– Ты все еще любишь меня? Несмотря на то, что тебе довелось пережить? – прошептал он ей на ухо.

Николь ответила за Арабеллу:

– Конечно, ты прекрасно это знаешь. Я ужасно по тебе скучаю.

– Я тоже. Но сейчас мне пора идти. Я опасаюсь, что сэр Дензил может выскочить из-под любого куста.

– Вот уж где ему самое место!

Они весело захихикали, и Майкл снова поцеловал ее, на этот раз более нежно.

– Береги себя, любимая. И Миранду. Я вернусь, как только смогу.

– Ты собираешься ехать в Лондон?

– Это от многого зависит.

– И от графа Эссекса?

– От него в большей степени.

– Это случайно не тот граф, любимец королевы Елизаветы?

– Нет, его сын, – Майкл оглянулся через плечо, – мне больше нельзя оставаться. Я скоро пришлю тебе весточку, – с этими словами он выбежал из хижины, оставив в Николь уверенность в том, что он сильный и уверенный в себе человек.

– Очень приятный молодой мужчина, – сказала Николь дочери Майкла, рассмеявшись тому, что она может теперь говорить все, что вздумается.

Потом она подняла корзинку со спящей в ней Мирандой и отправилась бродить дальше по саду и огороду, изо всех сил стараясь вспомнить все, что она знала о начале гражданской войны и о том, сколько она будет длиться. Чем она закончится, она знала: Карл I будет казнен, и страной станет править Оливер Кромвель, который закроет все театры до лучших времен.

– Мерзкий старый педераст, – проговорила она самой себе и вдруг поняла со странным чувством, что она думает и переживает не столько за себя, сколько за прошлое Англии.

«Но мне же нельзя слишком углубляться во все это, – подумала она, – иначе я никогда не смогу вернуться».

Она пошла назад к Хазли Корт, и эта мысль заставила ее нахмуриться.