В: И что, трудно было заставить его что-то делать?
ДТ: Нет, за деньги он делал все. И он искренне сошелся с Полом и Стивом. Я думаю, у них было похожее происхождение, и они отлично поладили, для них это легко оказалось. А заплатить ему предполагалось 2.000 только за съемки, плюс выручка от пластинки. Но я не знаю — заплатили ему столько или нет. Надеюсь, что да, но возможно, что нет.
В: Правда?
ДТ: Я думаю он очень расстроился от этого. Возможно, впоследствии ему все заплатили, но я точно помню, что он звонил нам и настаивал на том, что он не получил всей своей суммы.
В: А что, проблема была в том, что деньги находились У Малькольма?
ДТ: С деньгами вообще были невероятные проблемы Очень большие. Правда, беспокойств из-за этого было больше всего. Я не знаю точно сколько стоила Бразилия, но очень дешево, кажется около 20000 — зато потом мы истратили кучу денег.
В: А как он крутился в смысле денег? Он что — брал большие кредиты или же у него был свой финансовый актив? Как он всем этим оперировал?
ДТ: Да, и я думаю он все еще получал деньги от записей — в банке от тех дел все еще лежат деньги. Но я думаю с деньгами становилось все хуже и хуже — я помню, когда мы поехали в Париж — следующая идея была взять Сида в Париж — я помню были немыслимые заморочки с Барклай-Рекордз и их 10 000 фунтов, и в то время это было очень важно для нас — получить эти деньги. Поэтому денег тогда на руках было недостаточно. И, ммм, Барклай нам заплатил потом эти деньги.
Париж — это был наш следующий шаг. Тем временем мы проработали много идей и пришли уже к этой идее надувательства: Малькольм должен был давать 10 уроков. Потому что к тому времени на Малькольма обрушилась плохая пресса. Знаешь, много было всяких историй, мол, ой все проделал только ради денег, и он превратился в такой макиавеллический персонаж, который эксплуатировав невинных Секс Пистолз. И потому все эти уроки и все представление с Малькольмом было задумано как гиперболизация этих элементов — он должен был выглядеть очень зловеще и все неправдоподобные вещи должны были выглядеть правдой за счет преувеличений и прямой лжи, и эти извращенные факты выставляли Малькольма провидцем, якобы он все предвидел и спланировал, якобы он был вдохновителем всех событий. Это была очень правильно выраженная спонтанная реакция на кризис в целом. И я считаю — тут действовала еще инерция тех идей, которые однажды свели воедино всю вещь, и конечно ничего не было спланировано.
СИД ВИШИУС — КИНОЗВЕЗДА
ДЖУЛИЕН ТЕМПЛ: Итак, следующее, что мы должны были сделать отвезти Сида в Париж и продумать весь его ряд — он должен был петь перед очень буржуазной аудиторией — потому что к этому времени уже Секс Пистолз превозносили многие люди, которые вообще ни во что не врубались. И Надувательство было задумано, чтобы окоротить это все; их популярность необычайно выросла среди музыкальной прессы, и фильм должен был их заставить снова все возненавидеть, а это всегда дает тебе больше гибкости, больше простора для движения, если ты хочешь делать что-то новое. И Надувательство в этом смысле здорово сработало.
Сначала мы не собирались вообще делать «Мой Путь» (хит Ф. Синатры в исполнении С. Вишиуса — п.п.). Сначала мы хотели, чтобы там был «Je ne regrette rien». И тут начались колоссальные трудности и перепалка между Малькольмом и Сидом. Сид, и это очень грустно, настаивал, чтобы Малькольм подписал, что он больше не будет им командовать. И сам Сид не разговаривал больше с Малькольмом. И две недели в Париже мы провели, пытаясь заставить Сида спеть и приступить к съемкам.
В: И Малькольм подписал что-то подобное?
ДТ: Он что-то подписал, да. Я не знаю что там произошло. Совсем ничего не знаю. Я уверен, что ничего не значило, но Сид верил, что значило. Не знаю. И с Сидом было очень трудно работать, в основном из-за героина. И еще он сильно ненавидел Роттена, эта ненависть и привела его к Малькольму.
В: А на чем она была основана?
