Они потратили больше часа, чтобы вырыть яму, достаточно глубокую для вечного покоя. Паула прочла что-то из Библии, и они почтили Тино минутой молчания.

Они вышли из «олдса» и направились к патрульной машине. Джим еще раз повторил для Чарли все инструкции. В ближайшие часы ему не разрешалось покидать автомобиль. Ему было велено ждать, пока из дома не выйдут трое – приземистый мачо в сопровождении быков. Трое, не меньше. Когда ему позвонит Паула, он детально опишет ей все, что видел. Если они уедут, он последует за ними и по дороге будет держать связь с Паулой. Мужчины, скорее всего, отправятся в главное управление полиции в центре Лос-Анджелеса. Убедившись, что они вошли внутрь, он вернется к дому Флойда в Санта-Монике.

– Я поставлю сирены и сяду им на хвост, – сказал Чарли.

Пэтти Хаммер уложила его волосы в дешевую прическу.

– Ни в коем случае, – сказал Джим. – Ты должен придерживаться максимально дозволенной скорости.

Джим надел солнечные очки, и они договорились, что он не станет снимать их и в доме. Так же как и Флойд, он приклеил усы, поменьше, чем у Флойда, но достаточно густые, чтобы походить на одного из «усатых типов», распространенных среди детективов полиции Лос-Анджелеса.

– Пятьдесят пять миль в час, запомни, – сказал Флойд.

– А можно курить в этой тачке? – спросил Чарли.

– Нет, – сказал Джим. – Если захочешь курить, выйдешь из машины. Еще вопросы есть?

– Что мне делать, если они меня о чем-нибудь спросят?

– Не спросят, – ответил Джим.

– А вдруг, – настаивал Чарли.

– Ерунда. Выйдя из дома, они тут же сядут в машину. Зачем им с тобой заговаривать?

– Просто так. Мало ли что. Может, они спросят дорогу или что-нибудь в этом роде.

– Нет. Ты молчи. Если будешь курить у машины, когда они выйдут на улицу, тут же садись за руль, понял?

– Понял.

У Грина запищал телефон. Он открыл крышку «Моторолы-Флипфоун». Он хотел арендовать более легкую и современную модель, но Флойд предупредил, что полиция всегда пользуется устаревшими телефонами. Наверное, он был прав.

– Ну что там? – спросил Грин.

– Они говорят о вас, – сказала Паула. – Мускул заметил патрульную машину, и они гадают о цели вашего визита. Родни умирает от страха. Он хотел сбежать через заднюю дверь, но Стив его удержал.

– Прекрасно, – сказал Грин, а затем, обратившись к Флойду и Джиму: – Они нас заметили и жутко перепугались. – И Пауле: – Мы пошли, держи Чарли в курсе, хорошо?

– Что-нибудь придумаю, – сказала Паула.

Связь оборвалась.

– Пошли, – сказал Джим.

Он положил руку на бедро и почувствовал кобуру своего пистолета. Этот жест предназначался тем, кто смотрел на них из окна.

– В машину, – скомандовал Джим.

Чарли сел за руль.

Грин следовал за Бенсоном, направлявшимся по асфальтовой дорожке к парадной двери. Как самый старший, Бенсон должен был вести разговор. Если они его узнают, все пропало.

За Грином шагал Джим.

– Как ты думаешь, Томми, усы не отклеятся? – прошептал он.

– Они на силиконовом клее. Даже если захочешь, не отдерешь.

– Надеюсь.

Бенсон нажал на кнопку звонка. Они приготовили свои полицейские бляхи.

Грин заметил страх в глазах Джимми и ободряюще ему кивнул. Джим кивнул ему в ответ, тяжело дыша, словно страдал астмой.

Маленький темный человечек по имени Родни открыл дверь.

– Здравствуйте, что вам угодно? – спросил он нарочито громко.

Он смотрел на них с панической улыбкой, стараясь по их глазам догадаться, зачем они пришли.

– Господин Диджиакомо? Родни Диджиакомо? Это вы? – спросил Флойд Бенсон.

Родни не узнал обладателя Оскара. Он весь дергался от нервного напряжения.

– Департамент полиции Лос-Анджелеса. Детектив Джимми Ломан, Том Бергман, а меня зовут Хэнк Грейс. Мы хотим задать вам несколько вопросов о Тино Родригесе.

– О ком?

– О Тино Родригесе. В последний раз его видели живым именно здесь. Из этого дома он разговаривал по телефону, и мы по номеру вышли на ваш адрес.

– Тино, о да, Тино, работает в казино, правильно?

– Разрешите, мы войдем, господин Диджиакомо? – попросил Грин.

– Конечно, проходите.

Сплошной комок нервов, он впустил их в дом.

Высокий белый коридор в центральной части дома, широкая лестница с железными перилами, ведущая наверх, в спальню. Справа – открытый проход в гостиную, залитую светом благодаря окнам по трем сторонам, а слева – тот же проход в столовую. Дальше еще три двери. Флойд говорил, что левая дверь ведет на кухню, правая – в рабочий кабинет Родни, а средняя – в туалет.

– Марк Фредерикс и Стивен Банелли тоже здесь? – спросил Бенсон.

– В каком смысле?

– У нас есть все основания предполагать, что Марк Фредерикс и Стивен Банелли находятся сейчас в этом доме. – Бенсон повысил свой драматический голос. – С другой стороны дома дежурит патрульная машина! – закричал он. – Даже и не пытайтесь сбежать! – Он снова обратился к Родни: – Приведите их сюда. Они же в вашем кабинете, не правда ли?

Родни с ужасом взглянул на Бенсона, словно тот был ясновидящим, и открыл дверь.

Джим угрожающе засунул руку под пиджак – одно неверное движение, и он тут же достанет оружие. Полицейский, готовый на все. Пистолет был из пластика.

Из комнаты вышел Мускул – крупный блондин лет тридцати, с хвостиком, закрывавшим шею, и коротко выстриженными висками. На нем была узкая майка, подчеркивавшая его накачанную грудь. Широкое, как у викингов, лицо с мощными челюстями и массивной шеей. Стив Банелли был чуть поуже, – по-видимому, он не так часто поднимал штангу, но, вероятнее всего, владел каким-то азиатским видом борьбы, поскольку контролировал все свои движения, обладал большими руками и широкими запястьями.

Актеры осторожно отошли в сторону. На протяжении своей карьеры они проделывали это уже сотни раз, стараясь не приближаться к людям, с которыми сталкивались, во избежание внезапного удара или ловушки.

– Господа, – сказал Бенсон, – мы хотим поговорить с вами о Тино Родригесе. Присядем?

Стив жестом дал понять, что его эта тема совсем не интересует. Он первым проследовал в гостиную, держа руки неестественно далеко от тела и намеренно замедляя шаг, словно готовился к нападению.