— Госпожа Лайс, мне бы хотелось получить все документы, касающиеся смерти моих родителей.

— Зачем это вам? — насторожилась боблинка.

— Надо! — отрезал я.

— Эти документы являются государственной тайной Империки. Они затрагивают стратегические интересы нашего государства… Но я могу их вам предоставить в обмен на ваше согласие сотрудничать с нами.

— А как же истребители магов?

— То есть сотрудники Общества Естественного Прогресса? Я прикажу им оставить вас в покое.

— Не уверен, что полковник Треск выполнит этот приказ.

— Если он откажется подчиняться, то будет ликвидирован.

— А если я откажусь с вами сотрудничать?

— Ответ очевиден.

Я решил схитрить:

— Вначале я хотел бы убедиться, что нужные мне документы все еще существуют, что вы не попытаетесь предложить мне подделку. Передайте мне документы, а потом я дам ответ на ваше предложение.

Гандолиза Лайс твердо сказала:

— Для нас эти условия неприемлемы!

— Тогда я достану документы сам. Если вы уничтожите документы, я все равно узнаю правду. Я — маг по крови. Вы, видимо, еще не поняли, с кем имеете дело!

— Вы не первый маг, который отказывается с нами сотрудничать, — ядовито улыбнулась Гандолиза Лайс. — И вы знаете, что происходит с теми, кто вторгается в сферу интересов Империки.

— Ваша сфера интересов — весь ваш Изначальный мир?

— Ну почему же только один мир? Наши ученые уже научились создавать проходы в другие миры. Уж вам-то должно быть об этом хорошо известно. Как видите, ваше сотрудничество или отказ от него ничего не решают. Наука даст нам то, в чем отказали маги — власть над всеми мирами!

— Интересно посмотреть, как вы будете экспортировать свою «демократию» в Мир Магии…

Я сказал это и тотчас же прикусил язык. Я внезапно понял, что боблины Изначального мира легко найдут общий язык с хозяевами магических энергий. Ведь цели-то у них общие: власть, нажива, присвоение чужого труда и общих богатств.

Я обратился к Савельеву:

— Вы обвиняли магов в стремлении к безраздельному владычеству. Но разве сами вы не участвуете в порабощении народа?

— Это не порабощение, это прогресс! — ответил человек, но в его глазах промелькнула легкая тень сомнения.

Гандолиза Лайс отчеканила:

— Господин Савельев, вы должны немедленно ликвидировать Калки! Он представляет угрозу интересам Империки и всей нашей цивилизации.

Я широко улыбнулся:

— И как же вы собираетесь меня ликвидировать?!

Савельев быстро протянул руку к переговорному устройству и нажал на одну из кнопок. Потом он нажал на нее еще раз, потом еще и еще.

— Не трудитесь! — сказал я. — Ваши охранники в коридоре не могут сдвинуться с места. Подошвы их комбинезонов слились с полом в одно целое. Им не скоро удастся выбраться из своих скафандров.

В глазах Савельева я увидел ужас… Ужас, смешанный с уважением.

Гандолиза Лайс, считавшая, что находится в безопасности на другой стороне планеты, крикнула:

— Все равно ты не сможешь выйти из подземного бункера!

Я ответил ей своей замечательной насмешливо-угрожающей улыбкой и открыл магическую дверь на хорошо знакомую мне набережную в Москве. Я не собирался указывать моим противникам, в какой мир на самом деле намеревался отправиться. Москва служила лишь пересадочной станцией.

Савельев и Гандолиза Лайс в оцепенении глядели на дверь, за которой виднелись металлическая ограда набережной, река, дома на другом берегу.

На прощание я сказал:

— Разговор с вами многому меня научил. Я понял, что бессмысленно сражаться с отдельными людьми, боблинами или оборотнями. Я объявляю войну всей вашей системе лжи, несправедливости и подавления личности. Либо вы измените свои планы, либо я разрушу все, к чему вы стремитесь. Я ИДУ ВО ГНЕВЕ СВОЕМ!

Я вышел за дверь и покинул Изначальный мир.