— Если на вас нападут оборотни или боблины, то как вы успеете написать записку и отнести ее в сад камней?

Тетя Вика с наигранной веселостью взъерошила мне волосы:

— Очень просто! Отшельник откроет дверь в сад камней, и мы легко скроемся от врагов, напавших на дом. Привыкай к магическим дорогам, Калки!

Я понял, что об окружающем мире и о магических возможностях мне еще предстоит очень много. Пожалуй, мне, и правда, требовалось повидать Вечного Ребенка — такого же, как и я, мага по крови.

Я закинул за спину рюкзак, взял в руки альбом и посмотрел на изображение чердака. Потом уставился на дверной проем, мысленно рисуя в нем очертания реальных предметов. У меня ничего не получилось.

Отшельник посоветовал:

— Не смотри прямо на дверь. Постарайся вначале взглянуть на нее боковым зрением и увидеть общее изображение, как на картинке. Когда контакт станет более четким, поверни голову и дорисуй недостающие детали.

Я попробовал поступить именно так. И боблин оказался прав! Скосив глаза на дверь, я вместо соседней комнаты увидел в проеме полумрак пыльного чердака. Медленно переводя взгляд, я ощутил, как изображение становится более четким и реальным. Потом я осмелел и посмотрел прямо на дверь. Все было готово к переходу — чердак незнакомого чужого дома находился на расстоянии нескольких шагов.

— Иди, Калки! — тетя Вика обняла меня, поцеловала в обе щеки, а потом мягко подтолкнула к двери. — Иди!

— Мы будем ждать тебя! — добавил Отшельник и похлопал меня по плечу. — Иди!

И я пошел…

…Когда я ступил на покрытый пылью пол чердака, то сразу ощутил запах старой прелой древесины. Механизм открытия магических проходов между мирами был мне абсолютно непонятен. Почему я сам, мои вещи и даже другие люди свободно проходили через открытую мною дверь, а вирусы и запахи через нее не распространялись?

Я чихнул, и никто не пожелал мне: «Будь здоров!» Я обернулся и убедился в том, что дверь между мирами закрыта. Позади меня находилась вполне обычная дощатая дверь, которая, очевидно, вела на нижние этажи здания.

Стараясь ступать аккуратно, чтобы не поднять с пола пыль, я подошел к двери и подергал металлическую ручку. Дверь не поддалась. Или она перекосилась от времени, или же, вообще, была заперта. Я пригляделся к дверной коробке и понял, что дверь должна открываться внутрь, то есть на меня. Я потянул ручку на себя, постепенно увеличивая усилие.

За дверью раздался громкий звон колокольчика, и в тот же момент она распахнулась. Я едва устоял на ногах. Посмотрев в открывшийся дверной проем, я увидел крутую деревянную лестницу, уходившую куда-то вниз. Лестница, в отличие от пыльного запущенного чердака, была чистой и казалась недавно изготовленной. Кроме того, я понял, почему дверь сперва не поддалась: к ее ручке с другой стороны была привязана бечевка, протянутая через ролик к медному колокольчику. Чтобы открыть дверь, нужно было порвать бечевку и привести в действие сигнальную систему. Значит, мое появление на чердаке не станет неожиданностью для хозяев дома.

Я осторожно приблизился к лестнице и заглянул вниз. Но моему взору был доступен лишь небольшой квадрат дощатого пола. Он был довольно хорошо освещен, но совершенно пуст.

Мне в голову не пришло ничего лучше, чем крикнуть:

— Эй, тут есть кто-нибудь?

Мне никто не ответил, но каким-то шестым чувством (возможно, не шестым, а просто магическим), я ощутил внизу присутствие кого-то живого.

— Эй, я знаю, что вы здесь! — крикнул я. — Ответьте мне!

Снизу раздался голос невидимого ребенка лет пяти-шести:

— Сейчас я сбегаю за старшими!

После чего я услышал удаляющийся топот детских ножек.

— Вот черт! — пробормотал я, а потом громко произнес, обращаясь к тем, кто, возможно, еще остался внизу: — Я спускаюсь!

Я засунул альбом в рюкзак, прикрыл дверь на чердак и медленно полез вниз. Едва моя голова оказалась ниже уровня потолка, я огляделся и понял, что попал в небольшую комнатку деревянного дома. Стены, сложенные из толстых древесных стволов, изнутри были ничем не обшиты. Одну стену комнаты занимали стеллажи с полками, на которых были расставлены глиняные горшки, стеклянные банки и пластиковые канистры. Больше в комнате ничего не было, но полуоткрытая дверь, несомненно, вела в другие помещения здания. В большое застекленное окно проникал дневной свет. Мне же, пока я находился на лестнице, были видны только трава, кусты и несколько деревьев.

Я спустился на пол, посмотрел в окно и увидел голубое небо с редкими облаками, поле с пересекавшей его грунтовой дорогой и далекий лес. В общем, вполне земной, мирный, пасторальный пейзаж. Словно я очутился не в Детском мире, а где-нибудь в Подмосковье. Правда, кусты и деревья возле дома были мне незнакомы. Они скорее походили на южные растения. И еще: несмотря на красоту местной природы, я не мог поставить ее вровень с яркими, сочными красками пейзажей Изначального мира.

Пока я разглядывал местность за окном, в соседней комнате послышался вполне взрослый мужской голос:

— Так ты говоришь, к нам явился гость из другого мира?

— Да, да! — отвечал уже знакомый мне детский голосок. — Сначала я услышал колокольчик, а потом кто-то спросил, есть тут кто-нибудь или нет.

Уверенные шаги приблизились к двери. Я напрягся. Дверь открылась, и передо мной предстали два человека. Старшему было лет восемнадцать. Он был чуть повыше меня, худощавый, русоволосый, голубоглазый. Второму, как я и предполагал, едва ли исполнилось больше шести лет. Его волосы были еще светлее, а глаза имели зеленовато-серый оттенок. Оба были одеты в куртки и брюки из некрашеного полотна, покроем напоминающие традиционную китайскую одежду. Увидев меня, и старший, и младший обитатели Детского мира застыли. Повисла пауза, в течение которой мы пристально разглядывали друг друга.

Первым прервал молчание старший:

— Добро пожаловать! Давно нас не посещали гости, являющиеся в дом через чердак. Последний раз это происходило тогда, когда я сам находился примерно вот в таком же возрасте. — Он показал на младшего. — Так что не обессудь, странник, если наш прием показался тебе не слишком торжественным. Мы уже разучились встречать подобных гостей.