Паром был на середине реки, его пассажир справлялся с ним так уверенно, как будто занимался этим всю свою жизнь. Чуть появившийся край солнца осветил черные волосы и знакомые очертания плеч, которые напрягались, когда руки перехватывали цепь.

– Джоселин?! – еле слышно позвала Николь.

Мужчина поднял голову, хотя и не мог ее услышать. И тут она увидела улыбку, осветившую смуглое прекрасное лицо.

– Ну, слава Богу! – произнесла она, и ей вовсе не хотелось плакать.

Вместо этого она почувствовала, как все ее существо наполняется диким блаженством и восторгом. Выбежав на земляную площадку, Николь замерла, вытянув вперед руки и ожидая, когда мужчина из семнадцатого столетия, подаривший ей настоящую любовь, окажется рядом.

Они не сказали друг другу ни слова, просто их губы слились в долгом поцелуе. Таком же долгом, как столетия, которые разделяли их. Потом Николь и Джоселин медленно пошли к дому, и он просто держал ее за талию, а когда они оказались в огромной гостиной, он снял с головы шляпу и повернулся к ней, разглядывая ее в тусклом свете горящих свечей.

– Я столько раз представлял себе, что ты стоишь здесь, – сказал он. – Наконец-то хозяйка Кингсвер Холл оказалась там, где ей следует находиться.

– Дорогой, – ответила Николь, – а я столько раз представляла себе, что мы тут вместе с тобой. Все эти долгие дни меня не покидала надежда, даже когда все остальные ее уже потеряли.

– Не будем говорить сейчас об этом, у нас впереди масса времени, чтобы все рассказать друг другу. Я только сообщу тебе, ничего не объясняя, что я просто опередил короля, а сам король прибудет сюда через несколько часов.

– А я и не хочу ничего больше ни слышать, ни говорить, – ответила Николь и снова поцеловала его.

Они стояли вдвоем посреди гостиной дома, построенного его отцом, и Николь мечтала только об одном – остаться с ним наедине. А вместо этого они оба находились в центре событий и были окружены людьми, которые могли в любой момент появиться и нарушить их одиночество.

И действительно, у них больше не было времени, чтобы остаться вдвоем. Как и предполагала Николь, их возвращение в дом не осталось незамеченным, в гостиную уже вбежали слуги, кто-то побежал, чтобы разбудить леди Мирод и ее племянницу. Потом послышался радостный крик – в комнату вбежала сестра Джоселина. Щеки ее горели, и выглядела она прелестно – косметика заметно изменила ее внешность – Джоселин бросил на Николь взгляд, полный признательности и одобрения. Появилась и Сабина, она грациозно вошла и опустилась на колени перед отцом, целуя ему руку. Чувствуя неловкость, Николь отвернулась, ища Карадока, и на секунду встретившись глазами, они обменялись взглядами, полными взаимопонимания, но тут же маски были снова надеты, чтобы Джоселин ничего не смог прочитать по их лицам.

Потом, чтобы отпраздновать радостное событие, все обитатели дома были приглашены выпить за здоровье хозяина. Когда всеобщая суматоха немного улеглась и все начали расходиться по своим делам, появился король в сопровождении своих генералов.

Этот день Николь не сможет забыть никогда: она прекрасно понимала всю важность того, что произошло в ЕЕ доме. Она, которая когда-то была просто Николь Холл, теперь стала гостеприимной хозяйкой, принимавшей в своем доме маленького человечка с серым землистым лицом, одетого в костюм цвета красного вина, с кремовым воротником и манжетами, человека, который был известен в истории как Карл I, король, который первым носил это имя, король, который войдет в историю под именем короля-мученика. После великого обеда все вышли на террасу с видом на реку. На его величестве была широкополая шляпа с перьями, одна серьга с жемчужиной матово блестела на фоне длинных черных волос. Он повернулся и с улыбкой посмотрел на Николь, и у нее вдруг возникло чувство нереальности всего происходящего.

У нее, по-видимому, был довольно растерянный вид, потому что Карл вдруг спросил:

– Вы выглядите удивленной, леди Аттвуд. Что-нибудь не в порядке?

– Нет, сэр. Я просто думаю о том, как все это странно.

– Вы имеете в виду удивительное возвращение вашего мужа?

– Это – тоже, но существуют и другие вещи, ваше величество, не менее странные, – ответила Николь, и король не стал больше ее ни о чем спрашивать.

К вечеру в доме разожгли камины, этого не сделали раньше, потому что осенний день был на удивление теплым. В гостиной звучали музыка, веселые разговоры и смех. Вся атмосфера была настолько приятной и легкой, что обычно сдержанный король выпил немного больше, чем всегда. Потом веселье пошло на убыль, и компания начала потихоньку распадаться, – все разошлись по своим комнатам. Король отправился в спальню королевы Елизаветы, а Николь и Джоселин остались, наконец, вдвоем.

Они молча лежали рядом и задумчиво смотрели на зеленый узорчатый полог огромной кровати, всем своим существом наслаждаясь друг другом, радостные от того, что они снова вместе.

– Ты очень устал? – спросила Николь.

Он медленно повернул голову и посмотрел на нее, черные волосы рассыпались по белоснежной ткани ночной сорочки.

– Я так устал, что, боюсь, не смогу сейчас исполнить свой супружеский долг. Ты простишь меня за это?

Она взяла его ладонь и приложила к своей щеке.

– Нам принадлежит время, – вдруг по спине у нее пробежал неприятный холодок, – во всяком случае, я на это надеюсь.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что иногда мне становится не по себе. Не обращай внимания. Лучше расскажи мне, спать я все равно не могу, как тебе удалось спастись после Марстон-Мура и как ты потерял кольцо, которое я хочу тебе вернуть.

С этими словами Николь сняла кольцо с печаткой, которое носила на шее на цепочке, и надела его на мизинец мужа.

– С кольцом все было очень просто, – начал он рассказывать, – во время боя оно просто соскользнуло с пальца, мои руки были мокрые от крови и пота. Гораздо удивительнее то, что ты смогла найти его, когда все вокруг было завалено трупами и залито кровью.

– Это не я, это Карадок нашел его. А потом продолжал искать тебя, час за часом, но нигде не мог найти никаких твоих следов.