Говорит рассказчик: Однажды Зибак проходил по одной из багдадских улиц и вдруг услышал шум ссоры. Он огляделся и увидел, что двое мужчин, сцепившись, награждают друг друга ударами. Он подошел к ним и разнял их, а потом спросил, из-за чего вышла ссора. Тогда каждый из них произнес:

— Я — Хасан аш-Шибли, а это — мой дом.

Зибак посмотрел на них и увидел, что они ничем не отличаются друг от друга — ни лицом, ни ростом, на возрастом, ни одеждой. Он сказал обоим:

— Пойдемте со мной к господину нашему халифу. Они пошли с ним в диван халифа, и Зибак рассказал халифу, что он видел. Халиф обратился к ним за разъяснениями, и один из них сказал:

— Этот вот человек говорит, что он — аш-Шибли, и претендует на владение поим домом, так как обнаружил, что в точности похож на меня. Но тут есть одна закавыка. Вот в этом сундуке лежит вещь, унаследованная мной от моего отца. Если этот человек узнает, что находится в сундуке, до того, как его откроют, то пусть мой дом принадлежит ему.

Халиф открыл сундук и заглянул в него, чтобы посмотреть, что там такое, но вдруг закричал как безумный:

— Зибак, помоги мне!

С этими словами халиф выбежал из дворца на рынок, а Зибак последовал за ним. Они прибежали на берег Евфрата, увидели там корабль и сели в него. Тут к ним подошел Карамантин, а за ним Далила. Они связали халифа и Зибака и повезли их на корабле в землю царя Кайсара. А причиной всего этого было вот что. Когда Далила убежала от Марьяны-волшебницы, она поспешила к царю Кайсару, плача, и сказала ему:

— Помоги мне спастись от проклятых врагов: халифа, Зибака, Омара аль-Хаттафа и Фатимы-львицы, она похитили мою дочь и прогнали меня.

— Не беспокойся, — ответил ей царь Кайсар. Потом он обратился к Карамантину и рассказал ему о том, что Далила несправедливо обижена, и добавил:

— Это тот самый Зибак, что убил монахиню Шаниу и Марьяну-волшебницу, а потом отнял у тебя твою невесту и отдал ее Омару аль-Хаттафу. Подумай, такие дела невозможно оставить без внимания.

Карамантин сказал:

— У меня есть сундук, изготовленный Марьяной-волшебницей. Всякий, кто заглянет внутрь, теряет рассудок и становится подобен безумному. Я воспользуюсь этим сундуком, чтобы перехитрить Зибака и халифа и доставить их к тебе, а после этого мы поведем на Багдад наши войска и захватим его.

— Поспеши, о герой! — воскликнул царь Кайсар. Тогда Карамантин взял с собой Далилу, и они отправились в Басру. Там они надели на себя одинаковую одежду и приняли одинаковый облик. В таком виде они отправились в Багдад и затеяли там спор, кто из них Хасан аш-Шибли. Вот как им удалось обмануть Зибака и халифа.

Что же касается остальных предводителей, то они позвали Марьям, жену Омара аль-Хаттафа, и рассказали ей про сундук. Она сказала им:

— Этот сундук сделала моя мать Марьям-волшебница, а халиф и Зибак находятся в темнице царя Кайсара, закованные по его приказанию в цепи и оковы, и освободить их я не в силах.

Говорит рассказчик: Когда Зибак и халиф предстали перед царем Кайсаром, он спросил их:

— Как вы осмелились убить монахиню Шаниу и Марьяну-волшебницу и похитить Марьям, отдав ее в Жены Омару аль-Хаттафу? Вы, наверное, забыли про войска царя Кайсара?

— Не слушай слов предательницы Далилы-мошенницы, потому что она только и думает о том, как бы нарушить покой людей и посеять смуту между арабами и персами и другими народами. Она подстрекала Ала ад-Дина, шаха персов против халифа, а теперь и ему пришлось платить халифу дань, — возразил Зибак.

— Все это ложь, ты просто хочешь добиться пощады от даря Кайсара! — вскричала Далила.

Тогда царь Кайсар приказал заковать их и бросить в темницу поврозь, а Далила сказала тюремщику:

— Следи, чтобы их не освободили Фатима-львица и Омар аль-Хаттаф, потому что они — хитрейшие из хитрых и могут украсть сурьму с глаз.

Тем временем Карамантин собрал самых храбрых своих воинов и посадил их на корабль. Под началом у Карамантина было сорок полководцев и военачальников, и они, сойдя с корабля, направились к Багдаду. А пока они поставили над собой халифом аль-Мамуна и стали думать о том, что нужно сделать для спасения халифа Харуна ар-Рашида и Зибака из плена. Однажды, когда Мамун сидел на престоле своего отца, к нему вошел гонец и подал письмо. Он прочел его, а написано там было вот что:

Когда аль-Мамун кончил читать это письмо, он сказал Ала ад-Дину и Рустаму аль-Маусили:

— Созывайте войска, оповестите предводителей во всех краях, чтобы они собрались, отогнали врага и рассеяли его по степям и долинам.

Потом он приказал привести к нему Омара аль-Хаттафа, но того нигде не могли найти. Ала ад-Дин стал писать письма предводителям и рассылать эти письма по всем краям. В них он говорил: «Вы должны явиться в полной готовности в город Сувейду».

А тем временем в Багдаде собрались войска, забили в барабаны, и люди стали возносить молитву за аль-Мамуна, прося господа о его победе над врагами. Аль-Мамун оставил вместо себя своего брата аль-Амина-халифа, возведя его на престол отца, а затем выехал вместе с Нур ад-Дином, Шахадой Абу Хатабом, Али аль-Бусти Хасаном Шуманом, Али-копейщиком, Ала ад-Дином и эмиром Рустамом аль-Маусили. Они окружили халифа, а позади шло войско. Подойдя к городу Сувейде, они увидели, что город заполнен воинами, пришедшими из Басры, Дамаска и Халеба, Антакии и Мосула и разных персидских городов, а число их превышало сто тысяч.

Выстроились ряды воинов, забили в барабаны, засверкали мечи, и завязался бой, так что кровь текла потоком. Сражение между ними продолжалось сорок дней, а потом подошел сам царь Кайсар с огромным войском. Воины аль-Мамуна сражались с врагами геройски и со всей доблестью.