Что же касается предводителя Али Зибака, то он однажды сидел в диване халифа. Вдруг в диван вошли купцы, которые сказали:

— Знай, повелитель правоверных, великий царь нашего времени, что мы возвращались из города Шираза и на дороге увидели Азкана, правителя Шираза, который с большим войском движется к Багдаду. Очень скоро он подойдет к городу, устрой же дела так, чтобы спасти город и подданных.

Халиф ответил:

— Правительница города Шираза — царица Даджура, она под нашей властью, покорна нам и отправляет нам подати каждый год.

Но купцы возразили ему:

— Знай, великий царь, что царица Даджура полюбила метельщика улиц и попросила его жениться на ней. Он едва не обезумел от радости и воскликнул: «Я покорен нашей госпоже царице!» Она оказала ему почет, одарила его и одела в самые роскошные одежды, так что он превратился в прекраснейшего юношу Шираза и всем стала видна его красота. Потом царица позвала улема, и они написали брачный договор и заключили брак царицы с этим метельщиком. После того как окончились празднества, она усадила метельщика на царский престол и сделала его царем вместо себя. Через, некоторое время она привела его в сокровищницу, где хранилось лучшее оружие, и, взяв один из мечей, на котором были начертаны различные письмена и талисманы, сказала своему мужу: «Знай, что если этим, мечом ударить по гранитной скале, то он расколет ее, а если ударить им по куску стали, то он разрубит сталь насквозь». Потом она велела привести человека, приговоренного к смерти, и легонько провела этим мечом по его телу, и меч рассек преступника пополам!

Когда этот меч оказался в руках метельщика, сатана стал нашептывать ему убить царицу Даджуру и захватить все страны и города посредством этого меча. Он ударил царицу мечом и разрубил ее на две части. Когда об этом стало известно, люди были крайне огорчены и опечалены, но никто не осмеливался оказать неповиновение новому царю, боясь его волшебного меча. А он сказал своим везирам: «Я хочу захватить все страны. Какого вы знаете великого царя, чтобы мне победить его и прославиться?» «Нет никого более великого, чем халиф Харун ар-Рашид, — сказали ему, — и если ты убьешь его, то захватишь все его земли и станешь господином всех людей».

Услышав это, он снарядил свои войска, и скоро он прибудет сюда. Они захватят в плен женщин и убьют мужчин и детей.

Халиф, обратившись к предводителю Али, сказал ему:

— Каково твое мнение об этом важном деле?

Али ответил:

— Пусть это тебя не заботит, мы непременно обратим вспять врагов и захватим в плен этого негодного сына подлых.

Халиф приказал ему собрать своих молодцов и разделить их на отряды. Али тотчас отправился выполнять его приказ вместе с Ахмадом ад-Данафом, Шахадой Абу Хатабом, Хасаном Шуманом и Омаром аль-Хаттафом. Все они пришли в Зал молодцов, и Али стал ободрять их, побуждая на битву и сражение. Они все, как один, крикнули:

— Вот мы перед тобой, и каждый из нас отдаст за, тебя жизнь!

Потом Али Зибак написал Зайнаби, предводителю молодцов Халеба, и Али ар-Рахави, предводителю молодцов Басры, и Али аль-Бусти, предводителю молодцов Дамаска, и Ибрахиму аль-Унаси, предводителю молодцов Каира, а также Али аз-Зайяту и предводителям других городов и разослал к ним гонцов, сказав им:

— Спешите и не медлите!

Затем Али встретился с теми из предводителей и военачальников, которым доверяя, и они стали совещаться о делах этой войны.

Что же касается халифа, то он вместе со своими приближенными и вельможами выехал посмотреть, что предпринял Али. Али встретил их и установил для них шатры и палатки, потом он рассказал царю, как разослал письма во все города ко всем предводителям молодцов, и халиф одобрил это и поблагодарил его. Через несколько дней прибыл Зайнаби, предводитель молодцов Халеба, ведя за собой семьдесят тысяч бойцов, затем подошел Али ар-Рахави, предводитель молодцов Басры, и с ним шестьдесят тысяч героев, а потом стали подходить другие предводители, ведя за собой славных воинов и храбрецов. Развевались знамена, трубили и били барабаны. И тут они увидели, что над степью поднялась густая пыль, которая закрыла все вокруг, а когда она рассеялась, предстало пред ними огромное войско, где нельзя было различить начало от конца.

Зибак и все предводители выехали вперед, воины вскочили на коней и двинулись в сторону этого войска, которое наступало под главенством шаха Азкана. Храбрецы встретились с храбрецами, и началась битва, кровь лилась потоком, трус бежал, а храбрец устоял, только и видно было, как летели с плеч головы, орошая все вокруг кровью, а всадники кидались то направо, то налево. Силен и могуч был Зибак, скольких он убил и скольких храбрецов ранил, но меч царицы Даджуры губил сотнями, и Зибаку приходилось ободрять своих молодцов и предводителей, побуждая их к битве. Однако сила была на стороне неприятеля, и они бежали с поля боя, и персы стали преследовать их. Но в это время поднялась пыль и закрыла все края земли, а когда она рассеялась, показались всадники, подобные мятежным духам, летевшие на конях легче газелей. Воины кричали:

— Горе вам, всадники персов!

Они стали рубить их мечами и колоть копьями, многих перебили и ранили.

Тогда Зибак приказал своим молодцам вернуться на поле боя и продолжать битву и сражение. Воины халифа тоже воротились и напали на персов, уничтожая их ударами своих острых мечей. Как хорошо бились храбрецы Али аль-Бусти, чернокожий Саид аль-Буз, скольких врагов они сразили! Шах Азкан встретился с Саидом аль-Бузом. Они бились как львы, пока руки бойцов не устали, и шах понял тогда, что этот чернокожий — могучий богатырь. Он спросил его:

— Кто ты, храбрец?

Саид ответил:

— Я Саид аль-Буз.

— А кто этот всадник, который следует за тобой? — спросил шах. Чернокожий обернулся, и Азкан, ударив его мечом, погубил его. Потом шах напал на воинов халифа повел против него своих храбрецов, и они убили нескольких всадников.

Тогда забили барабаны отбоя, и воины разошлись. Эту ночь они провели в тревоге, выставив дозоры и готовясь утром к возобновлению битвы и сражения. Али Зибак вместе с Али аль-Бусти и другими предводителями вошли к халифу и стали советоваться с ним, как одолеть шаха Азхана. Али аль-Бусти встал со своего места и сказал: