу Цинни Сельми не смягчили его. И позавчера Глэдстон получил следующее предложение: если он сохранит тайну своего псевдонима, Каризма не появится на обложке.
– И миссис Швабухер тут же села в поезд и на всех парах двинула сюда, чтобы угостить тебя обедом в «Абигайль»! – Бен вскочил. – Не кажется ли тебе, дорогая, что она и ее обворожительный клиент проделали довольно грязный трюк?
– Ну… Каризма тут ни при чем.
– Ну разумеется!
– По-твоему, получив щелчок по носу, он должен был смиренно отойти в сторонку?! Была задета его профессиональная гордость. Он – самая знаменитая модель в книжном мире, а «Рыцарь» непременно наделает много шума. Но… я немного обижена на миссис Швабухер: она могла бы рассказать мне о своих трудностях.
– Утешайся тем, – ласково напомнил Бен, – что ее план провалился.
– Их план не задался с самого начала: то свита отравилась, то фотограф куда-то пропал. Думаю, Каризма действительно хотел сниматься здесь. Глэдстон поселил своего героя в доме, очень похожем на наш. Если бы Каризма сфотографировался на фоне Мерлин-корта, у него, возможно, появился бы шанс уговорить Глэдстона.
– А вчера ему опять не повезло. Когда он постучался к викарисе, никого не оказалось дома: – Бен был далек от сочувствия.
– Он собирается сегодня на утреннюю службу, – вспомнила я. – Но Эвдора сказала, что Глэдстона в церкви не будет: он обедает с издателем, а нам, Бен, надо серьезно поговорить.
– О меню их обеда?
– Нет, об издателе. – Я с размаху села на стул, вытянула ноги и уставилась на носки шлепанцев. – Глэдстон хочет, чтобы ты познакомился с этим человеком и убедил его в своей невероятной фотогеничности. Что ты таращишь глаза? – Я старалась придерживаться добродушно-игривого тона. – Неужто до сих пор не сообразил, к чему я клоню? Издатель жаждет помириться с Глэдстоном и согласится на все. А Глэдстон желает, чтобы на обложке «Рыцаря» был ты!
– Шутишь?!
– По мнению Эвдоры, у тебя истинно геройская внешность.
– У меня? – Бен с довольной улыбкой принялся изучать свое отражение в зеркале. Звездная болезнь уже началась?
– Глэдстон сделал это потрясающее открытие, когда Ванесса шлепнулась в обморок в церкви, а ты подхватил ее.
Я содрогнулась. И как это раньше до меня не дошло! Бен и Ванесса! Вот ключ ко всему. А как же я? Неужели окажусь на обочине жизни?! Бен затмит Каризму, а уж хищная Ванесса постарается почаще вертеться рядом с моим мужем. И тогда…
– Итак, – мои глаза были закрыты, – тебя интересует это предложение?
– Надо подумать. – Бен подошел ко мне сзади и чмокнул в макушку. – Что тебе известно о герое этой книги?
– Вначале он пребывает где-то далеко от Мерлин-корта, или как там называется его дом в романе, – забормотала я, изо всех сил стараясь изгнать из головы образ Ванессы, млеющей в объятиях Бена. – Его корабль потерпел крушение, и он храбро обживает голый остров, заросший кокосовыми пальмами. С корабля он ничего не успел прихватить, если не считать роскошной блондинки. – Я снова вздрогнула.
– Так мне придется позировать голышом?
– Нет… По крайней мере черной повязкой на глаз тебя обеспечат.
– Очень лестное предложение. Но я должен считаться с твоими чувствами, дорогая. Тебе понравится, если миллионы женщин станут пялиться на мою мускулистую грудь и укладываться со мной в постель?
– Это было бы забавно, – соврала я, выдавив улыбку. – Ты ведь заработаешь кучу денег. И речь не идет о том, чтобы заниматься этим всю оставшуюся жизнь.
– Верно! – Бен привлек меня к себе. – Да и стань я профессионалом, все равно не бросил бы ресторан. Надо быть реалистом, Элли: стоит появиться парочке морщин, как спрос на мои услуги покатится вниз. Хотя, – Бен внезапно разомкнул объятия, вернулся к зеркалу и втянул щеки, – я мог бы продлить свою карьеру модели, выкрасив волосы и сделав подтяжку лица.
– Зачем останавливаться на полумерах? – Я уперла руки в бока, чтобы унять дрожь в пальцах. – Молодеть, так уж на всю катушку: сделать липосакцию, подтянуть живот. Но не будем забегать вперед. Прежде тебе необходимо встретиться с издателем, хотя, по словам Эвдоры, это всего лишь формальность. Обед назначен на час, и…
– Ничего не выйдет. – Бен перестал строить глазки своему отражению и обернулся ко мне. – Я опоздаю на благотворительную акцию в библиотеку… если вообще смогу там появиться.
– Тебе не обязательно туда идти. Правда, я не обижусь. Единственная проблема – близнецы. Я собиралась попросить… Ванессу остаться с ними, но вряд ли это получится.
– Почему?
– Потому что, – каким-то образом мне удалось взять бодрый тон, – Глэдстон пригласил на обед и Ванессу тоже. Он хочет, чтобы вы воссоздали ту позу, что дала вам золотой шанс. Ванесса – профессиональная модель, и, кто знает, возможно, ей предложат воплотить героиню. Не сомневаюсь, блистать на книжной обложке моей прелестной кузине понравится куда больше, чем кувыркаться на спортивных снарядах Джорджа Мэллоя.
Бен не успел ответить. Дверь в спальню отворилась, и – помяните черта! – в комнату скользнула Ванесса – чудным видением, которое вернуло бы к жизни любого мужчину, потерпевшего кораблекрушение.
– Ах, простите, – промурлыкала она, – я надеялась застигнуть вас в особо неприличный момент.
Я улыбнулась кузине.
– Тебе это удалось, мы как раз говорили о тебе.
– Ну вот, опять я не вовремя, – Ванесса издала столь глубокий вздох, что ее абрикосовая юбка всколыхнулась, словно от порыва ветра, – но тебя просят к телефону, Элли. Некий полковник Лестер-Смит. Голос у него совершенно несчастный, так что поспеши его утешить, а Бен тем временем расскажет, каким образом я оказалась увлекательной темой вашей беседы. О детях не беспокойся, – кузина с насмешливым видом распахнула передо мной дверь и сделала книксен, – их ублажает целая компания. Прибыли Джордж с мамашей, и Каризма спустился вниз десять минут назад.