ДТ: Сид увидел, что Роттен ссучился в Америке. Если взглянуть на этот американский материал, то Сид там единственный, кто взял на себя все безумие, кто делал их больше, чем просто рок-группой. Ммм, я думаю, Роттена это сильно задело и он просто растерялся. И Сид в этом смысле чувствовал себя наследником Роттена, он должен был занять его место. И ему совсем не нравился Роттен. Нет, раньше он ему всегда нравился, но он был сильно не в себе из-за того, что Роттен, а не он, занимает главное место.
Нужно еще добавить, что он был в полном отрыве от какого-либо понимания происходящего — какого хуя здесь все делают — он полностью отъехал от наркотиков. И мм, Нэнси круто взяла его под свой контроль.
Я помню мы вновь и вновь пытались заставить его спеть «Мой Путь» и начать съемки, но это было невозможно. Два дня мы провели на студии, пытаясь, чтобы он открыл рот — он не мог открыть рот. Даже Стив Джонс прилетел ему на помощь. И я, помнится, пришел как-то утром отель, утром после всех этих обломов с ним, и сказал Малькольму — а Малькольм во все это не лез — сказал что Бути, я, Стив занимаемся только Сидом. Малькольм был еще в кровати и когда мы сказали ему это, он очень разозлился и позвонил Сиду в номер и начал с ним разговор такой, знаешь, что ему конец настанет, что он простое ебаный «джанки» и у него нет никакого будущего, если он не может работать вместе со всеми.
И пока он так говорил, Сид передал трубку Нэнси, а Малькольм продолжал говорить все Нэнси, и вдруг дверь комнаты распахнулась ударом ноги — представь себе Брайтон Отель на рю де Риволи и эту комнату в стиле 18 века — и Сид появился в мотоциклетных сапогах, со свастикой па рубашке, он просто прыгнул на Малькольма и стал его бить — тот выскочил из комнаты и побежал по коридору, и эти женщины с бельем кричали: «О, Монсеньер, Монсеньер!» и пытались все остановить. Сид побежал за ним по коридору, Малькольм вскочил в лифт, Сид за ним и начал просто избивать его.
После этого Малькольм уехал домой, он просто сказал: «Вот и все, я ухожу». И оставил нас все доделывать с французской бригадой.
В: И что Сид сильно его избил?
ДТ: Нет, никаких серьезных физических повреждений. Но знаешь, психологически это был очень сильный удар для него, он был подавлен — знаешь, ненависть того парня была нешуточной.
Итак Малькольм отправился домой. И нам не удались даже закончить съемки. И чтобы он спел «Мой путь», нам пришлось для него немного изменить слова, тут Нэнси помогла нам. И он просто обрадовался, когда узнал, что специально для него сделали изменения в песне. Потому что первоначальная идея, может не очень хорошая, была такова: он всю песню поет как Френк Синатра. А Сид говорил: «Я хочу все сделать в стиле Ramones. И компромисс мы нашли такой — вступительный куплет он пел как Синатра, а потом уже в стиле Ramones.
В: А почему Сид так ненавидел Малькольма? Он сам говорил что-то про это?
ДТ: Да, говорил. Его резон был такой — не думаю, что правильный — что он якобы наводнен какими-то рок-н-ролльными традициями, через Нэнси и через Heartbreakers. и что Малькольм его зажимает, не позволяя им играть, не давая им стать рок-н-ролльной группой, чего Сид действительно хотел, я думаю.
И еще он очень разозлился на фильм Расса, потому что тот проигнорировал саму группу. Хотя он и оставался доволен съемками в Париже, потому что знал, что он звезда в этом фильме, и он пытался сыграть как можно лучше, хотя он был достаточно болен, и еще мы все время пытались спрятать его куда-нибудь; мы сначала устанавливали камеры, вытаскивали его, говорили: ты делаешь то-то и то-то, и снова забирали его. Потому что иногда он был в таком состоянии, что запросто мог наброситься на кого-нибудь — у него был с собой нож и он мог напасть на людей.
Мы много снимали его в еврейском квартале, где он расхаживал в майке со свастикой и местные люди от него шарахались, был действительно серьезный антагонизм. Я помню, что он был способен на ужасные вещи.