Алтынова трудно было вывести из равновесия. Но сейчас он даже не пытался скрыть радостного возбуждения.

– Вадим звонил! – во всеуслышание сообщил он.

Хотя, кроме Олимпии, никто не мог его слышать. Она возлежала в шезлонге возле бассейна, Алтынов стоял рядом с ней с трубкой спутникового телефона в руке. А охранники были заняты своими делами. Один кашеварил в доме, второй делал приборку на яхте. Иван Александрович считал, что на своей киприотской вилле он в полной безопасности, поэтому использовал своих телохранителей больше по хозяйственным нуждам, нежели по прямому назначению. Хотя и о безопасности своего босса парни тоже заботились, но постольку-поскольку. Жаркое солнце не горячило их, а, напротив, расхолаживало. Да задачи, которыми загружал их босс, мало способствовали укреплению бдительности.

– И что? – Олимпии пришлось поднатужиться, чтобы изобразить радостную улыбку.

Алтынов все больше влюблялся в своего собственного сына. Вадим хороший, Вадим замечательный... Олимпия уже всерьез ревновала своего бывшего мужа к настоящему. И злилась на Вадима, хотя совсем недавно готова была изменить с ним Алтынову. Так сильно вдруг его захотела, что забыла об осторожности... Да и не только страсть подталкивала ее к Вадиму. Она смотрела в будущее. Вдруг с Алтыновым что случится, тогда она сделает ставку на его сына... Она страстно хотела Вадима, рассчитывала на него в будущем, но при этом ненавидела. Ей не хотелось зависеть ни от него, ни от Алтынова. Было бы здорово, если бы она зависела только от самой себя. Но, увы, условия брачного контракта не оставляли ей даже иллюзий на полную независимость...

– Все хорошо. Вадим нашел Анжелу, – с гордостью за своего сына улыбнулся Алтынов.

– Ты хочешь сказать, что Вадим нашел ее труп?

– Нет, Анжела живая... Ей сделали какой-то укол, который ввел ее в состояние... ну что-то вроде летаргического сна. В таком виде ее и подсунули парню...

– Хитра Марина...

– Марина здесь ни при чем, – покачал головой Алтынов. – Ее использовали вслепую...

– Кто?

– Пока неизвестно... Вадим нашел парня, который заморочил ему голову. Но убил его в перестрелке... И его сообщник тоже убит...

– И все это сделал Вадим! – скорее для вида, чем натурально ужаснулась Олимпия. Она хотела, чтобы Алтынов узрел в своем сыне кровожадного головореза.

– Ты же знаешь, он воин... Настоящий воин...

– Но ведь он убийца...

– Что ты сказала? – встрепенулся Алтынов.

– Э-э, я хотела сказать, что фактически он убийца. В смысле, что его могут наказать, как человека, совершившего преступление...

– Не знаю. Передо мной он чист...

– Ты в этом уверен?.. А ты не задумывался над тем, как он нашел Анжелу? Как он вообще вышел на этого парня?.. Наверняка он был с ними в сговоре... Он следил за тобой, он следил за нами. Ты не должен был держать его у нас в доме, а он жил с нами...

Алтынов поднял руку, призывая Олимпию замолчать. Как добропорядочная жена, она должна была повиноваться мужу. Поэтому она замолчала и обратилась во внимание.

– Я все пытаюсь и не могу понять, что ты за человек, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, начал он. – Ты же любила Вадима. И в постели с ним тебе было гораздо лучше, чем со мной...

– Ну о чем ты говоришь? – приторно, сладко улыбнулась Олимпия.

Но Алтынов снова махнул рукой.

– Ладно, я еще могу понять, что материальные блага для тебя важнее любви. Я ему могу объяснить, почему ты ушла от него ко мне. Но я никак не могу понять, за что ты его так ненавидишь? При каждом удобном случае ты обливаешь его грязью... Боишься конкуренции? Но ведь ты моя жена, если со мной случится беда, то...

Алтынов замолчал, выдерживая паузу. Потянулось томительное ожидание. Олимпия не выдержала.

– Что тогда? – от нетерпения она даже приподнялась на локте.

– Ты бы получила все... Вернее, львиную долю. На тебя и на сына... Но ты не получишь ничего...

– Иван! Я тебя не понимаю! – в состоянии, близком к панике, воскликнула Олимпия.

– Я тоже много чего не понимаю... Ты ревнуешь меня к Вадиму, ты его ненавидишь, ты была бы рада стереть его в порошок, но при этом ты хочешь спать с ним...

– Что-что?

– Не надо делать глупые глаза. Ты хитрая и умная. Но поступаешь иной раз глупо. Неужели ты думала, что я не узнаю о твоем ночном похождении к Вадиму. Ты пыталась переспать с ним...

– Ваня! Ты что-то путаешь!

– Это ты путаешь меня, дорогая...

– Ты не знаешь ничего! Это все догадки! Если бы я ходила к Вадиму, ты бы не стал на мне жениться...

– А я, представь себе, женился. Потому что ты меня заводишь как никто другой. А то что ты моя жена, ничего не меняет. Пока я жив, у тебя будет все. Не станет меня, тебя ждет разбитое корыто. Это тебе за то, что ты пыталась мне изменить...

– Ваня, ты не можешь так поступить!..

– Не могу, но поступаю. Но еще не поздно все исправить...

Олимпия прекрасно знала, что Алтынов – человек настроения. Это в бизнесе он незыблем как глыба. А в личной жизни, если захотеть, им можно управлять. Сейчас он мечет громы и молнии, но рано или поздно гроза пройдет. И чем ласковей будет с ним Олимпия, тем раньше это случится. Отгремит гром, и наступят покой и умиротворение. И Олимпия будет из кожи вон лезть, чтобы никогда больше не допустить стихийного всплеска грозовых эмоций...

Она знала, чего ждет он нее Алтынов. Он хочет видеть в ней ласковую и благонравную жену. Чтобы и любила горячо, и соглашалась с ним во всем... Что ж, она исправится, спрячет свои шипы, чтобы он об них больше не кололся. И он исправит свое завещание в ее пользу. Обязательно исправит...

– Иван, успокойся, прошу тебя! – она порывисто поднялась с шезлонга, подошла к нему, нежно обвила руками его шею с дряхлеющей кожей. – Если ты говоришь о завещании, то мне совсем неинтересно, что ты там собираешься исправить. Мне нужен ты, а не твои деньги...

Самое интересное, что Алтынов не верил ей, но таял от ее слов как воск под жарким солнцем. Он не будет верить ей, но даст убедить себя в том, что ей действительно нужна только его любовь... Да он уже плывет в ее объятиях. Он уже сейчас готов простить ей все на свете, лишь бы только она в деле показала, как сильно любит его. А уж она постарается не разочаровать его. Она всегда старается, потому до сих пор с ним. И всегда будет с ним... А Вадиму она еще покажет. Она отобьет у отца охоту заботиться о своем блудном сыне. Рано или поздно Вадим сам окажется у разбитого корыта. И скорее всего это случится рано...